Воздух наполнился потрескиванием и свистом, напоминавшими помехи в радиоэфире. С каждой секундой шум усиливался, переходя в басовитое гудение, похожее на мощный гул все того же силового кабеля. Больше всего на свете Луду хотелось сейчас выскочить из кабины и бежать без оглядки, но что-то подсказывало: не шевелись, это верная смерть. Оранжевые молнии, разгулявшиеся вокруг ховера, были необычные — языки холодного красного пламени лизали кабину, белые и кроваво-красные вспышки полыхали совсем рядом. Сияние огней и мелькание разрядов слились в один нестерпимо яркий вихрь энергии. Луд почувствовал, как зашевелились волосы у него на голове, словно поднятые ветром, хотя это было принципиально невозможно. Через мгновение волосы у него встали торчком, а в кабине заносились крохотные, но яркие шаровые молнии, спокойно проходящие через лобовое бронестекло и приборную панель, при этом не оставляющие характерных оплавленных следов. Луд заворожено следил за яркими, холодными с виду оранжевыми сферами, обнюхивающими все вокруг будто живые. У Луда внезапно заложило уши. Видимо, подскочило давление. И тут огромный слепящий оранжевый шар взорвался тысячами алых костров, что-то возникло в его центре под грохот и гул таинственных сил. Взрывная волна разметала мелкий и крупный мусор, заодно попыталась выбить бронестекло. Луд едва успел пригнуться, чтобы возможный дождь осколков не попал ему в лицо. Луд медленно распрямился и осмотрелся. Лобовое стекло покрылось сетью тончайших трещин, не препятствующих обзору. Мелких шаровых молний не видно. Фух. И сам жив-здоров. Кажется, ничего серьезного и непоправимого не произошло. Только в ушах по-прежнему пробки. Так бывает при контузии. Он поднял забрало и несколько раз придавил уши ладонями. Не помогло. В горле пересохло — не сглотнуть. Но все это пустяки. Он не мог оторвать взгляда от клочковатого туманного облака, сгустившегося на месте взрыва. В самом центре облака, где только что не было ничего, темнели очертания фигуры. И тут ему стало страшно. Он понял, что это смерть пришла за ним. Луд не сомневался: он стал очевидцем явления сверхъестественных сил. Не было у него оснований надеяться на милосердие того, кто явился с того света — Луд Би за свою жизнь понял, что никто не любит случайных свидетелей. Что ж, смерть нужно встретить достойно! Луд заставил себя смотреть туда, где двигалось нечто, пришедшее из потустороннего мира.
Он видел, как дышало это существо. Неясные вначале контуры медленно приобретали резкость, позволяя угадать фигуру жилистого мужчины, одетого в причудливую одежду. Длинные пепельные волосы существа свисали до поясницы и все еще дымились. Из копны волос на голове Луд смог рассмотреть парочку торчащих длинных ушей. Одежду покрывал белый, похожий на концентрированный суб-сок, порошок, который, осыпаясь, обнажал абсолютно черного цвета необычную, легкую на вид броню. Так же, на вид, существо было ростом с обычного человека, выросшего на планетах с нормальной силой тяжести — метр семьдесят-восемьдесят. Луд встречал парней и покрепче, но столь идеального сложения видеть ему не приходилось. Если, конечно, абрисы легкой брони не врут, а в том, что на существе надета именно броня, Луд не сомневался ни секунды, то пришелец по фигуре развит очень гармонично. Да даже судя по единственному открытому участку тела — кистям рук… изящные запястья с длинными и сильными пальцами, которые то сжимались в кулак, то выпрямлялись, и «ногти», вернее будет назвать их когтями, черного матового цвета. Не человек! Луду с ним не сладить, куда там. И он уже знал почему. Был бы тот просто сильнее, тогда еще… Но Луд увидел его лицо. Невероятная совершенность! Казалось, живое человеческое лицо несло на себе печать хищника, и Луд его добыча. И самое страшное — глаза. С алым зрачком и радужкой раза в два шире, чем у человека, да в придачу полностью черной. Сам взгляд зоркий и одновременно ничего не выражающий. В этих глазах отражалась смерть. Неумолимая, беспощадная смерть, которую люди представляют себе в разных обличьях, но в таком — немыслимо реальном, лишенном всякого чувства, — никогда. Взгляд существа был направлен на Луда. Пришелец стоял так близко, что мог бы дотянуться до него, а это значит — конец. Вся его надежда теперь на ноги. Сердце бешено забилось в груди. Луд толкнул плечом дверцу ховера, одновременно опуская прозрачное забрало скафа и хватая плазменный карабин с сиденья, вывалившись на плотно утрамбованную поверхность мусорного холма. Упал неудачно, знакомая острая боль пронзила ногу. Только бы не застрять! И Луд рванул прочь от грузовоза, ощущая на себе неподвижный взгляд, державший его будто на прицеле.
