— Правда твоя, Аввакум Петрович. А теперь скажи мне, что с этим делать надобно?
Ответ был прост и пространен. То есть слов-то было много, но суть одна и та же. Бороться с проклятой ересью, обличать и клеймить, разносить в пух и прах и еще потоптать ногами. А никониан презренных…
Алексей честно дослушал все до конца. Покивал. И уточнил:
— Братоубийственную войну развязать хочешь? Смуты нам мало было? Ведь брат на брата пойдет — и нигде не сказано кто кого одолеет!
Аввакум высказался опять. Судя по его словам — добро обязано одолеть зло. Поставить его на колени и жестоко убить, а то как же!
Алексей выслушал и покивал. А потом задал простой вопрос.
— Скажи мне, Аввакум Петрович, а учить всех лично ты станешь? Вот, одолеешь ты ересь, а какие книги людям-то дашь? По каким псалтырям и требникам читать будут, по каким канонам служить станут?
Упс…
Вот об этом товарищ точно не думал. А зачем? Главное, ребята, ломиться вперед, на боевом коне, а что там у коня под копытами — черт его знает. Алексей покивал и добил.
— Ведь каждый поп по-своему сейчас обучает. Хоть и неправильно Никон многое делал, а только разве единый образец не нужен?
С этим Аввакум и спорить не собирался. Нужен, но правильный. Где взять? А… э… ну, Моисею же господь послал скрижали? Вот надо на бога и надеяться, разве нет? Молиться буду — и Бог пошлет мне подходящие книги.
Алексей кивнул еще раз.
— Аввакум Петрович, так мы и ждать не будем. Я в Москву поеду, отцу в ноги упаду. Скажу, что вера наша древняя и нельзя такое дело наспех делать, пусть еще раз все перепроверят. А только и ты не откажи уж в любезности. Я тебе дам людей, которые латынь да гречь[19] знают. Они для тебя будут книги переводить, а ты людей подберешь и будешь все расхождения записывать, а то как же иначе? Я тебе верю, человек ты честный и искренний, слова не исказишь, потому как кощунство это…
Аввакум закивал. Но Алексей опять поднял руку.
— Ты подумай, не бросайся головой в воду. Я от тебя многое требую. Ты буквы не исказишь, но что, если войдет она в противоречие с тем, как тебя учили? Всякое бывает, когда святое из уст в уста передается. Поэтому поразмысли, и ежели ты согласен будешь — брошусь я отцу в ноги и умолять буду. Потому как ежели я вымолю у отца это право, а ты меня подведешь…
Угрожать он не стал. К чему? Угрозы признак слабости, да и вообще — человек сам себе прекрасно дорисует все самое страшное. Как буку в темном шкафу. Может, это изначально вообще кот был, но страх ему такие рога и копыта подрисует…
Аввакум заверил, что не подведет, ни в коем разе, но царевич отослал его и вытащил из-под стола сестру.
— Ну что, заяц? Справились?
Софья крепко поцеловала брата в щеку и принялась хвалить. А разве не умница?
Да еще какой!
* * *
Давая протопопу время на размышления, она давала его и себе, на натаскивание брата. И на разработку стратегии. Софья собиралась провернуть с никонианами и староверами нечто вроде выборов. Сделать так, чтобы уступки были видны, но значительными они не были. Пока еще новый канон не установился, это можно сделать.
Алексей Михайлович далеко не дурак, если ему объяснить, к чему может раскол привести — он поймет. Аввакум сейчас, благодаря своему неистовству, стал знаменем недовольных, и ведь за ним пойдут. А дальше классика. Кровь мучеников — это семя церкви, и пошло. Старообрядцы, еретики…
А в конце… Католик с гугенотом опять сошлись в бою?
Вот еще… это пусть в просвещенной Европе собачатся, а мы постараемся этого не допустить.
А так…
Аввакум получит свой кусок мяса — и жирный. Книги и переводчиков. Пусть ловит блох, оно и к лучшему. А как выловит — избрать нового патриарха, да и выпустить их на теологическую дискуссию, при всем честном народе. Пусть раз десять пособачатся, пока всем не надоест, а когда надоест, царь объявит, что благодаря слугам своим нашел истину (под кроватью валялась, со старыми носками) и внесет пару изменений в новый канон. И все будут счастливы, как же, они ведь сами решали…
Это как с выборами — козе понятно, что голосование и головынимание ничего не решат. Но народ чувствует себя причастным к чему-то и при деле, хотя все кресла — и президентское и возле президента уже лет на сорок вперед расписаны. Не стоит лишать барана иллюзии выбора бойни.
