Нелли, пригнувшись, напряглась. Виктор, задержав дыхание, плавно спустил курок и чуть не задохнулся – ему в лицо ударило густое облако порохового дыма. Откашлявшись и протерев глаза он понял, что по каким-то причинам промахнулся. Может, оружие не пристреляно. Может, его навыки стрельбы оставляли желать лучшего. Это было не важно, потому что в итоге кабан сбежал, и сейчас он несся в глубокую лесную даль со скоростью реактивного самолета.
– За ним, – скомандовал Виктор, и Нелли наконец-то бросилась догонять дающего стрекача кабана. Сам же охотник решил не возвращаться к лошади, а просто побежал вперед.
Через сотню шагов Виктор понял, что все-таки попал в свою цель, но, видимо, лишь вскользь. Кое-где на траве давала отблески свежая темно-красная кровь, и след, по которому ушел зверь, стал донельзя четким. Спустя минуту после начала выслеживания где-то впереди послышался протяжный кабаний визг, и вскоре все стихло. Когда Виктор наконец добрался до места схватки Нелли и секача, стало ясно, что собака без труда одолела борова и теперь сидела рядом с грузной тушей, ожидая похвалы.
– Хорошая девочка, – охотник потрепал свою новую подругу по холке и достал из кармана заранее заготовленные галеты для поощрения четвероногих загонщиков. Нелли уплела угощение за обе щеки и довольно облизала пальцы Виктора, выказывая тем самым свое одобрение всему происходящему.
Пришлось возвращаться за лошадью и навьючивать на нее тушу, а самому идти рядом. Виктор честно пытался отыскать еще хоть какую-нибудь дичь в течение двух или трех часов, но нашел только пару белок, после чего решил вернуться в лагерь. Благо что Нелли дорогу помнила, иначе бы горе-охотник заблудился в этом нескончаемом березовом лабиринте.
Как оказалось, Виктор вернулся одним из первых. Трое зевак лениво похлопали, завидев привезенную добычу, и вернулись к ничегонеделанию. Но вскоре воротились и все остальные. Последней прибыла группа адмирала, и, судя по крупному мешку за спиной Шарпа, удача сегодня явно выбрала Николаса в качестве своего фаворита. Рядом с Шарпом, светясь от улыбки и влюбленного взгляда, шла довольная Даша.
– Как дела, Джеймс? – спросил Виктора герцог. – О, смотрю, по моим стопам идешь. Неплохой, хочу заметить, секач! Пожалуй, есть смысл запечь его прямо здесь, в лагере, как ты считаешь?
– Совершенно с вами согла… – начал было Виктор, но осекся на полуслове. Он вдруг увидел, как только что в лагерь прибыли еще двое, и их можно было узнать издалека по специфическим инквизиторским мантиям – епископ Клод Люций и его «хвостик» по прозвищу Палач. Оба они оставили своих коней в стороне и медленным шагом направились в сторону герцога.
– Джеймс, все в порядке? – поинтересовался Герберт. – Ты остановился на полуслове.
– Я… простите, ваша светлость, я задумался. С вашего позволения, я пойду.
– Не спеши. – Герцог вдруг панибратски приобнял Виктора за плечи и повел к костру. – Мне бы очень хотелось с тобой побеседовать. Я, знаешь ли, не всегда могу ведать обо всем, что происходит в государстве, а потому доверяю управление большинством наделов своим подданным. И ты – один из таких. Но я тебя совсем не знаю. Точнее, знаю только то, что у тебя есть поместье и рыбацкая деревня, за счет которой Марлонно и живет. Но в последнее время, судя по статистическим данным, дела у тебя идут не очень хорошо. Расскажи мне почему.
Герцог усадил Виктора на бревно и сам сел рядом, протянув ладони к пламени. Иномирец, приготовившись к худшему, ведь рядом не было Даши, которая могла бы ему помочь, стал импровизировать:
– Беда у наших берегов, ваша светлость. Беда. Страшное чудище появилось там, пожирающее большую часть рыбы, – огромный кальмар размером с двухэтажный дом. Рыбаки боятся выходить в море – две лодки с людьми монстр уже проглотил. Вот и приходится обходить его стороной, прибиваться к скалам и надеяться на чудо. Вот такие дела в нашей провинции. Потому и идут дела плохо. А еще эти дикие болотники, которые иногда появляются шайками возле Марлонно – та еще напасть, скажу я вам! А охрана совсем обленилась – волнуется только за собственный кошелек!
– Хм, – нахмурился Герберт, и у Виктора екнуло сердце. – Чего ж ты сразу не написал в столицу? Как только закончатся гулянья, я немедленно же снаряжу линкор адмирала с китобойным снаряжением и отправлю самого Николаса Шарпа устранять твою маленькую беду. А что насчет болотников – так я выделю тебе людей из личной гвардии. Думаю, тридцать опытных воинов будет вполне достаточно. Да и денег для общего подъема поместья я тебе выдам, но с тем расчетом, чтобы ровно через два года поставки рыбы из твоих краев были не хуже, чем несколько лет назад, до появления чудовища. Идет?