Боль жгучей волной царапала сознание беглеца, но Луд не чувствовал ее — летел, развивая спринтерскую скорость, и думал лишь об одном: смерть идет за ним по пятам. Внутри у него все сжалось. Он чувствовал собственный желудок, который покалывало при каждом шаге. Тошнота подкатила к горлу. Не хватает еще, чтобы его подвел живот. В скафе блевать — гиблое дело! Он пробежал кучу мусора, за которой ранее скрылись недорейдеры, и заметил тропинку, протоптанную ими. Не долго думая, Луд рванул по ней. Пробежав метров двести, беглец увидел сидящих чуть в стороне «рейдеров». Что они там делали, Луду было неважно — лишь бы не цеплялись сейчас к нему. «Нужно предупредить их!» — промелькнула в голове шальная мыслишка. Воспоминание о неудавшемся «гоп-стопе» охладило его порыв. Пусть спасаются, как могут. Оно и к лучшему — рисковые парни, глядишь, хоть ненадолго задержат этого пришельца, что пришел по душу Луда. Он улепетывал, точно последний трус, только пятки сверкали. Еще не так понесешься, если тебе дорога жизнь. Рейдеры Луда тоже заметили, но обалдение помешало им порысить вдогонку улепетывающему «поисковику», а позже они заметили плазменный карабин, болтающийся на правом боку «мусорщика», и решили не рисковать зазря.
А Луд все бежал, сломя голову, подгоняемый эфемерным чувством взгляда в спину. В какой-то момент тропинка резко пошла наклоном вниз, и «мусорщик» зацепился за что-то ногой, полетев кубарем. На какое-то время беглец, видимо, потерял сознание. Очнувшись, Луд медленно сел. Все плыло перед глазами. Бросил взгляд наверх. Тропинка пуста. Преследователя не слышно и не видно. Неужели повезло? Он лихорадочно вспоминал обрывки молитв, которые в него вдалбливали в детстве. В бок тыкалось что-то твердое. Он пошарил по земле рукой и нащупал свой карабин. Хвала Небесам! Но не успев толком выдохнуть, Луд совсем недалеко от себя услышал душераздирающие крики. Бежать! Сломя голову, пока хватит сил!
Примечания:
Затравка) комменты и ждуны в студию! (мне нужно больше тапков, хе-хе)
Бета уже побывала! Я первая!
Глава Вторая. Прибытие
Переход из одной Вселенной в другую не заметить просто невозможно. Как будто твое тело, душу и разум по отдельности протянули через игольное ушко, а после еще и хорошенько так встряхнули, дабы разровнять получившееся месиво. Но, что странно, боли не было. Просто крайне неприятные ощущения, дискомфорт. Угу, но отчего-то повторять сие действия я желания никакого не имею. А уж само пробитие завесы между Хаосом и реальным миром было очень болезненным. Настолько, что я на пару секунд отключился от острой вспышки боли. Творец, мать его и бабушку я в клетке видел, забыл, наверное, консультацию короткую дать на тему путешествия между Вселенными в первородном Хаосе. Нехороший разумный, что еще сказать.
Все тело ощущалось отстраненно, как через километровую толщу воды. Тепло, холод, звуки... Они где-то были, я порой даже что-то ощущал, но мутно. Самое трудное оказалось заставить это самое тело выдохнуть. После свершения сего подвига ощущения вернулись в полной мере, как и контроль над телом. Единственное — веки как будто занемели. Вдохнув, не открывая глаз, воздух нового мира, я с трудом сдержал кашель. По легким словно наждаком прошли, приправив щедрыми щепотками битого стекла. Если короче — атмосфера для дыхания непригодна. Кожу лица и кистей тоже пощипывало, но с последствиями незначительного агрессивного воздействия мой реген точно справится. А вот с дыханием надо что-то решать — психологически мне трудно не дышать, хоть организму наличие кислорода в крови побоку. Короткий мысленный посыл, и заклинание «Подводного дыхания» еле заметным только для меня маревом окутывает голову. Так явно лучше будет. Еще одно волевое усилие, и я смог открыть глаза.
