— Сейчас, милый.
Кеша вздохнул. «Сейчас» у женщин, как и у Эйнштейна, понятие относительное.
— Тогда я пошел греть машину.
Иннокентий залюбовался выпорхнувшей из подъезда невестой. Высокая прическа оголила восхитительную шейку, на приоткрытой груди сверкало небольшое ожерелье, подарок родителей, в ушах задорно поблескивали элегантные серьги, и всё это потрясающе гармонировало с аквамариновым вечерним платьем и лакированными туфельками. Завершала это великолепие наброшенная на плечи горжетка.
Точно можно было утверждать, что случайно оказавшиеся около подъезда соседки, увидев наряд Вероники, выпали в осадок.
— Ты чего голая, подруга? На улице еще не лето!
— Пальто с собой взяла. Хочу войти в посольство при полном параде.
И это ей удалось. Стоявшие неподалеку милиционеры едва не свернули шеи, провожая Маслову взглядами. Охранник посольства также потерял дар речи, уже не обращая внимания на идущих следом гостей. Васечкин внезапно понял, что никогда до этого у него не было таких шикарных женщин, что навело на некоторые не совсем приятные мысли.
— Добрый вечер, рады вас видеть.
Важный господин, встретивший их в вестибюле разговаривал по-русски практически без акцента. Но дорогой безупречно сидящий костюм выдавал в нём типичного представителя загнивающего Запада. Почему-то советские чиновники в своей массе одевались ужасно. Дело было даже не в ограниченности средств, а в полном отсутствии вкуса. В Союзе наверх зачастую вылезали безликие номенклатурщики или бывшие производственники. Потому вдвойне было приятно наблюдать за прилично одетыми сотрудниками Европейского отдела Внешторга. В большинстве они были молодыми людьми и за модой следили. Новая поросль советского истеблишмента. Будущие нувориши капиталистической России.
Иннокентию было любопытно, сколько из них станет в будущем миллионерами, если доживут, конечно. Первые впечатления его детства — новости по НТВ с кадрами криминальных перестрелок и сообщениями о взрывах очередных банкиров. Бррр! Как-то не очень Кеша хочет туда. Но большие деньги добывались вот именно таким способом. Отодвинуть или убрать конкурента, и заграбастать в итоге все.
Важный господин поцеловал Веронике ручку, с восхищением оценив её наряд:
— Госпожа Маслова, вы великолепны! Это ваш… как там по-русски — Сюженый?
— Да, — Вероника мило кивнула и повернулась к Васечкину. — Иннокентий, фотокорреспондент ТАСС.
— О! Я знаю ваше агентство, Иннёкенти. Оно есть известно всему миру, — представитель посольства взглядом отметил спортивную фигуру Кеши, подчеркнутую отлично выбранным костюмом. — С такой супругой вы добьетесь многого. Поверьте мне на слово, молодой человек.
— Большое спасибо, герр Вайнбах.
— Ты как?
Олег с бокалом вина в руках походил на завсегдатая светских раутов. Красавчик, блондин, в отличном костюме с приветливо-снисходительным взглядом человека, знающего себе цену. Кто его знает, может, лет через двадцать это будет светский лев, достигший высот в бизнесе.
— Нормально. Шампанское хорошее.
— Еще бы! «Вдова Клико!» Австрийцы не пожалели валюты. Вон как наших боссов окучивают. Хмыри немецкие.
Разумовский кивнул в сторону важных дядек, что-то оживленно обсуждающих в углу зала.
— Они же австрийцы!
— Ну да. Только за ними уши западногерманских корпораций. Австрия — самая хитрожопая страна в Европе. Они устроили себе нейтральный статус и вовсю пользуются им. Банки, промышленность и даже гуманитарные проекты. А это огромные деньги.
— Хаб для финансов между Западом и Востоком.
Олег изумленно оглянулся на Кешу и деловито хмыкнул:
— Ладно, хорош бухать. Пойдем к нашим дамам. Твоя сегодня просто звезда! Мужики слюной давятся и дико тебе завидуют. Это ты ей меха с севера привез? Давно богачом стал? Это же стоит бешеных денег!