– Благодарю, ваша светлость, – вздохнул с облегчением Виктор. – Конечно же я согласен. Жена будет просто в восторге от этих новостей!
– Кстати, о твоей жене, – герцог заговорил несколько тише. – Похоже, что она у тебя не совсем верная. Все время прижимается к Шарпу и, кажется, настраивает его против тебя. Советую держать ухо востро. Если ты понимаешь, о чем я.
Иномирец покраснел и, понурив голову, ответил:
– Ваша светлость, боюсь, что это я виноват в неверности супруги. По правде говоря, я не считаю ее своей женой, не люблю ее и не жду этого от нее. Может, в моей биографии это и не указано, но давным-давно я был женат на другой девушке, которую очень любил. Любил так, как не полюблю больше никого и никогда. Она была прекраснее всех звезд на небе, умнее и смекалистей целого штата ученых, волшебнее самой магии…
– И что же с ней стало? – осторожно поинтересовался герцог.
– Она умерла, и уже давно. Клянусь богами, после ее ухода я все еще храню ей верность, хоть и… кхм… женился на Ларе. И несмотря на то что никогда больше ее не увижу, я храню ее образ в своей душе, и каждый раз, когда мне плохо, я представляю лицо Лизы, такое доброе и улыбчивое, подбадривающее и дающее сил…
Герберт снова приобнял собеседника и грустным тоном сказал:
– В этом мы с тобой похожи. Моей супруги нет на этом свете уже пятнадцать лет, и с тех пор я не могу заставить себя жениться вновь. Ночами я все представляю, как обнимаю ее, прижимаю хрупкое тельце к себе и грею, зарываюсь носом в ее волосы. А когда понимаю, что все это лишь моя фантазия, то реву, как маленькая девочка. Смешно, да?..
– Ваша светлость! – раздалось за спиной. Виктор обернулся, и худшие его ожидания оправдали себя: это были инквизиторы. – Мы рады видеть вас в добром здравии.
– О, благодарю, друзья, да пребудет с вами Свет, – ответил Герберт. – Присаживайтесь, угощайтесь, испейте напитки. Мы скоро запечем отличного кабана, которого подстрелил для нас наш друг Джеймс Берк.
– Джеймс Берк? – медленно и по слогам переспросил епископ, садясь на бревно напротив. Палач остался стоять за спиной. – Джеймс Берк, помещик и владелец рыбацкой деревни Марлонно, я правильно понимаю?
Клод Люций так буравил Виктора взглядом, что, казалось, еще немного, и он прожжет в объекте своего внимания дыру. Повисла неловкая пауза, которую прервал герцог:
– Да, все верно, ваше преосвященство. Что-то не так?
Епископ еще несколько мгновений рассматривал замаскированного под эльдормена Виктора, хмурился, но вскоре отвел взгляд в сторону и улыбнулся:
– Нет-нет, что вы, все отлично. Просто я, кхм… давно не видел нашего друга Джеймса и уже успел позабыть, как он выглядит.
Сердце Виктора бешено заколотилось. Мысленно он уже распрощался с жизнью и стал продумывать план побега, заведомо обреченного на провал. На его плече все еще висело ружье, выхватить которое – секунды две-три. На поясе – рапира, достать ее – секунда-полторы. Если изловчиться, то можно сперва прыгнуть и повалить епископа на землю, после чего рвануть вперед, где стоит и жует траву еще не уведенный в стойло конь герцога. Если судьба будет благосклонна, то Виктор сможет убежать, и в лесу его вряд ли догонят. Но тогда погибнет Даша, которую наверняка запытают до смерти в подземельях ордена. Обдумав все это за короткие доли секунды, Виктор решил рискнуть – раз епископ сразу не сдал его с потрохами, значит, у него какие-то более тонкие и изощренные планы. И до сих пор было непонятно, узнал ли Клод Люций в псевдо-Джеймсе своего беглеца или же просто заметил огромное различие с настоящим главой семейства Берк.
– Да, ваше преосвященство, у меня был трудный год. Морозы и болотники меня слегка изменили, – ляпнул Виктор и мысленно проклял себя за эту глупость.
– Морозы? В ваших краях? – удивленно спросил епископ. – Вот это новость. Ну ладно, не я ведь живу в Марлонно, верно? Вам, рыбакам, лучше знать, какая у вас там погода.
– Ну раз у вас все хорошо, предлагаю приступить к обеду! – потер ладони герцог. – Обожаю кабанью спинку на вертеле!
Трапеза состоялась почти через два часа. Уставшие, но донельзя довольные охотники за милую душу уплетали настрелянную дичь. Как и ожидалось, больше всех поймал адмирал Шарп, и почти все рассказы были именно о его сегодняшней охоте, отчего Виктора уже изрядно подташнивало. Но и землянину дали слово: герцог, в перерыве между историями Николаса, попросил своего нового друга Джеймса рассказать о том, как он поймал этого прелестного жирного секача. Виктор решил не привирать и рассказал все, как было, изрядно похвалив за помощь собаку. Герберт клятвенно пообещал, что Нелли будет представлена к галетной награде и трехдневному отдыху на сеновале.
