официальным регламентом. По всей видимости, он решил, что из-за большого числа присутствующих обстановка камерного междусобойчика будет не совсем уместной.
Комиссия устраивалась за столом, обкладываясь бумагами. Последней вошла штатный эмпат комиссии Лада Звонких, с которой мы обменялись улыбками.
— Прошу садиться, — объявил фон Кеммен. — Здравствуйте, господин Кеннер. Что-то зачастили вы к нам.
— Здравствуйте, господин Олег, — откликнулся я. — Сам поражаюсь. Отношу это на счёт моей молодости — возможно, для некоторых я выгляжу лёгкой жертвой.
Фон Кеммен иронически фыркнул, но дальше продолжать разговор не стал. Он махнул рукой секретарю комиссии, начиная заседание.
— Рассматривается официальная жалоба семейства Арди о беспричинном нападении со стороны семейства Грек, — объявил секретарь. — Семейство Арди представляет глава семейства господин Кеннер Арди. Семейство Грек представлено господином Акилом Греком.
— Да, дело у нас сегодня ещё то, — с отвращением сказал фон Кеммен. — Но давайте разбираться по порядку. Господин Кеннер, изложите свои претензии.
— Прошу прощения, господин Олег, — откликнулся я, — но прежде чем переходить к претензиям, я хотел бы выяснить полномочия господина Акила. Непосредственно перед этим заседанием я навёл справки в Дворянском реестре и выяснил, что семейство Грек до сих пор не подало туда данные о новом главе.
— У меня есть все необходимые полномочия, — хмуро ответил Грек.
— Господин Акил представил комиссии доверенность семейства Грек, подписанную старейшинами семейства, — подтвердил фон Кеммен. — В отсутствии главы не совсем ясно, какую силу имеет эта доверенность, но боюсь, что это всё, что мы можем получить.
— Ну что же, придётся удовлетвориться этим, — пожал плечами я. — Собственно, суть моих претензий можно выразить в двух словах. Люди Греков устроили покушение на присутствующего здесь почтенного Антона Кельмина. Они тяжело ранили его и преследовали, чтобы добить. Его спасло лишь своевременное прибытие наших людей, и последующее лечение сиятельной Милославы Арди. Хочу особо подчеркнуть, что нападение было исключительно подлым, неожиданным, и без малейшего повода с нашей стороны.
— Вы забыли упомянуть, что как раз перед этим был убит Остромир, — заметил Грек.
— Ну а мы-то какое отношение к этому имеем? — вопросил я. — Я сочувствую вам, но не вижу, как это может оправдать ваше нападение.
— Ваш ратник участвовал в убийстве Остромира.
— Раз уж вы завели речь об этом, давайте разберёмся, — согласился я. — Господин Олег, разрешите опросить моих людей?
Фон Кеммен дружелюбно кивнул:
— Конечно, господин Кеннер, начинайте. Мы все заинтересованы оставить в этом деле как можно меньше непонятных моментов.
— Госпожа Лада, нам потребуются ваши услуги, — обратился я к эмпату. — Поскольку мы планируем говорить исключительно правду, с согласия комиссии предлагаю не подтверждать каждое правдивое заявление отдельно. Достаточно отмечать только ложь — это сильно сэкономит нам всем время.
— Разумное предложение, — одобрил фон Кеммен. — Если нет возражений, то так и сделаем.
— Итак, для начала я хотел бы сделать заявление. Семейство Арди не принимало никакого участия в убийстве господина Остромира Грека. Нам неизвестно, кто это сделал. Мы никогда не планировали какие-то враждебные действия в отношении господина Остромира, или вообще кого-то из семейства Грек. Это заявление относится как к собственно членам семьи Арди, так и к нашим слугам. Госпожа Лада?
— Всё правда, — улыбнулась Звонких.
