из-за Сербии и меня тут же заставили замолчать своими негодующими криками депутаты. А с виду такие приличные люди, хорошо, хоть Гудкова среди них больше нет.
Да, это очень хорошо, но, будет еще гораздо лучше, когда некоторые бывшие депутаты попадут к нам в руки и окажутся допрошены, пусть и с пристрастием. Много на некоторых из них уже материала набралось в конторе.
Мы с ним катимся обратно во дворец вдвоем в отдельной машине, шофер находится на перегородкой и можно говорить открыто. Я попросился ехать с государем на всякий случай, если будет покушение на него. Чтобы защитить своей силой, хотя, до покушений еще явно рано.
— А что Вы хотели? Ваше Императорское Величество, там примерно пять десятков агентов иностранного влияния и, минимум, тринадцать полноценно работающих на другие державы шпионов. Все эти имена уже разработаны здесь КГБ или принесены мной оттуда. Они, конечно, за очень большие деньги других государств не дадут вам и слова сказать, не примут никаких объяснений. Только — победоносная короткая война! И это все, что их сейчас интересует! Затянуть Россию в войну — это все, что им приказано!
— Очень похоже, что вы правы, Сергей Афанасьевич, — вытирает пот платком со лба Николай Второй.
— Как только вы намекнете, что не собираетесь воевать за их хозяев, возможны гораздо более серьезные шаги со стороны ваших врагов. Давайте нанесем удар первыми, арестовать предателей в столице и Москве я уже готов, полторы тысячи сотрудников ждут сигнала и приказа. Поэтому предлагаю завтра же распустить Четвертую Думу, работать с ней точно не получится, а они еще больше навербуют агентов из депутатов, стоит им только для этого время оставить. Я могу дать интервью одной из симпатизирующих нам газет, где озвучу имеющуюся у комитета госбезопасности информацию. Могу даже имена назвать, но, наверно, это пока рано, а то еще разбегутся по заграницам. Необходимо снять с них депутатскую неприкосновенность. Вы распускаете Думу одним указом и тут же принимаете закон про инагентов, который уже давно следовало принять, государь. Мои люди наготове, тут же возглавляют и привлекают к арестам полицию, жандармерию и воинские части, начинаю принимать и развозить по местам задержания всех выявленных врагов Российской империи, тайных и явных.
— Не слишком ли это будет вызывающе? — сомневается император, — Возможны большие волнения в народе!
— Тут уже нельзя тянуть, государь. Дума считает вас врагом, большая ее часть точно, а с врагами не разговаривают.
— Врагов уничтожают! — добавляю я одну хорошо известную мне аксиому.
Как не болела — но, все-таки она умерла! Старая история России закончилась прямо на моих глазах!
Теперь она не будет прежней! А вот какой она окажется — зависит в огромной степени именно от меня!
Вот и Николай Второй — как не тянул даже не с роспуском четвертой Думы, а именно с законом про иностранных агентов влияния, а все-таки выпустил его через час после своего указа о роспуске депутатской банды.
Без такого шага он свои законы и указы должен с Думой согласовывать, а это теперь просто невозможно.
Да и времени совсем нет кого-то там уговаривать, объяснять и вразумлять. Тем более, смысла тоже нет никакого, большинство в Думе занимает позицию крупного капитала, а ему нет никакого смысла от большой войны уклоняться и рушить давно налаженные связи с английскими и французскими предпринимателями.
Наоборот, все предвкушают войну, гигантские прибыли, новые купленные дворцы на французском побережье и через своих депутатов стараются приблизить ее как можно вернее.
Надежды и чаяния у всех абсолютно разные и никак трепетную лань в одну упряжку с раком не поставить.
Никак интересы крупного капитала не привести в соответствие с государственными, нечего и стараться.
Поэтому только насилие в форме государственного самодержавного строя к призывающим славно повоевать за братьев-сербов и врезать всем врагам не жалеючи.
Про призывы к войне в указе тоже сказано и срок, пусть и небольшой, справедливо отмерен, который можно заменить, отправившись добровольцем на эту же войну. Чтобы было не так повадно рубахи на трибуне и в прессе рвать, ратуя за спасение братьев-славян на Балканах.
