Немало пришлось прождать, прежде чем привели с полей наших рабов, и те начали разбирать развалины храма. Примерно через пару часов удалось освободить цилиндр, расчистить место возле него, и поставить из обломков подобие шалаша.
Все это время я непрерывно думал о несовершенстве мира, и, прежде всего, о крайней неувязанности одного самонадеянного посланца фиктивных богов. Ну, то есть, о своем собственном долбо… глупости. Ну, вот запретил я всем строить из бамбука и дерева. Защитил город от пожара. Молодец, талант, почти гений. Но простая мысль, что пожар — не единственная угроза для античного города, в моем божественном мозгу уже не поместилась. А ведь мне рассказывали, что тут бывают толчки, и довольно сильные! Если бы я, хоть на минуту, задумался бы о возможности землетрясения, то сразу бы понял, что оно напрочь сметет все эти глиняные хижины, особенно с такими тяжеленными крышами! Но — нет, и вот результат — множество горожан погибли под завалами! Десятки, а может быть, и сотни трупов — на моей совести… А бамбуковые жилища легко бы выдержали любые землетрясения — бамбук же гибкий и прочный…
Сидя на полу в импровизированном шалаше, мы со жрецами обсуждали сложившееся положение.
— Как часто тут такое происходит? — спросил я растерянных атуров.
— Землетрясения у нас уже были, и довольно часто. Но не такие сильные, и почти не имевшие последствий! — ответил мне Джамарт.
— Проверьте все общественные здания — нет ли трещин в стенах. Пошлите гонцов в другие города — узнать, не пострадали ли и они тоже.
— Ваше Святейшество, можно спросить вас? — Джамарт выглядел смущенным.
— Да, говори.
— Почему Небесные боги не уберегли собственный дом? Разве они не всеведущи и не всесильны?
Остальные жрецы напряжено молчали. Я понял, что вот на этот вопрос мне надо ответить исключительно правильно!
И что мне отвечать? Факты-то налицо.
— Это все ВикАр — наконец решился, я, мысленно перебрав все плохие варианты. — Он постоянно устраивает всякие козни. Нужно принести больше жертв богам и совершить ритуал очищения от его духа!
— ВикАр? Он так силен?
— Он не сильнее иных богов, но может воспользоваться их занятостью и устроить людям пакость. Надо неустанно молится и приносить жертвы богам, чтобы ВикАр слабел.
Лица атуров несколько прояснились… Фуух… кажется, пронесло. Ох, как я не люблю эти разговоры на теологические темы — как по минному полю с завязанными глазами ходишь.… С этим надо быть очень аккуратным, а то получу кризис веры и, соответственно, поимею уйму проблем на ровном месте!
Ладно. Во всем нужно видеть и хорошую сторону.
Теперь я знаю, как мне выйти из капсулы досрочно. Оказывается, нужно просто очень сильно поколебать ее! Видимо, срабатывает какая-то защита, и начинается экстренное пробуждение. Конечно это аварийный вызов в критической ситуации — но, иногда это может быть спасением!
А еще надо бы пересмотреть местоположение моей «резиденции». Все больше и больше я начинаю думать о том, что оставлять модуль в городе — не лучшая идея. Все-таки его нужно было разместить где-то вне городских стен. Внутри города, как оказалось, не менее опасно, чем за его пределами! То пожары, то восстания… Нужно оборудовать специальное ограняемое место, удобное для обороны, какая-то специальная крепость, форт где-то на вершине скалы, там, где не будет шастать никто посторонний — только жрецы, охрана, и нужные для моей работы специалисты — ученые, дипломаты. Вот тогда и я смогу быть гарантирован от случайностей типа восстания, пожара или наводнения, и в то же время защищен от нападения дикарей.
Храм над цилиндром надо строить с учетом возможного землетрясения, из легких, но по возможности — негорючих материалов. Сделать там какой-то механизм — систему рычагов и противовесов — для имитации землетрясения для экстренного подъема меня из стасиса. И ограничить доступ к цилиндру самыми доверенными людьми.
