Да что там, у многих из вас даже своего мира нет. Вы бежали в чужие, бросив свой умирать, спасая свои трусливые шкуры! И вот теперь, когда вам дан шанс отомстить и попытаться спасти то, что еще осталось, вы показываете мне клыки?!
Мне не нужны тут трусы и моралисты! Дверь открыта в обе стороны. Не нравится, можете валить, я никого держать не буду. Но говорить мне в МОЕМ МИРЕ И МОЕЙ АКАДЕМИИ, что я могу, а что нет, вы не будете!!!
Кто не согласен — сдает жетон ученика или преподавателя и уходит. Те, кто решат остаться, будут подчиняться всему, что я скажу.
А те, кто сомневается в моей силе и праве вести за собой разумных, попрошу вас выйти на арену и доказать всем, что я не тот, кто вам нужен.
С налившимися от злости газами я смотрел, как неспешно поднялся со своего места все тот же орк и начал спускаться вниз. Следом за ним потянулся тролль и ещё пара эльфов. Четверо, четверо преподавателей и двое учеников расы, похожей на людей, решили бросить мне вызов! Что ж, в отличии от прошлых, с этими я церемониться не был намерен. Устрою им максимально жесткую трепку, а после выкину прочь, как шелудивых псов. Доверять им после того, как мои слова были поставлены под сомнение, я не буду. Не я их приглашал в академию, не я проводил отбор, но я вправе выбирать себе будущих соратников. И это право дает мне возможность отделить зерна от плевел.
— Готовы? — коротко бросил я, глядя на замерших напротив соперников.
Их окружил пришедший в движение эфир, а воздух напрягся от сдерживаемых плетений. Мои соперники кивнули, и в тот же миг последовала атака. Я стоял в самом центре рукотворного магического хаоса. Горел воздух, плавилась земля, меня пытались заковать в лед или разорвать воздушными вихрями. Но пробить мои щиты ни один из атакующих так и не смог. Минут пять продолжалась эфирная буря, способная уничтожить любого, кто в ней окажется. Любого, но не меня.
— Моя очередь! — злобно рыкнул я, и в тот же момент их просто вбило в землю, переломав кости. Самоуверенных выскочек не спасли ни щиты, ни артефакты, ни собственные умения. Против меня это всё просто бесполезно. Глядя на окровавленные, но ещё теплящиеся жизнью тела, я сплюнул на землю и пошел прочь, не оборачиваясь. Я бы, может, и поступил бы менее жестко, если бы их плетения, направленные на меня, были призваны обезвредить меня или оглушить. Но нет, они атаковали именно с целью убить, а значит, не заслуживают никакой жалости.
— Снять с них значки и отправить в свои миры. Не лечить и не оказывать никакой помощи, кроме переноски к порталу. С этого момента с каждым усомнившимся будет также. Вы или идете за мной или идете НАХРЕН ОТСЮДА!!! — последние слова я просто проорал, заставив загудевшую толпу испуганно замолкнуть на пару минут. Так, в тишине, провожаемый множеством взглядов от восторженных до ненавидящих, я и покинул Малую арену.
Неспешно, в полном одиночестве, я шел по аллеям, и злость, что бурлила внутри после всего произошедшего, постепенно уходила прочь. Я уже немного сожалел, что поддался вспышке эмоций, но, черт возьми — я пока человек, хоть и называю себя богом! И до тех пор, пока во мне горят человеческие эмоции, я буду реагировать как человек! Быть может, спустя много времени мой разум и станет холодней льда, и грязь, что кидают в меня, перестанет меня пачкать, но пока я так не могу или не умею. Привычка отвечать ударом на удар, так, чтобы твой противник больше не встал, думаю, останется со мной на все время, отпущенное мне Творцом. Слишком много горя может принести поверженный враг, которого ты в свое время не добил, поддавшись жалости.
Устало я дошел до жилого комплекса и поднялся к себе. Развалившись на кровати, я бездумно смотрел в потолок, в очередной раз мысленно рисуя на нем карту сделанного и того, что ещё предстоит сделать, как обычно отмечая эти дела пунктиром. Все меньше оставалось времени, все меньше на ней было пунктирных линий…
Стук в дверь прервал мои размышления, от которых я уже начинал засыпать. Открыв ее, я обнаружил за ней хмурого Гонтуса, рядом с которым стоял высокий мужчина в форме ученика академии, что сверлил меня тяжелым взглядом. Молча пропустив их внутрь и указав, где можно сесть, я пошел на кухню готовить чай. Судя по их лицам, разговор предстоял тяжелый, а на сухую его вести желания не было. А так как для алкоголя время еще не пришло, обойдемся крепким чаем с ватрушками.
