— Ну? И как ты сел на поезд?
— В подсказке говорилось про запах роз, его я и почувствовал из зоны погрузки. Направился туда и сел на поезд.
— Вот так просто?
— Конечно, же нет. Мне помогли, — отец сглатывает слюну.
Видимо, папаня надеялся, что я не сдам его змею, но я специально вывожу старика на эмоции, чтобы он понял, насколько я крут.
Говорить про его нелегальные перевозки я не собирался, а поэтому придумал другую историю. Оставался всего один вопрос: камеры. Но зная отца, несложно догадаться, что все записи давно уже исчезли.
Всё-таки мой старик слишком многое поставил на кон. Становится даже интересно, какой у него план на случай моего провала.
— В подсказке говорилось про некого змея… — отец быстро бледнеет, по его лбу течёт холодный пот. — Я понял, что змей — это символ хитрости. Поэтому я незаметно подобрался к днищу грузовика, стоявшего на КПП, и зацепился за него. Когда тот въехал на станцию погрузки, я отцепился и перебежками добрался до поезда.
— Ты был один?
— Нет.
— Вы смогли проделать этот трюк с напарником?
— Да, с моим куратором Анжеликой Сергеевной.
— Что случилось после прибытия поезда в Екатеринбург?
Я знаю, что водитель был человеком отца, и его тоже сдавать нельзя. Поэтому приходится рассказывать продолжение придуманной истории.
— Я прятался в вагоне и ждал удобного случая. В какой-то момент я услышал, что определённую партию ящиков должны доставить в Челябинск. При помощи магии моего куратора мы вскрыли один из них и спрятались внутри.
— И никто не заметил, что целостность ящика нарушена?
— Когда началась его погрузка, Анжелика Сергеевна удерживала крышку свои Даром.
Понимаю, что если начнётся допрос Анжелики, то меня посадят. Но ведь отец рассчитывает только на меня, поэтому я предполагаю, что куратора беспокоить не будут. В противном случае к чему весь этот фарс? Валить всех здесь и сейчас, а потом в бега…
Вообще, этот допрос проходит довольно странным образом. И я не совсем понимаю, зачем отец решился на это.
— Расскажи про нападение на грузовик.
В подробностях пересказываю случившееся, тут мне врать не нужно. Я и так уже на грани нервного срыва — не ожидал, что допрос будет таким тяжёлым… А эти молчаливые зрители лишь нагнетают тревогу.
— Как ты добрался особняка?
— Я отключился, а поэтому знаю это только со слов других людей. И раз уж на кону моя свобода, то я не стану утверждать, что их версия является истиной.
— И последний вопрос: ты соврал мне хоть раз?
«Трахался ли я с мужиком?» — спрашиваю себя, а затем отвечаю: — Нет.
— Допрос окончен, — констатирует статс-секретарь. — Результат?
Хм, а про бойню в Челябинске ты меня не будешь спрашивать? Ну ладно, баба с возу — кобыле легче.
— Детектор не зафиксировал аномалий. Все ответы были правдивыми, — сообщает человек, следящий за прибором.
— Хм… — статс-секретарь с недоверием смотрит мне в глаза. — Майор Бахмутов, готовьте сопровождение, мы выезжаем.
— Слушаюсь, господин статс-секретарь, — лысый мужчина в погонах кланяется и выходит из гостиной.
— Надеюсь, это позволит развеять все сомнения насчёт невиновности моего сына? — спрашивает отец.
— Мы проанализируем запись и дадим окончательный ответ, — секретарь встаёт с дивана. — Вы обещали передать важного свидетеля, где он?
— Сейчас распоряжусь, чтобы его привели, — отец направляется к выходу из дома.
— Не заставляйте меня ждать. У меня мало времени, — секретарь поправляет пиджак и с высоко поднятой головой покидает комнату.
Часть полицейских сопровождают его, другая часть ждёт, пока оставшиеся люди в белом упакуют чемоданы. А я продолжаю сидеть на диване и стараюсь успокоиться. Допрос дался мне тяжело, и сейчас самое время бахнуть грамм триста вискаря, а может, и пятьсот…
Гости уходят, и свежий воздух наконец-то попадает в комнату. Только сейчас понимаю, какая духота стояла всё это время. И немудрено, ведь нас было больше двадцати человек, включая прислугу.
