Через некоторое время мы с Инженером дали первые варианты решения проблемы по перегону битого транспортника. Общей была основная часть плана — мусорщики тщательно чистили поле битвы и стаскивали всю добычу на «Заркан». А вот потом опять шли варианты. Если в ходе планомерного грабежа будут найдены более-менее исправные гипердвигатели, то мы их чиним и перетаскиваем в ходовой отсек транспортника. Дальше мы раскочегариваем его до прыжка в сторону станции. Если нет, то у нас остаётся лишь один выход: три кораблика мусорщиков с неизношенными пока в хлам двигателями становятся в обвязку с корпусом транспортника, мой фрегат крепится в носовой части «Заркана» в качестве походной рубки и своеобразного «дирижера» корабликов-двигателей. Четвертый корвет мусорщиков довооружается найденными ракетными комплексами и служит сторожевой собачкой, охраняющей караван. Можно еще заранее пригласить наёмников на перегон каравана для его охраны. Почему «Пила» временно становится командно-диспетчерским центром и дирижером каравана, надеюсь, объяснять не надо? Все верно. Только у неё есть друза из трёх искинов десятого поколения, способных синхронизировать всю эту слепленную на соплях конструкцию для разгона и прыжка к станции. Есть, правда, смутные сомнения — это сколько же времени надо будет разгонять тушу транспортника маломощными движками корветов? Но этот вопрос сейчас не ко времени. Сколько надо — столько и будем. И вообще — было же сказано в мировой литературе: «Я подумаю об этом завтра». То есть — утро вечера мудренее. Вот завтра утром об этом и поговорим.
Однако пока мы с Инженером прикидывали хрен к носу в поисках единственного устраивающего всех варианта, вопрос с перегоном транспортника решился сам собой. Просто мы внимательно проинспектировали два оставшихся грузовика «диких» и нашли, что на одном, чуть поменьше размерами, чем транспортник серии РТ-43, наблюдается картина зеркально обратная нашему «Заркану». То есть — трюм совершенно разбит попаданием нескольких ракет, а машинное отделение еще можно привести в порядок. Груза было не особо жалко, в основном он представлял собой неаппетитную кашу из побитых взрывами и вспученных при перепаде давления дешевых продовольственных картриджей. Маркировка их в подавляющем большинстве была зеленой, растительные, стало быть. Ну, в принципе, и их кто-то купит и съест. Или скормит кому-то. Если есть из чего выбирать. Всяко лучше солдатских пайков.
Так вот, о его двигателях. Взрывы, разворотившие и вывернувшие наизнанку трюм, особо не повредили машинное отделение. Нет, оно встало, конечно. От взрывов ракет вырубило близко расположенные к трюму реакторы и обесточило энергосеть грузовика, тряхнуло и двигатели, часть сорвало с фундаментов, порвало топливные магистрали. Но тут был один плюс — в момент атаки гипердвигатели стояли! Не успели их к нашему счастью включить и полностью загубить. На эти двигатели можно было полностью рассчитывать. Вот «завтра» и наступило прям сегодня!
* * *
— А зачем их вообще снимать и куда-то тащить, Инженер? В двигательном бронеотсеке размещен, как вы знаете, запасной пост главного инженера корабля. Фактически — это вторая рубка. Все коммуникации, тяги, энергетические шины, топливные танки и магистрали скомпонованы так, что машинное отделение является самостоятельной частью корабля. Система жизнеобеспечения, спальные места, душевые и гальюны нам в данном конкретном случае не нужны, Инженер, правда, ведь?
— В общем-то да. И что же вы предлагаете, Стас? — заинтересованно повернулась ко мне фигура в массивном инженерном скафандре.
— Не я предлагаю, а моя лень и неизбывная тяга к простым решениям… Отрежем к чёрту машинное отделение и присобачим его к «Заркану», вот и все! На пару прыжков хватит, а больше и не нужно. А дойдем до станции — можно и подумать, как грузовик восстановить, если он только нам будет нужен. А то и так продадим, с доставкой прямо к воротам дока его всякий возьмет!
— Может, вы и правы, Стас… Может, это и вариант. Надо подумать… — Инженер уже ушел глубоко в себя, взвешивая и начерно обсчитывая предложенное решение. — Надо посоветоваться…
На третьем грузовике ничего интересного не было. Он шел пустой. Наверное, был предназначен для покупок. Мы наметили его под разграбление и отправились инспектировать эсминцы. Там было как бы ни хуже, чем на самом разбитом грузовике. Размеры-то кораблей разные! Как говорится — что транспортнику еще терпимо, то корвету — в хлам! Оплавленные в комки, разодранные взрывами в клочья пиратские эсминцы ничего, кроме тоскливого чувства безысходности и отчаянья, не вызывали. Грабить тут, по большому счету, было нечего.
Обо всём этом мы и доложили на расширенном собрании бригады. И получили полную поддержку трудящихся мусорных жуков. Ну, что же… Наши цели ясны, задачи определены. За работу, товарищи!
И началась битва за урожай!
