Я занялся просмотром объявлений. Таможня Его Величестварегулярно устраивала распродажи конфискованного товара. Они проходили в Длинной комнате главного здания на Шерстяной набережной возле Тауэра. Мои контрагенты частенько приобретали там для нужд колонии некоторые полезные вещицы. Но про оружие разговора до сих пор не было.
— Чай, кофе, бренди, ром… — листал я последние выпуски газеты.– Сахар, имбирь, табак, какао. Торги по вторникам, средам и четвергам.
Ни слова о пушках. Ни слова о порохе или ядрах. Хотя с порохом я вполне мог спутать пудру для париков — её тоже выставляли на торги.В частных объявлениях и торгах по банкротствам оружие тоже не фигурировало. Меня, правда, заинтересовало несколько предложений о продаже музыкальных инструментов и картин, я давно собирался завести в Виктории нечто вроде салона. Но сейчас мои мысли были заняты пушками.
Что же, имелось ещё одно место, где можно было получить консультацию. Легендарное место.
Кафе Ллойда на Ломбард-стрит было популярно в Лондоне Восемнадцатого века, но для меня оно было настоящей легендой. Когда выдавалось свободное время я просиживал здесь часами, потребляя кофе и окунаясь в атмосферу морской торговли.
В старом недавно закрытом кафе обитали в основном моряки, здесь же собирались уже бизнесмены, связанные с морскими перевозками. Хотя и моряки попадались тоже. Как и всегда в период мира, страховые взносы уменьшались, но прибыль от торговли росла. Общество пребывало в благодушном настроении.
Время от времени то один то другой человек выходил в центр и делал объявление. О поиске фрахта, инвестора, задавал вопрос о каком-нибудь грузе. По реакции публики он находил нужного человека и подсаживался за его столик.
Я набрался храбрости и поднялся.
— Не знаете ли вы, джентльмены, судовладельцев, которые продают пушки за ненадобностью? Мне предстоит одно опасное плавание и я бы хотел обезопасить груз и людей.
Кажется, мне удалось составить красивую фразу. Расплата пришла без промедления — на меня тут же обрушился град вопросов, ни один из которых не был связан с оружием.
— В какие воды вы собрались?
— Что за судно?
— Каков груз?
— Джентльмены, джентльмены, — поднял я руки. — Меня пока не уполномочивали распространяться об этом.
— Войны нет, можно подобрать что-нибудь со списанных кораблей королевского флота, — предложил кто-то.
— Сейчас туда не сунешься. — возразил другой. — Есть кому погреть на этом руки.
— А купцы? — спросил я.
В конце концов, мне назвали несколько судов, которые, возможно, собирались продать лишние пушки, и я направился к выходу, получив на коротком пути до дверей несколько выгодных предложений по страховке.
Это было только половиной дела, даже четвертью. Ещё одной проблемой являлась проверка качества. Брака попадалось много даже у лучших шотландских мастеров, а устраивать пробные стрельбы на Темзе показалось мне не самой лучшей идеей.
Я вернулся в «Королевскую виселицу» и обратился к хозяину с просьбой.
— Мне нужен парень, который разбирается в корабельных пушках.
Я выложил шиллинг и придавил его безымянным пальцем. Хозяин моим к моим неожиданным просьбам давно привык. Да они не особенно и выделились в бурлении местного бизнеса.
— Знаю одного. Его зовут Тревис, Кид Тревис. Он бывший матрос. Прослужил на кораблях Его Величества добрую половину жизни.
— Как мне его найти? — я отпустил монетку.
— Ну это просто, мистер Эмонтай, он живет в районе Сент-Джайлс у Семи циферблатов. Только местечко, скажу я вам, там не спокойной.
Он окинул взглядом мой костюм и решил добавить.
— Особенно для таких джентльменов как вы.
Мне казалось, что борода придает внешнему виду немного брутальности. Но на трактирщика она впечатления, как выяснилось, не оказала. По его глазам было понятно, что он уже видит меня с перерезанным горлом в канаве.
У меня разумеется был с собой верный Чезет, но войны с преступностью им не выиграть. Потому, пораскинув мозгами, я направился на лодочную станцию.
