Не выдерживаю и бросаю удивленный взгляд на жреца. Ну хоть бы намекнул или предупредил. И что это значит? Он хочет получить больший контроль надо мной? Или просто хочет помочь?
— Ваша боевая практика будет происходить в индивидуальном порядке и по усиленной программе, с учетом времени, уделяемом работе на факультете одержимых, — судя по тону Островского, его название нового факультета очень веселит. — Нармер также выразил желание взять вас в личные ученики. Этот статус подразумевает дополнительные занятия, в основном, как вы понимаете, по выходным. Если вкратце, то это означает, что у вас практически не останется свободного времени. Как и на большую часть занятий вне основной программы, так и на посещение родных.
Я хмурюсь, видя его ожидание моих эмоций по этому поводу. Одни боги знают, зачем он так нагнетает такое вкусное предложение. Пока звучит это все прекрасно. У меня и без того не было много свободного времени, учитывая наши ночные эксперименты.
Да и жрец меня предупреждал, что выходными придется пожертвовать. Просто теперь это все будет официально. Я получу статус ассистента и ученика жреца. Стоп, а последнее не означает, что я и сам должен буду стать жрецом?
Я опять смотрю на Нармера, теперь вопросительно. Он едва заметно кивает, сохраняя равнодушный вид. Зараза, и во что я теперь вписываюсь?
— Мне необходимо дать ответ прямо сейчас? — поворачиваюсь я к ректору.
Островский снимает очки, убирает их в нагрудный карман и потирает переносицу.
— Да, молодой человек. Ответ необходимо дать прямо сейчас. Через полчаса будет заседание совета академии, экстренно созванное по поводу произошедшего сегодня ночью. И на нем либо уважаемый Нармер расскажет о вашей совместной работе, либо нам придется выяснять виновного со всеми вытекающими последствиями…
А вот и кнут. Опять, показали пряник, вроде как свежий и красивый. И сразу щелкнули кнутом возможного наказания. Что решит дисциплинарный совет по вопросу неконтролируемого выброса хаоса, я не сомневаюсь.
И как это воспринимать? Помощь или ловушка? Впрочем, какой у меня выбор, либо я соглашаюсь и эта ночь станет всего лишь частью научной работы, либо меня выгонят.
— Благодарю за объяснение. Конечно же я согласен и Нармер окажет мне честь, беря в свои ученики. О большем я и мечтать не мог, — немного кисло говорю я положенные в таком случае слова.
— Отлично! — вдруг радуется ректор и тепло мне улыбается. — Тогда этот вопрос можем считать решенным и оформленным. Естественно, так как ваши договоренности неформально произошли еще несколько дней назад, то не вижу никаких препятствий тому, чтоб формально их дата была заверена соответствующей.
Он еще и бумаги задним числом оформит, вот хитрец. Подстраховывается по полной.
Что же, похоже что ректор на моей стороне. Как минимум на стороне жреца. И я, как его подопечный, буду в относительной безопасности. Хотя бы от проблем, связанных с одержимостью. Если не разочарую Нармера, академия меня трогать не станет.
— Чудесно, чудесно, — ректор только что руки не потирает от счастья, — Что же, не смею вас больше задерживать, Белаторский. Думаю, вы спешите вернуться на занятия.
Намек я понимаю, поэтому откланиваюсь и действительно тороплюсь обратно в учебный корпус. Короткая пробежка под дождиком, пара вспугнутых дворников и я влетаю в здание, чуть не сбивая с ног девушку.
— Хм, Белаторский! — злорадно сообщает она мне, хватает за грудки и тащит за угол.
Внезапно напавшая — та самая, с которой мне пришлось биться на испытании. Пусть и одета она уже прилично, в строгую и наглухо застегнутую форму, но красоты ее это ничуть не умаляет.
Вот только и воинственна она не меньше, чем была на полигоне. Голубые глаза гневно сверкают, очаровательный носик сморщен и во взгляде неприкрытая угроза. Ну а этой то я что сделал?
— Оставь в покое моего брата! — шипит она, попытавшись меня встряхнуть.