Да, добровольцев сдерживать нельзя, пусть едут, все меньше решительных людей в стране останется и сербам морально помогут. У австрияков армия пока не сильно большая, но, сербам при поддержке немцев они быстро накостыляют. Придется братушкам пожить при австрийской оккупации, как в той реальности случилось.
Свои бы проблемы, назревающие в стране начать решать, а не лезть в чужие неприятности.
Наверно, на Николая Второго именно такое отношение с полным непринятием никаких аргументов депутатами так сильно подействовало при личном общении с ними. Вся эта безудержная ярость отчетливо показала, что никакого смысла в разговорах и обсуждениях точно нет. И пока разгонять эту Думу от греха подальше, пока стрелять не пришлось.
Я, например, чего-то такого и ожидал, что увидел и получил по итогу в Таврическом дворце, поэтому и не пытался перекричать горлопанов в зале дворца. Просто вышел, послушал пять минут беснующуюся толпу, уже здорово разогретую, даже купол поставил на всякий случай, потом просто ушел с трибуны.
Поэтому, узнав от самого императора, когда он отправит свой указ о роспуске в министерство юстиции, сразу же послал своих людей, чтобы они послушали, что будут кричать интересующие меня депутаты и с кем из коллег они будут в комнатах закрываться.
Больше всего — именно второе меня интересует, потому что они сами точно знают, кто и на кого работает, поэтому собьются в группы по интересам своих хозяев сначала. Все обсудят, что им поручено спонсорами между своими и только потом выйдут на общую демонстрацию протеста против царского абсолютизма.
Терещенко там с компанией, Керенский, Милюков и Родзянки всякие, ко всем ним особое внимание требуется от комитета. Потом быстрая изоляция и серьезные разговоры со следователями.
Может, еще в Финляндию поедут, чтобы там побуянить и привлечь к царскому беспределу внимание очень теперь внимательной мировой общественности? Очень внимательной именно к словам императора, как-то так очень быстро сказанным в защиту потерявшей наследника престола австрийской империи.
Что сербы виноваты однозначно и говорить больше не о чем. Сказано уверенно и с полным самообладанием.
Не должен он такого по замыслам кукловодов ничего произносить! Да и знать точно тоже еще ничего не может, откуда у покушения ноги растут! Должен в ловушку лезть и народ свой за собой в нее тащить!
Однако, мы с ним все знаем и поэтому начинает откручивать руль корабля под названием «Российская империя» в совсем другую сторону бытия. Главное, в нашем случае поворот «оверкиль» не устроить сгоряча.
Поэтому депутаты и бьются в падучей, уже поступили им срочные и обязательные к исполнению приказы из посольств наших очень дружественных союзников. Французы до смерти боятся остаться один на один с немцами, хорошо помня суровые итоги прошлой войны. И хорошо зная, какая у германца сильная, обученная армия с хорошими генералами.
Высшее командование у них тоже сильно хромает, как и у нас, в отличии от немцев, это я знаю точно.
Как говорится — русские солдаты и немецкие генералы образовали бы непобедимую армию.
Хорошо, что я это все знаю, однако, могу донести только до императора, полностью мне верящему насчет будущего. Разговор с генералитетом у меня сразу же не задался, как только я упомянул о большом недостатке тяжелых орудий и совершенно недостаточном запасе снарядов для всей артиллерии.
С ними, как и с депутатами — говорить просто не о чем. Как говорится — в России хорошие полки, неплохие дивизии и плохие армии. Тот же командующий первой армией Ранненкампф так высоко продвинулся по службе только благодаря жёсткому подавлению революционеров в Восточной Сибири. Ну и где ему с таким опытом против германца воевать?
Да и командующий фронтом Жилинский явно оказался не на своем месте, просто загнал армию Самсонова в полное окружение за четыре дня изматывающего марша своими бестолковыми приказами. Я уже посоветовал императору первым делом поменять их обоих, если дело дойдет все же до войны с Германией.
Судя по взгляду императора, он не знает, на кого их менять, совершенно.
Ладно, у меня теперь своих забот с задержанными будет столько, что не до разговоров с заносчивыми генералами абсолютно, пусть пребывают в пене своих иллюзий о собственном командном потенциале.
Скоро следующие выборы, однако, у меня уже есть порочащие материалы примерно