Кеша взглянул на приятеля. Почему-то из всех Вероникиных друзей он лучше всех сошелся с Олегом. Нечванливый, умный и также спортом увлекается.
— Скажем так, — резюмировал Кеша. — Добыл бартерным путем. И поверь, довольно непростым.
— Понял, не дурак. Дурак не понял. Но откуда ты понабрался таких умных слов? Ты меня иногда поражаешь, Васечкин. То не знаешь элементарного, то смотришь дальше МИДовских простофиль.
— Самообучение, Олежа.
Спутница Разумовского, излишне худощавая платиновая блондинка Виолетта, была холодна и неразговорчива. Её одежда и украшения были излишне изысканы. И вся дна была как-то «излишне», что неприятно резало глаз. Но что любопытно, Кеша отметил, что Олег, этот постоянный коллекционер девушек, очень изменился и во всём её слушается. Пассия приятеля между тем заметила:
— Нас приглашают в зал. Будем слушать скучную виолончель.
— А вы хотите услышать на приеме в посольстве «Назарет»?
Виолетта странно посмотрела на Иннокентия, и Олег задавил в зародыше проклюнувшуюся усмешку.
— Интересный у вас выбор исполнителей. Мне больше нравится Роллинг Стоун.
— О, мадам! Я у ваших ног!
— Так-так, — встал между ними Разумовский, — что еще за интриги чужого жениха при живом женихе?
Вероника с чертовщинкой в глазах наблюдала за их беседой. Ей явно нравилось здесь пребывать в новом статусе. Она то и дело бросала в сторону Кеши многозначительные взгляды.
После небольшого выступления струнного квартета они вышли немного освежиться перед банкетом.
— Ничка, а кто эта девушка Олега на самом деле? Я раньше её не видел. Прикрытие для Разумовского?
— Если бы, — девушка передернула плечами. — Самая настоящая невеста. У них скоро свадьба. И мы, между прочим, приглашены.
— Да быть не может! — Кеша чуть не уронил бокал с вином. — Да как так-то?
— Жизнь окрутила. Да не смотри так! Девочка из очень, очень высокопоставленной семьи.
— Я еще по имени понял. Любят некоторые сограждане давать дочерям вычурные. Даже в подобном стараются выделиться от остального плебса.
— Хватит ухмыляться! Я, между прочим, такая же.
— Ближе к телу, дорогая!
Маслова притворно возмутилась:
— С тобой временами невозможно, Иннокентий! Олегу светит хорошая командировка представителем в Швецию. Он же углубленно изучал в институте шведский и датский языки. У нас там в последнее время наблюдается подъем сотрудничества. Нужны работники. Грамотные работники.
— Понял. Неженатика не выпустят.
— Соображаешь, когда хочешь!
— О, герр Фридрих! — Вероника быстро затараторила на немецком языке, но Кеша ничего не понял, так как знал его в пределах «Хенде хох! Гитлер капут».
Переговорив со Смирновой, представительный австриец обратился к Иннокентию, но тот ответил ему по-английски. Фридрих легко перешел на другой язык:
— У вас невероятно красивая невеста. Вы счастливчик, мистер Инокентти.
— Я знаю, — Кеша выдал лучшую из своих улыбок.
Фридрих рассмеялся и подозвал кого-то из знакомых. Это были представители фирмы, с которой отдел Вероники намеревался заключить взаимовыгодный контракт.
Милая беседа ни о чем продолжалась до самого банкета. То и дело раздавались комплименты Веронике. С точки зрения немцев она выглядела сногсшибательно. Меха придавали её облику не только изысканности, но и настоящей роскоши. Расчетливые немцы точно знали цену этой вещи, и поглядывали в сторону Иннокентия с немалым уважением. Да, русские девушки не только самые красивые, но и самые дорогие в мире.
Банкет оказался фуршетного типа, и довольно изысканным для советского человека. Испанские оливки, швейцарские сыры, финский сервелат, итальянские морепродукты. Для Иннокентия из будущего ничего особенного. Он пробовал блюда и интересней.