Брата? От удивления я даже не реагирую на ее откровенную агрессию и что она безбожно мнет мои мундир, сжав его в своих кулачках. Кого я умудрился обидеть настолько сильно? На родственницу Эратского девушка похожа не больше, чем мой демон на хомячка.
— Ммм, а брат у нас кто? — спокойно спрашиваю и все же отцепляю ее руки.
— Так у тебя в привычке запугивать людей? Настолько, что даже позабыл их имена? — сочится сарказмом она.
Да неужели правда Вадик? Но начни я предполагать, называя имена, могу ошибиться. И дать ей слишком много информации, о которой она знать не должна.
Присматриваюсь к ней внимательнее. Теперь, когда она одета, это сделать проще. Темные волосы, узкий подбородок. Смущают меня голубые глаза и если их представить темными… Меня осеняет, но я молчу, выжидательно глядя на девушку.
— Максим. Трианов, — цедит она сквозь зубы, злясь еще больше.
Так вот из какого рода это чудо природы. Незаконнорожденное чудо. Ее мать явно была настоящей красавицей, судя по внешности, отличной в сильно лучшую сторону от брата.
— Макс? — радуюсь я и она краснеет от ярости. — Так я его не запугивал. Даже наоборот, я очень благодарен ему за помощь.
Не могу понять, то ли она увидела нас вместе и решила, что я в числе прочих тоже измываюсь над проклинателем. То ли тот не смог толком объяснить, чем так взволнован и выдал только мою фамилию. А она уже сделала свои особенные выводы.
В любом случае она замирает, растерявшись. Морщит лоб и бегает взглядом по пустынному коридору, раздумывая над моими словами.
— Ммм, Исфет, — я вспоминаю взятое ею имя, — похоже, что произошло недоразумение?
— Ээээ, вероятно, — осторожно отвечает девушка. — Я, эээ, погорячилась, приношу свои извинения за, эээ, неподобающее поведение.
Красотка вдруг приближается и начинает разглаживать помятый мундир, стараясь скрыть неловкость. Через полминуты я понимаю, что она уже увлеклась и теперь банально гладит меня по груди.
Отступаю назад и девушка выходит из задумчивого состояния, вспыхнув стыдливым румянцем. Пробормотав извинения еще раз, она убегает по коридору, скрываясь за его поворотом.
Наплевав на анализ произошедшего, спешу обратно в аудиторию, попасть хотя бы на конец занятия. Преподаватель вопросов не задает, кивком разрешив мне сесть на место. И если он никаких эмоций по поводу моего возвращения не показывает, то остальные не обладают такой выдержкой.
Удивление и неверие провожает меня, пока я иду между рядами. У кого-то даже разочарование. Ну да, вызов к ректору не выглядит хорошей новостью. И мои недоброжелатели явно обрадовались, теперь испытав досаду. Ну а я еще и усугубляю, довольно скалясь им в ответ.
Как бы протекция ректора и жреца не вылилась в пополнение рядов этих милейших людей, пожирающих меня сожалеющими взглядами.
Друзьям приходится терпеть до перемены, чтобы узнать по какой причине меня вызвал сам ректор лично. И их любопытство я честно удовлетворяю. Из этого мне тайну делать не нужно. Тем более теперь официальная причина отказываться от клубов по шитью, вязанию, чтению и подобным скучным занятиям.
На обеде часть злопыхателей переобувается, подходя для представления. Даже суровая Анна Эратская и присутствие ее императорского высочества их не останавливают. Хотя мне кажется, что именно принцесса и является главным поводом отметиться.
Разумовская продолжает одарять меня загадочными улыбками, вызывая перешептывания за нашими спинами. Как бы при таком поведении ко мне звание фаворита не привязалось. Вот уж чего не хватает к моим достижениям.
— Игорь, — Ольга наклоняется ко мне так, чтобы слышал ее только я. — Я слышала о том, что Илена и Саша в эти выходные собираются праздновать свой день рождения на острове. Как считаешь, может им предложить провести праздник в императорском корпусе?
Бросаю быстрый взгляд на хохочущую над чем-то Илену. Бестия, как обычно ерзает на месте и крутится, стреляя глазками всем парням поблизости.
— Как пожелает ее императорское высочество, — бурчу я в ответ.
