неожиданно слышать подобные интересные суждения от эльфа, — произнёс тогда Безумец.
— По-твоему, эльфы не могу рассуждать, только прислуживать? — с ноткой обиды фыркнул Солас.
— Говорю не в обиду тебе, — поняв, как воспринял его слова эльф, мужчина постарался исправить недоразумение. — Но как ещё воспринимать тех, кто с таким высокомерием заявляет о своей свободе и при этом гордится рабскими метками на лице?
Слова человека удивили Соласа, который уже даже привык, что в нынешнее время никто не знал об истинном значении валласлина. А этот мужчина знает, поэтому и насмехается над долийцами в частности, и над всеми эльфами в общем. Конечно же, в данный момент любой эльф начал бы оспаривать слова человека. Но Солас промолчал. Что он скажет? Что эльфы не виноваты, виноваты только века рабства в Империи? Нет. Всё-таки не Соласу оспаривать слова собеседника, особенно, когда он из-за подобного искажения истории сам не считает всех нынешних эльфов… эльфами.
Увидев, что слова помогли решить недоразумение и эльф его, к удивлению, понял, Безумец обернулся и глянул на Брешь. Зелёное завихрение неактивно, точно такое же, каким и было в реальности. Но её вид натолкнул мужчину на мысли и воспоминания, которые отразили нехорошие эмоции в его белых глазах.
— Солас. Раз при тебе нет нужды скрывать моё происхождение, могу я спросить? — мужчина выдержал несколько секунд, чтобы дать эльфу возможность отказаться, но он промолчал, выразив тем самым готовность выслушать вопрос. — В нынешнем мире сохранилось ещё упоминание о том, как Звёздный Синод предпринял попытку пройти в Тень?
Безумец произносил слова непривычно тяжело. Об этом событии он почти ничего не помнил, осталась лишь безысходность, которую он пережил. И его разум не собирался возвращать эти воспоминания. Но мужчина хотел вспомнить, потому что чувствовал, что самоуверенность магистров обернулась большими для мира последствиями, чем он думал.
Солас заметил ту неожиданную неуверенность собеседника и даже страх в его глазах. Это его очень заинтриговало. Ему неприятно об этом вспоминать, но почему? Разве магистры не добровольно пошли на эту самую большую глупость в человеческой истории?
— На самом деле, у нас остались лишь предположения о том, что тогда произошло. Все версии разнятся. Однако все сходятся в одном: семь магистров вошло в Тень физически, а когда вернулось, началась эпоха Моров, которая длится и поныне.
Безумец слушал внимательно. Пусть слова эльфа многое и не проясняли и он до сих пор не понимал, что такое Моры и в чём их разрушительность, но теперь мужчина знал точно то, что произошло с ним и с этим миром, напрямую связано с тем злополучным днём. Может, и Империя рухнула из-за роковой ошибки Синода?
— А что стало с членами Синода?
— Отравленные скверной, они стали порождениями тьмы. Что с ними стало потом — неизвестно.
«Совершенно точно они вернулись в Тедас, но почему-то не ты», — хмуро заметил Солас и продолжал жадно цепляться за магистра взглядом в поисках ответов на то, как этот человек после столь долгого пребывания в Тени сумел выжить.
* * *
Несмотря на общие не лучшие предположения Редклиф встретил беглых магов из сопротивления очень даже дружелюбно. Наверное, местные жители и поворчали, но открыто не возмущались. Да и как тут повозмущаешься, когда разрешение пускать всех беженцев-магов — прямой приказ эрла Тегана, который в свою очередь получил такое распоряжение от самих правителей Ферелдена. Кстати, именно поэтому молчали и послушники местной церкви.
Из-за такой милости эрла Безумцу затеряться в переполненном городе проблем не составило. Местные жители, для которых все маги на одно лицо — чудики, его не трогали, а у местных магов и своих проблем хватало. Конечно, страх нападения храмовников был уже не столь сильным. Ведь Ферелден уж точно не потерпит вооружённое нападение или осаду своей деревни. Но всех беспокоило их нынешнее положение. Здесь они простые беженцы без какого-либо места жительства и заработка, который хотя бы помог им обеспечить себя самым необходимым. Именно поэтому все они с нетерпением ожидали решения той, которая их возглавила. Но Фиона тянула время, искренне не зная, куда им всем податься. А ведь и терпение эрла не резиновое, особенно учитывая то, что устроил здесь прибывший недавно тевинтерский магистр.
Прибывшим магам из сопротивления было не до любования деревней. Нужно было поставить где-нибудь свой лагерь и затихнуть, чтобы остальные не опомнились и не обвинили их в развязывании кровопролития во Внутренних землях. А вот Безумец такой шанс не упустил. Словно турист, мужчина прогуливался по деревне и её округе. Любопытству даже не помешали его больные ноги. Хотя любованием он не занимался. Да и чем тут любоваться? Самое настоящее захолустье, даже и в сравнение не идёт с красотой и величием, которые свойственны архитектуре его родины. Местное население недалеко ушло от своих предков-варваров. Поэтому эта деревня представляла исключительно исторический интерес. До сих пор раны, оставленные Пятом Мором, не стёрлись ни с лица Редклифа, ни из памяти его горожан. Во-первых, мужчина смог побывать в старой, разрушенной и ныне заброшенной части города, которую люди даже не стали восстанавливать. Во-вторых, он смог осторожно расспросить местных жителей и поэтому потихоньку начал понимать, что же такое Моры. Конечно, мало чего толкового можно было выслушать из речи крестьян. С научной точки зрения никто не мог нормально объяснить, кто такие «порождения тьмы», кроме примитивного «огромные страшные чудища». Более того, многие из них даже не понимали, почему недавний Мор был «Пятым». И всё-таки благодаря этим людям мужчина потихоньку начал собирать хронологию события десятилетней давности. А главное собирать разные сплетни о героях этого конфликта. Конечно, сплетни — весьма себе недостоверный источник информации, зато ни в одной книге не напишут всего того, что он узнал всего за один день.
Например, теперь Безумец знал, что статуя в центре Редклифа посвящена Герою Ферелдена. Айдан Кусланд, Серый Страж, героически погиб в конце Пятого Мора. Кто-то даже говорит, что именно благодаря ему этот Мор и закончился. Действительно, герой. Кстати, именно Церковь профинансировала возведение его памятника, ведь, как оказалось, он был очень набожным, истинным последователем культа Андрасте и, следовательно, ненавистником магов.
«Что ж твой Создатель тебе не помог?», — с ухмылкой думал Безумец, пока смотрел на весьма солидную для данного захолустья статую. Каменный воин застыл в вечной боевой позе с поднятым щитом и спиной по направлению к Денериму, столице Ферелдена. Наверняка это означало, что он стоит на защите города, в котором и погиб. Символизм. Всё, как Церковь любит.
Однако больше мужчине был интересен не этот фанатик и не