* * *
Хорошо все это обдумав и приняв решение, я, когда все немного улеглось, отдал жрецам указание направить новую разведку в южные и восточные земли, найти хорошее место для моей резиденции. Лучшим местом был бы холм или невысокая гора в хорошей, здоровой, но при этом — не слишком густонаселенной местности.
Страна наша за последние 40 лет здорово расширила свои границы. Вообще расселение шло во всех направлениях, кроме пустынного, бесплодного Севера. На востоке появились города в устье Станубиса, на берегу океана. Связь с ними осуществлялась по реке. Станубис не очень хорош для плавания по нему — на нем довольно много мелей, встречаются пороги, а кое-где рукава реки так запутанны, что в них можно заблудиться. Тем не менее, идти по воде, особенно с грузом — намного удобнее, чем тащится на волах. Плоты и баржи проходили от Адажиона до самого побережья примерно за месяц.
На запад река была разведана до горных истоков. Оттуда в Адажион и Керкирон активно сплавляли лес. Я надеялся, что в горах мы найдем руды, но пока поиски не дали результата.
Больше всего переселенцев уходило на юг. Там были удобные для земледелия и особенно скотоводства саванны, поросшие пальмами и какими-то деревьями с голыми, лишенными коры стволами. Небольшие речки и озера, раскинутые там и сям, чередовались с рощами и холмами. В центре саванны имелся гористый район, называвшийся Кермира. Эти невысокие горы помещались примерно на полпути от Станубиса до Реоны. Последние годы берега Реоны очень активно заселялись, хоть местность тут и менее плодородна, чем долина Станубиса.
Еще южнее начинались тропические леса и протекала река Ара, вероятно — самая полноводная из Трехречья. Туда мы тоже когда-нибудь направим поселенцев, и если мне обосноваться южнее, я мог бы лучше контролировать этот процесс.
В общем, есть о чем подумать!
На третий день система капсулы перезагрузилась и сигнализировала мне, что я могу вернуться в стасис. Я решил так и сделать, но перед этим — подробнее изучить функции капсулы в плане изменения времени входа в стасис и выхода из него.
Интерфейс в этой части был довольно запутан, но мне удалось разобрать, что время сна можно варьировать в пределах от 1,5 до 60 лет. Время бодрствования тоже можно увеличить — почти до полугода. Но там была какая-то сложная зависимость — если ты вышел из капсулы на полгода, то надо потом ложиться не менее чем на 12 лет, а если бодрствовать меньше, можно и меньше спать. Решив изучить это поподробнее в свои следующие выходы, я попытался настроить капсулу на 14 лет, чтобы вернуться к своему прежнему циклу. Кажется, получилось.
Засыпая в стасисе, я уже традиционно пытался проанализировать произошедшее в этой сессии. Похоже, я допускаю много ошибок. Идея со строительством из глины оказалась неудачной, и это — целиком моя вина. Мне удалось отмазаться перед народом, пояснив, что меня не так поняли насчет домов из глины. Но если такие проколы будут повторяться — а они будут повторяться, ведь не ошибается лишь тот, кто ничего не делает — возможно, это приведет к такому кризису веры, что снесет и меня и моих жрецов и всю нашу цивилизацию.
Нужно продумать систему подачи информации через жрецов, когда ошибку можно было бы свалить на исполнителя, якобы неправильно интерпретировавшего мои слова. Возможно, мне вообще не следует общаться ни с кем, кроме жрецов, ну или делать это очень осторожно!
Ход 15
Прошло 280 лет.
Восстав из стасиса, я с облегчением понял, что все получилось, 20-летний ритм восстановлен, и на этот раз никаких форс-мажоров не предвидится! Просто гора с плеч! Эксперименты со своей капсулой, конечно, очень опасное дело, ведь неблагополучный исход может стоить мне слишком дорого! Но, все прошло нормально, сигналов тревоги в этот раз не раздавалось, и, выходя наружу, я не ожидал никаких проблем. Но, увы, жрецы сообщили мне совершенно сногсшибательную новость.