— Для полноты картины предлагаю опросить госпожу Киру Заяц. В те дни, когда произошло убийство господина Остромира, мы с женой находились в империи, и именно госпожа Кира осуществляла руководство семейством.
— Не сиятельная Милослава? — немного удивился фон Кеммен.
— Мы все признаём авторитет моей сиятельной матери, но она занимается исключительно своей клиникой и предпочитает не принимать участия в делах семейства. Впрочем, это полностью отвечает пожеланиям князя — Высшая в качестве главы дворянского семейства создавала бы некоторую излишнюю напряжённость.
— Действительно, — кивнул фон Кеммен. — То есть ваша мать, можно сказать, вне семьи?
— Разумеется, нет. Она часть семьи, и она следует политике семьи. Например, враги нашей семьи вряд ли могут рассчитывать на приём в её клинике. Она просто не участвует в повседневных делах семейства. Но знаете, господин Олег — я уверен, что пожелай она убить Остромира Грека, она не стала бы устраивать какие-то перестрелки. Она бы просто приехала к Грекам и уничтожила там всех, кто не успел убежать.
— Все заявления господина Кеннера правдивы, или как минимум отражают его полную уверенность, — объявила Лада.
Фон Кеммен задумчиво покивал.
— У вас есть какие-либо замечания по поводу сказанного, господин Акил? — посмотрел он на Грека.
— Нет, — ответил тот. — Мы верим, что Милослава Арди ни при чём.
Фон Кеммен посмотрел на членов комиссии, и те согласно кивнули.
— Комиссия и стороны согласились, что причины для приглашения сиятельной Милославы Арди отсутствуют, — объявил он официальное заключение для протокола. — Продолжим, господа. Давайте послушаем госпожу Киру.
Зайка встала. Выглядела она внешне совершенно спокойно, но судя по тому, что взгляд у неё постоянно возвращался к нашему штандарту, спокойствие давалось ей нелегко.
— Уважаемая комиссия, господа, — начала она. — Боюсь, что я мало что могу рассказать. Нападение людей Греков на слугу нашего семейства оказалось для нас полной неожиданностью. О смерти господина Остромира мы узнали лишь из допроса одного за нападавших, которого нам удалось захватить. После чего я распорядилась о защите ключевых объектов семейства. Дальше мы только ожидали приезда господина Кеннера, поскольку ситуация явно выходила за границы моих полномочий.
— Все утверждения правдивы, — объявила Звонких.
— Вы удовлетворены этим заявлением, господин Акил? — обратился к Греку фон Кеммен.
— Удовлетворён, — хмуро ответил тот. — А что касается нашего человека, которого захватили люди Арди, то я прошу господина Кеннера вернуть нам его в качестве жеста доброй воли.
— С чего бы вдруг? — поразился я. — Его взяли в плен в момент нападения, с оружием в руках. Более того, мы установили, что именно его пуля ранила почтенного Антона Кельмина. Так что обойдёмся без жестов доброй воли — он выступит здесь, а потом получит своё. Тело мы вам, разумеется, выдадим.
— Он всего лишь выполнял приказ, возможно, ошибочный.
— Я подобных оправданий не признаю, — отмёл аргумент я. — Выполняющий приказ является таким же соучастником, как и отдавший его.
— Вы хотите с нами поссориться? — мрачно уставился на меня Акил.
— А мы разве дружим? — с удивлением осведомился я. — Мы, кажется, уже поссорились, причём именно по вашей инициативе.
— Довольно! — хлопнул рукой по столу фон Кеммен. — Прекратите немедленно! Подобные вопросы вы будете решать между собой и не здесь. Вычеркните этот диалог из протокола, — отдал он распоряжение писцам. — У вас есть ещё заявления по существу вопроса, господин Кеннер?
— С вашего разрешения, уважаемая комиссия, я бы хотел окончательно прояснить вопрос о нашем ратнике, найденном убитым при нападении на господина Остромира, — предложил я. — С разрешения