А все изменения Софья планировала проглядеть сама и выбрать нужные — то есть те, которые со временем помогут плодить не просто слуг божьих, а тех, кто будет все силы класть на пользу человечеству. Возвращаясь к тому же архиепископу Луке — ведь потрясающий человек был! Сколько всего сделал!
И волки будут сыты, и овцы целы, и патриарху надо будет подкинуть мысль о централизованном обучении всех попов.
Хоть и не любила Софья РПЦ, но ведь могут же и они пользу приносить, а не только водкой торговать, как в девяностые? Навозом и тем поля удобряют, неужели для церкви применения не найдем?
Одним словом, по расчетам Софьи, жених был готов, осталось уговорить принцессу.
Сложно?
Так царь-то не дурак… наверное…
* * *
Пары недель Аввакуму хватило для размышлений — и наконец он согласился. Тем временем пришло и кое-что приятное. Софья получила письмо от своего конфидента в Англии.
Джон писал, что нашел порядка трехсот человек, которые готовы переехать на Русь, при условии, что их не заставят отказаться от их веры и будут платить деньги. Тут были не просто мануфактурщики, но и корабелы, плотники, моряки…
Софья попала в нужный момент, когда Кромвеля уже не стало — и все, кто его поддерживал, отчетливо поняли, что ловить больше нечего. Зато когда придет Карл — уж он выспится на всех и за все годы изгнания. Бежать?
А куда?
В Америку, к дикарям? Желающих было подозрительно мало.
А на Русь?
Так ведь не к дикарям, а на службу к Московскому царевичу. Разница.
Одно дело — ехать туда, куда каторжников ссылали, другое — когда тебя честь честью приглашают на службу принцу. Хоть и далеко, и страшно, но судя по виду Джона, медведи там не обязательно всех едят, половину-то точно выплевывают. И платят щедро. Ну и чего еще надо?
Люди, когда они в неустроенности и в подвешенности — способны на самые героические поступки.
Да, но теперь вопросы возникли у Софьи.
Архангельск, млин! По здешним меркам — дальняя даль. Это не двадцать первый век, когда можно сесть в любимого Макса, вжать педаль газа и гнать хоть куда. Плюс самолеты, поезда, пароходы…
Планету за несколько суток можно обогнуть!
А тут?
Лошадка — транспорт экологически чистый, но уж больно… медлительный. А и был бы Макс — кто ж царевну отпустит одну да черти куда?
М-да, это дело не пойдет. Отсюда вывод — необходимо кого-то послать в Архангельск, встретить всех, организовать доставку…
А куда?
Ну, производственников всех сюда. Однозначно.
А корабелов?
А хоть бы и сюда. Если Софья все правильно помнила, Волга-река была не намного хуже пролива Ла-Манш. Тот был минимальной ширины километром тридцать с хвостиком, а эта — максимальной двадцать шесть. Можно ли установить верфи на Волге? На доступной ее части?
Эммм… вопрос философский. Но куда пока девать корабелов? Софья поставила себе еще одну галочку — колонизировать Курилы, Аляску и вообще все, до чего доберется и всерьез задумалась.
Пока еще одна шестая не состоялась и доступы к морям были перекрыты плотно. В то, что ее папаня в ближайшее время разделается с поляками и начнет отвоевывать пару портов для деток, не верилось совершенно. Делаем выводы?
Можно оставить товарищей в том же Архангельске, но кто за ними будет приглядывать? С кадрами-то пока швах…
Или попробовать провернуть финт ушами? Сделать на пробу несколько ботиков, по типу петровских, чтобы плавали по речкам, а тем временем приглядеть грамотного управляющего, подходящий лес, организовать сырье, а потом уже сплавить эту компанию в Архангельск?
Можно и так. По крайней мере, она сама поглядит, кто на что способен, кто больше трепло, а кто деловой человек.
Итак — пусть сначала едут сюда, а потом найдем, куда кого послать. И надо подумать, что мы знаем о войне. Софье позарез нужен был выход к морю — и ей очень нравился Крым. Но… отбить можно. А удержать? А политическая ситуация?
Девочка мысленно поставила еще пару галочек — и отправилась трясти доступные ей источники информации. Надо, надо обзаводиться своей шпионской сетью. «У нас, в стране, на каждый лье, по сто шпионов Ришелье…»[20].
Надо перенимать положительный опыт у старших товарищей! И присмотреть кого нужного в Москве…
* * *
Согласился ли царь на предложение сына относительно Аввакума?
Далеко не сразу, с пятого раза и с большим скрипом, но все-таки согласился, что действительно, спешка в святом деле неуместна. И проверить все еще раз можно бы… а почему нет?