* * *
— Мистер Аткинсон. Мне бы понадобилась помощь ваших сыновей. Я хорошо заплачу.
— Могу я узнать для чего?
— Мне нужно нанести визит в район Сент-Джайлс. И мне говорили, что там беспокойно.
— Простите, сэр. Но я не отпущу туда своих сыновей. Пара шиллингов не стоит того. Да и вам они не помогут, случись чего.
— Что же мне делать? — спросил я его.
— Зависит от того, что у вас за дело к тем бездельникам?
— Мне нужен человек, который разбирается в морских орудиях. Хорошо разбирается. Не просто умеет стрелять, а способен отличить добрый ствол от бракованного. Мне посоветовали одного матроса. Но он обитает в этих самых притонах.
— Что ж. мистер Эмонтай. Вам вовсе не обязательно рисковать шкурой. Я могу вам предложить не матроса, но целого канонира. Он служил на королевском флоте. Кажется на «Детфорде». Команду распустили, когда закончилась последняя война. А на купеческое судно ему не устроиться. Слишком стар. Да и кому там нужны пушкари?
Мистер Аткинсон любезно вызвался довезти меня до места, посадив на весла сыновей (предстояло много грести простив течения). Мы поднялись вверх по Темзе, миновали Вестминстерский мост и пости сразу за Воксхоллом пристали к берегу. Там Пег и Ног остались сторожить лодку, а мы с мистером Аткинстоном отправились дальше пешком по Ламбетской дороге. Идти пришлось около получаса.
Как оказалось, мистер Слэйтер проживал в Стоквелле, не так далеко от Кеннингтона, где я однажды покупал морскую оптику.
Домик отставного петти-офицера напоминал крестьянскую хижину, как и многие другие вокруг. По сути это была деревенька, в которой отчасти занимались сельским хозяйством, а отчасти кормились с проезжих, прибывающих в Лондон с юга.
Старый канонир оказался общительным и даже приятным человеком. От него не разило перегаром, он не извергал ругательства, как можно было бы ожидать от моряка. Его жидкие, но длинные седые волосы были аккуратно расчесаны, а одежда чиста и починена. С другой стороны, домик выглядел небогато, а синий сюртук был изрядно потёрт.
— Мистер Аткинсон говорил, вы служили канониром на корабле?
— Так точно, сэр, на шестидесятипушечном Детфорде. Старушку списали в прошлом году. И вот я не у дел.
— Хорошо. Потому что у меня есть для вас небольшая работа. Я собираюсь приобрести несколько двенадцатифунтовых орудий у купцов, которые их продают. Мне удалось добыть названия судов и имена капитанов…
— Двенадцатифунтовые? — перебил меня канонир. — Вы смеетесь, сэр? Наши купцы не таскают ничего тяжелее шестифунтовых, да и от тех, как видите, рады избавиться, едва французские или голландские приватиры исчезают с горизонта.
— Правда? — удивился я. — Но есть же берберы. Они не соблюдают перемирий.
— Не все плавают в Турцию. А тот, кто вступает в Левантийскую компанию, своих пушек не продает.
Я задумался. Для настоящей морской крепости шестифунтовая пушка была слабовата, но все же куда лучше наших фальконетов. С другой стороны, купцы не зря чурались крупных калибров. Те требовали много прислуги, пороха и весили слишком много. Небольшие же пушки, при необходимости мы могли поставить даже на галиоты.
— Пусть будут шестифунтовые, — согласился я. — Проблема в том, что мне негде испытать их до покупки, а у купцов, как мне говорили каждый второй ствол годится только на кнехты или привязь для лошадей.
— Это еще мягко сказано, — охотно согласился канонир. — Владельцы покупают обычно что подешевле, не им же плавать.
— Хорошо, мистер Слэйтер. Я заплачу вам три фунта за консультацию. И готов платить сверх того по пять шиллингов за каждый ствол, который окажется годным после того как я его испытаю. И буду убавлять общую сумму на три шиллинга каждый раз, когда ствол испытаний не выдержит.
