то на мага, то на графа. Как это всегда в таких случаях бывает, за место «у тела» непрерывно велась подковёрная грызня. Серова это с одной стороны немало веселило, с другой – иногда раздражало. Сейчас был второй вариант.
- Никара!
- Десятков пять действительно верующих и способных заразить своей верой других найти можно, - тут же сдала назад тонко чувствующая момент жрица.
- Разделить их на несколько групп, - тут же начал прикидывать Ариен, - добавить десяток конных бойцов для солидности и тройку моих учеников. Тогда они смогут не только нести веру и устраивать молебны, но и проверять жителей деревень на наличие болезни. А при необходимости изолировать больных от здоровых.
- Ты же говорил, что ученики на это не способны, - удивленно приподнял бровь Серов.
- Сходу – нет, - довольно усмехнулся маг, - но я тут одну схему обсчитать успел. Сложная, правда получилась, так сходу и не нарисуешь… Но полдня подготовки, запас камней заполненных энергией, и, в целом, тройка учеников вполне может заменить одного подмастерье.
- У тебя большие запасы еще медных и серебряных «бесконечностей»? - Александр задумчиво потер переносицу и обратился к Никаре.
- Почти не осталось, - девушка покачала головой.
- Ладно, этот вопрос с Дрором я решу – сразу будем всем раздавать знаки принадлежности к церкви. И нужно будет выделить золото на постройку в каждом селе специального места для собраний и общей молитвы. Чувство единения с другими людьми в этом деле многое решает.
- Я смотрю, ты потихоньку начинаешь втягиваться в роль местного божества, - с ехидцей в глазах заметил огневик.
- Жить захочешь - еще и не так раскорячишься, - констатировал давно известную истину граф.
Следующие несколько дней слились для Александра в один бесконечный калейдоскоп лиц и мест. Он вместе с армией пытался выстроить хоть сколько-нибудь плотный заслон дабы отлавливать всех напирающих с юга беженцев. При этом не нужно было забывать про восточную и западную границы: там владетели не имеющие такого военного, магического и банально – денежного ресурса оказалась в гораздо худшей ситуации. Ничего другого кроме тотального геноцида всех даже потенциально зараженных они предложить для собственного спасения не могли. Естественно эти потенциально зараженные, в число которых быстро попало чуть ли не все население баронств, граничащих с Барьером, просто так подставлять свои шеи под мечи не пожелали. Часть крестьян взялись для самообороны за вилы, другая часть - бросилась в бега. Причем бежали они туда, где, как им казалось, будет более безопасно. Ну а графство за последние годы заимело репутацию самого безопасного места в Баронствах.
Впрочем, все было не так страшно, как могло показаться на первый взгляд. Во-первых, маги выяснили условия заражения: основным способом передачи болячки был близкий контакт. В идеале прикосновение ну или на худой конец близкое общение, так что даже в относительно тесном крестьянском сообществе гадость распространялась совсем не мгновенно. Чего, с другой стороны нельзя сказать о достаточно тесных карантинных загонах, куда сгоняли теоретически зараженных для изоляции их от остальных. По сути, это были натуральные концлагеря – тупо участки земли, обнесенные забором, но ничего лучше построить просто не было времени и ресурсов – и вот там очень быстро заражались вообще все.
Ну а во-вторых, в пользу людей сыграло время года. Конец весны – разгар полевых работ, времени на пустое болтание между населенными пунктами у крестьян не было, не зря же говорят, что летний день, он год кормит. Начнись эпидемия где-нибудь осенью, после сбора урожая, в сезон свадеб, ситуация могла бы быстро стать совсем неуправляемой.
На примерно десятый день с начала переполоха поток беженцев с юга прекратился. Резко, как отрезало. С одной стороны, такая перемена изрядно облегчила жизнь стоящим в санитарном кордоне бойцам и прикрепленным к ним магам, с другой – было понятно, что там на юге банально закончились живые, способные попытаться удрать от заразы.
За это время ситуацию в большей части графства удалось более-менее взять под контроль. Истинно верующие проповедники, оказались достаточно мощным оружием против заразы, а регулярная молитва и даже сама причастность к стремительно разрастающемуся культу резко снизила вероятность подцепить магическую гадость. Казалось, кризис минул, и маленькое государство отделалось легким испугом. Но только казалось.
- Ваше сиятельство! Ваше сиятельство, - во временные покои Александра, все так же квартирующего в Черном замке, влетел взмыленный боец с совершенно безумными глазами и диким выражением ужаса на лице.
За ним в спальню ввалились и охранники, в помещении сразу стало тесно.
Серов прошлым вечером разгребал бумажные завалы, связанные с нарушением привычной экономической жизни графства, и лег поздно, поэтому не смог отказать себе в удовольствии поваляться лишний час-другой в постели.
- Чего тебе? – Александр заставил себя встать с кровати, подошел к графину с водой, налил жидкость в стакан и с удовольствием выпил.
- Там эта… Мертвые…
- Что мертвые, - чувствуя приближение очередной беды, переспросил попаданец.
- Идут, - боец громко сглотнул, так что граф стоящий в пяти шагах услышал характерный звук. – С юга. Мое отделение сожрали начисто. Их ни меч не берет ни стрела.
Боец упал на колени и громко протяжно завыл. Стало очевидно, что добиться от него более подробной информации уже не получится. Во всяком случае, в ближайшее время.
- Оттащите его к целителям, - распорядился Александр, - пусть его посмотрят, может подлатать нужно будет. И командуйте боевую тревогу, магов всех не забудьте, чует сердце, ничем хорошим это не кончится.
В процессе постоянного общения с беженцами выяснилось еще одно свойство магической гадости, изрядно облегчившее борьбу с нею. Оказалось, что человек однажды уже вылеченный от этой хвори, второй раз ею не заражался. Такое свойство позволило широко использовать армию для контактов с зараженными, не боясь дальнейшего распространения болезни уже среди солдат. Если бы их пришлось лечить после каждого отловленного беженца с юга, на это бы очевидно ушел бы весь магический потенциал графства. А так по одному разу всех «прогнали через болезнь» и отправили служить дальше с чистой совестью, не боясь за