— Влад, — начал сухо Александр, пригубив приготовленный мною чай, — Академию покинуло двенадцать учеников и трое преподавателей. Это не считая тех, кого ты выгнал сам. Я не рвался на этот пост — ты предложил мне его, и мне очень не нравится, когда действуют через мою голову.
— А мне очень не нравится тот бардак, что творится в академии с твоего попустительства. Скажешь, я не прав?
— Прав, и что с того? — внимательно посмотрел он на меня. — Разумным надо спускать пар — ни каникул, ни отпусков у нас нет. Беспрерывная учеба доконает кого угодно, а мест, где курсанты смогли бы отдохнуть, в стенах Академии не предусмотрено. Об этом, кстати, я собирался с тобой поговорить, и если бы ты сразу удостоил меня визитом, а не искал приключений на… К-хм… В общем, можно было бы всё решить с куда меньшими потерями.
— Ладно, признаю, возможно, я погорячился, но, черт возьми, почему я должен был терпеть хамство?! И что это за отношение к новичкам?
— Согласен, они в чем-то перегнули палку, — спокойно ответил Гонтус, — но и ты пойми — тут собралось множество разумных из разных миров. И мерить их мерками одного мира, субъективными понятиями о том, что правильно, а что нет, нельзя. Для орков кто слабее, тот и не прав. Хочешь быть их вождем — докажи свою силу. И в этом есть смысл: зачем тебе нужны трусы, боящиеся лишней схватки, как огня? Говоришь, трое на одного? Пожирателей будет тысячи на одного. Это искусственный отбор — слабый погибнет, утащив за собой сильного. Тебе оно надо?
Мужчина, пришедший с Гонтусом, едва слышно кашлянул, напоминая о себе. Александр спохватился:
— Кстати, прошу прощения, я не представил своего спутника — это мастер Лерой из моего мира. Он занимается межрасовыми отношениями. То есть, говоря простым языком, помогает ужиться всем разумным вместе, невзирая на цвет кожи и форму ушей.
— Как по мне, хреново помогает, — недовольно буркнул я.
— Позвольте с вами не согласиться, — улыбнулся тот. Вот только улыбались лишь его губы, а взгляд был, как у кобры в момент атаки, — вас ведь не было в тот момент, когда академия открылась? В первый же день у нас было пятьдесят дуэлей, причем, три из них со смертельным исходом. Увы, в тот момент академия не была доукомплектована лекарями и спасти тех разумных мы не успели. Меньше чем за год, благодаря усилиям специалистов, подобных мне, мы свели все конфликты практически к нулю. Да, они, конечно же, ещё возникают, но уже намного меньше. Всем нам необходимо выпускать пар. Вспомните, что будет с закипающим чайником, если ему заткнуть носик? Тут эффект похожий. Поэтому я очень бы попросил вас не мешать нашей работе, в которой вы должны быть крайне заинтересованы, учитывая ваши планы. Как вы поведете в бой миллиарды разумных, если они начнут грызться между собой?
— Принимается, — скрипнул зубами я. Недооценивать работу штатных психологов, которым являлся этот человек было нельзя, даже если и очень хотелось вспылить.
— Но все равно, терпеть хамское отношение между курсантами я не позволю.
— Да никто этого и не просит. Зарвавшихся наглецов надо наказывать. Просто надо это делать так, чтобы разумные поняли, что это не ваша прихоть, а серьезный поступок. Если вам показали клыки, не обязательно их сразу вырывать.
— С этим я могу поспорить, но не буду, — отозвался я, окончательно успокаиваясь, — не привык я вести долгие разговоры с оскорбившими меня.
— Я все понимаю, князь, — склонил тот голову, — и все же прошу быть более сдержанным.
— Влад, там на Нику и Вику напали! — влетела в комнату Ольга с расширенными от ужаса глазами. — Они лежат в крови и не дышат!!!
