шестидесяти километров в час, выжать что-то из него, практически не реально. Разве что под горку он разгоняется довольно резво, но тут же возникает закономерный вопрос, а затормозит ли он так же резво, как и разгоняется, при необходимости. И потому становится несколько страшновато, и приходится сбрасывать скорость.
Но даже с учетом «тише едешь – дальше будешь, от того, куда собрался» я все же преодолел за сегодняшний день почти пятьсот верст, учитывая и те, что проехал по немецкой земле. Кстати, разницу почувствовал моментально, стоило покинуть Германию. Там в неметчине, трасса была практически идеальной, и это несмотря на то, что проложена она была еще до войны. Довольно часто возле нее встречались памятные таблички, на которых хоть и отсутствовало имя, но было понятно и так, чьё имя подразумевается. Надписи были в принципе почти одинаковыми, в основном говорили о том, что – «Данный участок автобана от такого-то места до такого-то, построен при участии канцлера Германии в 1932 году». Кто был канцлером в то время, известно всем и без напоминаний. Недаром же говорят, что если бы он ограничился только этим, то его бы назвали лучшим правителем Германской нации. Но, что выросло, то выросло.
Так вот дороги, построенные почти полвека назад, были практически идеальными и сейчас. Но стоило только пересечь Рейн, и я сразу же почувствовал разницу. В какой-то момент даже усомнился в том, что нахожусь во Франции. Передо мною лежала потрескавшаяся асфальтовая дорога, трещины которой были небрежно залиты расплавленным битумом, по принципу – отвяжись. Местами встречались ямы, так же небрежно засыпанные грунтом, взятым с ближайшей обочины, и прикрытые все тем же расплавленным битумом, а однажды, я едва не влетел в огромнейшую яму, находящуюся прямо посреди дороги и залитую водой. И то только потому, что заметил, как впереди идущий грузовик, вдруг погрузился по самые пороги. Если там такая глубина, меня бы просто залило по пояс. А главное вдоль дороги нет ни единого знака, говорящего о ремонте, или разбитости дорог. В том же СССР и уж тем более Германии, хотя бы предупреждают об этом, а здесь – Спасение утопающих , проблема самих утопающих.
14
Мотель, в котором я остановился на ночь, представлял собой довольно длинное П-образное здание из двух этажей. Выход из номеров был, либо сразу во двор, для жильцов первого этажа. Либо на галерею, а оттуда уже вниз, для второго. Для арендаторов первых этажей, была организована автостоянка, непосредственно возле входа в номер, что меня очень порадовало. Мне нужно было разобраться с вещами, и наконец решить, стоит ли тащить их с собою дальше, или давно пора от них избавиться.
Вещей было действительно довольно много, и потому сняв с крыши два чемодана, первым делом затащил в номер именно их. После выйдя из номера, дошел до ближайшего кафе, где плотненько поужинал, и вернувшись обратно занялся разбором, доставшегося мне наследства.
Оба чемодана были набиты подержанными вещами, не представляющими для меня никакого интереса. Одного взгляда и противного запаха, донесшегося до моих ноздрей, оказалось достаточным, чтобы тотчас захлопнуть крышку чемодана и забыть о нем, как о страшном сне. Решив, что завтра оба этих чемодана будут сброшены у первого же неказистого домика, я вынес их из номера и закинул на верхний багажник.
В салоне на заднем сидении тоже лежал чемодан довольно крупных размеров, а когда я вытаскивал его с заднего сидения, обнаружил, что за спинкой имеются еще два чемодана по меньше. Занеся все это в номер, в первую очередь решил разобраться с большим чемоданом. Здесь в отличие от предыдущих, оказалось женское платье. Причем хотя и изрядно пованивающее нафталином, но тем не менее абсолютно новое. Об этом говорили так и не сорванные бирки, имеющиеся на каждом платье, блузке, юбке или сумочке. Этот чемодан был как минимум вдвое больше любого из прежних и был набит так плотно, что я просто побоялся, что мне не удастся вновь закрыть его на замок.
Вообще, все это было похоже на то, что женщина, которая все это приобретала, была шопоголиком. То есть приобретала все, что попадалось ей на глаза, но стоило донести это до дома, тут же забывала о приобретенных вещах, и бросалась на следующие покупки. И что было самым интересным, даты стоящие на сохранившихся бирках датировались примерно десятью годами ранее. То есть все эти вещи, хоть и были абсолютно новыми, но давно вышли из моды. Хотя, мне подумалось, что ели я предложу все это какой-нибудь бедной семье, там будут очень этому рады.
Еще один чемодан поменьше был до самого верха заполнен семейными фотографиями. Причем среди них попадались, довольно специфические снимки. Например, изображающие бравого фашистского офицера в форме СС, стоящего возле виселицы с Белорусскими партизанами, о чем свидетельствовали надписи на фанерках, висящих у них на груди. Иди же его же, командующим расстрелом мирных жителей. Возможно для того Шульца, у которого я угнал автомобиль, все это и было, предметом гордости, но мне честно говоря, хотелось все это немедленно сжечь, чтобы от этих фотографий не осталось даже пепла. Если появится такая возможность непременно так и поступлю, решил я.
Последний чемодан, был скорее похож на небольшой кейс, или дипломат, как когда-то говорили в СССР. Поковырявшись в его цифровых замочках, быстро догадался, даже не задействуя свои способности, что выставленные ноли открывают замки, и вскоре крышка была откинута. Здесь находились три довольно больших альбома с почтовыми марками.
Специалистом я этом не был никаким, да и никогда не увлекался коллекционированием марок. Но тем не менее взглянув в один из альбомов, заметил, что на некоторых марках стоит дата выпуска начала века, а на других вообще встречаются 1880 годы. Так или иначе, среди имеющихся здесь, вполне могли попасться довольно ценные экземпляры, и потому я решил отложить этот кейс в сторону, чтобы после попытаться понять их реальную стоимость.
Пока разбирался с вещами, время перевалило за полночь, и в итоге, я на следующий день проснулся только ближе к полудню. Но в принципе, торопиться было некуда, и потому не особенно расстроился. Не расстроился и тому, что как оказалось, за прошедшую ночь, с верхнего багажника автомобиля, исчезли оба чемодана с вещами. По большому счету, меня просто избавили от лишней работы. Поэтому, загрузив оставшееся барахло в автомобиль, я сдал номер и выехал с парковки. По пути перекусил в близлежащем кафе, чуть позже увидев слегка покосившийся, но