Вроде бы всё возвращается на круги своя, я уже слышу звук десятков двигателей. Теперь нужно дождаться отца и выслушать его вердикт.
Сижу и жду у моря погоды. Машины начинают уезжать, за окнами становиться всё тише и тише.
Не успеваю погрузиться в наступившую тишину, как дверь особняка открывается. Я поворачиваюсь, в надежде увидеть отца, но на пороге стоит охранник.
— Ваше Благородие, вас зовут в подвал, — сообщает он.
— Ладно, — устало вздыхаю и встаю с дивана.
Ноги ватные — сказывается тренировка. Медленно ковыляю к выходу, замечаю, что у ворот до сих пор стоит одна полицейская машина, вроде как «Тройка БМВ».
Добираюсь до гаража и слышу мужские голоса, спускаюсь в подвал. На складе стоят отец и тот самый майор Бахмутов. Они что-то бурно обсуждают, но увидев меня, тут же затихают.
— Ты хотел меня видеть, папа? — на душе кошки скребут от этого слова.
— Знакомься сына, это Денис Леонидович, начальник МОП по городу Златоусту, — отец хлопает майора по плечу.
— МОП?
— Межмуниципальный отдел полиции, — поясняет Денис Леонидович.
— Рад познакомиться, — протягиваю руку.
— Взаимно, — он пожимает её. — А классно ты уделал этот белого воротничка! Хотя признаюсь честно, я сомневался в твоих силах.
— Теперь ты должен мне бутылку, сам знаешь чего, — отец ехидно смеётся.
— На это уйдёт минимум недели две. Из-за океана ведь везти придётся…
— Ты главное достань.
— Если сказал, значит, сделаю, — недовольно бурчит майор.
— Когда я стану графом, — батя с мечтательным видом смотрит в потолок. — Тогда хозяйство останется на тебе, Коля. Если что, обращайся к Денису Леонидовичу, он всегда поможет. Телефон я тебе оставлю.
— Главное — сильно не влипай, — предупреждает полицейский. — Моя власть имеет границы.
— А мне казалось, что полиция неподкупна… — вслух вспоминаю слова Анжелики.
— Так оно и есть, — отец кладёт руку мне на плечо. — Если ты захочешь купить одного полицейского, он ни за что не согласится. Но если у тебя будут подвязки во всех структурах, которые контролируют полицию, то она может пойти тебе навстречу. Так ведь, Денис Леонидович?
— Именно так, Ваше Благородие, — майор с чрезмерным пафосом произносит последние слова. — Вот только полиция нынче стоит очень дорого, так ведь Алексей Сергеевич?
— Всё верно. Но за безопасность приходится платить.
— Ладно, я побегу, а то этот хрен хватится меня и, упаси бог, заподозрит в сговоре, — майор пожимает руку отцу, затем мне и уходит.
Мы остаёмся наедине в затхлом подвале. Отец какое-то время молчит и что-то обдумывает — его губы шевелятся, а глаза то и дело перебегают от одного угла к другому.
— Я верил, что ты справишься, — батя еле заметно улыбается. — Не стану спрашивать, где ты научился так хорошо врать, ведь не смогу понять, правду ты сказал или нет.
— Умно, — подкалываю я.
Мне хочется спросить про запасной план на случай моего провала, но решаю и дальше гнуть линию уверенного в себе лжеца.
— Ты точно хочешь такой жизни? Ещё непоздно отказаться и продолжить путь законопослушного аристократа.
— Пап… — с трудом выговариваю я. — Ты же прекрасно знаешь ответ на этот вопрос. Какой из меня законопослушный аристократ? Я за неделю отправил на тот свет почти два десятка человек, похитил своего похитителя и нарушил столько законов…
— Ты защищался.
— Защищая себя, похитил человека… Ну-ну.
— Ладно. Вижу, что переубедить тебя не получится, поэтому так тому и быть. Я беру тебя в дело.
— Карманные расходы увеличишь?
— Я отдам тебе половину прибыли, которую ты заработаешь. Средний выхлоп с одной сделки у меня составляет около двадцати пяти миллионов. Но это так мелочи. Сейчас я пытаюсь провернуть кое-что крупное…
— Слушаю тебя внимательно.
— В общем, Коля, папка твой занимается контрабандой м…
* * *