* * *
Мне по сторонам особо смотреть было некогда, меня поставили на самую ответственную работу — приделать к «Заркану» новую задницу. Для этого я сначала усадил Полковника за вожжи единственного в бригаде буксира, и он, медленно и аккуратно, потащил грузовик с дырой вместо трюма, но почти целым машинным отделением к моему транспортнику. За двое суток непрерывной работы ремкомплекс «Гонерио» художественно вырезал двигательный отсек со всеми сопутствующими потрохами в виде энергетических кабелей, топливных магистралей и остатков системы жизнеобеспечения из силового набора балок корабля, и два корвета мусорщиков разогнали отрезанный обломок в сторону газового гиганта. Там он и сгорит. Буксир Полковника медленно и плавно пристыковал второй грузовик к обрезку «Заркана», и мой ремкомплекс немедленно перебрался на него. Тут тоже первым этапом шла работа, которую нельзя назвать «ювелирной». Задачей дроидов «Гонерио» было также грубо и быстро вырезать двигательный отсек и поставить его в «розочку» балок корпусного набора «Заркана». Правда, тут стоило быть немного повнимательнее, ему еще предстояло и лететь! Поэтому над задачей работали вместе мой ремкомплекс и дроиды инженера бригады мусорщиков. Ничего, справились за три дня. В это время остальные скарабеи космических свалок таскали на свободные площади трюма и в другие опустевшие части транспортника остатки груза пищевых картриджей. «Все должно быть учтено, все должно быть обращено на общую пользу мне! Кот Матроскин». А что? В принципе верно сказано!
Но мне было не до лозунгов. Приходилось очень много порхать между сверкающими в резком свете местной звезды ободранными стальными балками и решать то и дело возникающие вопросы: к чему вязать и как крепить. Очень много времени отнимало обслуживание комплекса «Гонерио». Я тщательно писал все в свою кинохронику под протокол, намереваясь отсудить у изготовителя существенную часть из семисот тысяч его стоимости. Да не жалко мне этих кредитов! Но сами посудите: комплекс «Гонерио» был дальнейшим развитием военного производственного комплекса, работавшего… ну? Ну? В точку — работавшего на военных верфях! НА ВЕРФЯХ! А, значит, в шаге от складов, запчастей и расходников. А у меня они сутками пахали в открытом космосе на серьезных и масштабных работах, требующих пополнения и замены используемых дронами расходников, корректировки марок и вида требующихся в ходе ремонтно-восстановительных работ материалов, всяких там металлов и запчастей. А как это сделать и где это взять? Ась? Да еще ведь разные дроиды на разных видах работ по разному вырабатывают свои ресурсы, не так ли? Так и получалось сначала — три дроида режут балки, два дроида варят балки, а остальные стоят — то металла нет, то сварочная проволока ёк, а то энергия в аккумуляторе села ниже красной черты.
Мне пришлось сначала часто строить этот детсад в колонну и гонять его под бок «Пилы» на заправку, замену, закачку и под погрузку. Хватало на восемь-десять часов. А потом мне это надоело. «Пила» — это боевой фрегат, в конце-то концов! И не дело это для элитного бойца-спецназовца вытирать грудничкам молоко с носа и менять обгаженные подгузники. Я объявил субботник, и мы с Инженером при участии всех заинтересованных спецов устроили на броне «Заркана» нечто вроде полевого склада снабжения наших ремкомплексов ЗИПами и расходными материалами. Да еще и поставили на это дело найденные на обломках кораблей разные типы дроидов, ремонтные и не очень. Ничего, что это бывший уборщик, грузчик или вообще контрабордажник! Легкое вмешательство моих искинов — и новые складские рабочие пулей таскали по нужным точкам баллоны с газом, запчасти, электроды и катушки проволоки. Дело пошло веселей. Теперь необходимости гонять дроидов на заправку, перезарядку и пополнение расходников в рабочих емкостях не было. Однако тревожный звоночек для меня прозвенел, и я в любую свободную минутку начал заниматься «дембельским аккордом». А именно — стал конструировать примитивную транспортно-заряжающую платформу для комплекса «Гонерио». Благо всякого металла и агрегатов кругом было полно. Через неделю у меня получился «рыбий скелетик». Нет, правда! Платформа не всегда плоская и похожа на кузов автомобиля. У меня вот получился костяк чехони. Представьте — сверху, на прямой спине, девять крепежных мест для транспортировки дроидов и одно для меня. Впереди, на самом конце рыбьей головы, — размещается, естественно, командный модуль комплекса, управляющий ТЗП. За ним, там, где расположены жабры, небольшой склад самых нужных материалов. Вместо рыбьих ребрышек патронными обоймами, вентилями вниз, стоят две батареи разноцветных баллонов с нужными газами. В начале и в конце стойки с баллонами четыре небольших гравитона, а завершает рыбий хребет подобие хвоста — малый маневровый двигатель с трофейного бота. В атмосфере это угрёбище, конечно, не полетит, но в космосе — порхало на загляденье! Народ встретил мой ремкомплекс верхом на рыбьем скелете тяжелым молчанием, они никогда не драли воблу с пивом, я же погладил себя по чубчику и смело поставил себе «пятёрку» за придуманный и, главное, реализованный интересный инженерный проект. На что уж Инженер опытный специалист, собаку съевший на управлении ремкомплексом, а и то подкрался бочком и попросил сбросить ему на нейросеть файл с чертежами и пошаговым протоколом строительства моей транспортно-заряжающей платформы.
