— Простите, барон, — извинилась директорша, — У нас такое впервые. Раньше в наших воспитанниц никто ни разу не стрелял. Но теперь-то мы, конечно, примем меры.
— Я в этом уверен, — кивнул я, — А кто эта юная барышня?
Я указал на второкурсницу с мухой на гербе, которая явно хотела мне что-то сказать, но стеснялась.
— Это графиня Мухожукова, братик, — представила мне девушку Таня, — И она спасла мне жизнь! Она меня оттолкнула, когда этот сумасшедший в меня стрелял. И у неё тоже есть магия! Как и у меня теперь. Покажи ему, Аня!
Аня Мухожукова нехотя скастовала стрекозу, которая через мгновение рассеялась в потоках ауры графини.
— Мы можем порождать насекомых и управлять ими, — смущенно произнесла Аня.
— Хм… Спасибо, что спасли мою сестру, графиня, — поблагодарил я Мухожукову, — Но по моей информации Таню хотели только ранить, реальная опасность её жизни не грозила.
— Вот как? — несколько обиженно пробасила директриса, — Значит, вы в курсе о причинах этого покушения, барон? Мне хотелось бы больше узнать об этом, если вы позволите. Если мои остальные воспитанницы в опасности…
— Ваши остальные воспитанницы вне опасности, я уверен, — заверил я директрису Соловьеву, — А почему в Таню стреляли — я вам рассказать не могу, уж простите. Это наше Нагибинское родоклановое дело. Но я вам гарантирую, что больше в ваших воспитанниц никто стрелять не будет. Особенно после того, как я заберу отсюда Таню.
Сестрица вся просияла:
— Заберешь меня? Ура! Спасибо, братик…
Таня снова бросилась ко мне обниматься и целоваться. Я испытывал странное ощущение. С одной стороны, она моя сестра, а с другой — до чего же хороша…
— То есть как заберете? — надулась директриса, — А где же ваше сестра будет учиться? Кроме того, у вас уплачено, на год вперед. А деньги мы никогда и ни при каких условиях не возвращаем.
— Деньги оставьте себе, — махнул я рукой, — А учиться сестра будет со мной, в Царскосельском Лицее. У неё же теперь проснулась магия, а таких девушек уже берут в Лицей, насколько я понимаю?
— Да, барон, — чопорно подтвердила директриса, — Но, будем говорить прямо, в Царскосельском Лицее царит разврат и дикарство, это неподходящее место для барышни. Кроме того, там директор Огневич. А Огневичи не слишком хороши в вопросах образования, вы сами могли в этом убедиться, барон…
— Да, Огневич — редкостный мудак, я знаю, — ответил я.
Директрису передернуло, её заместитель Словенова ахнула, Таня громко рассмеялась.
— Барон, здесь, в этих стенах нельзя произносить такие слова, — осадила меня директриса, — Кроме того, я не понимаю…
— Так а что тут понимать, Ваша Светлость…
— Высочество, — поправила меня директриса, — Мы, Соловьевы — великие князья Императорской крови. Мы в родстве с самими Багатур-Булановыми.
— Да, простите, Ваше Высочество, но я неудовлетворен безопасностью в вашем учебном заведении, вот совсем. Если бы не графиня Мухожукова — мою сестренку могли бы и ухлопать.
— Но вы же сами сказали, что её не хотели убить, барон…
— Я в этом не уверен, Ваше Высочество. Кроме того, какая разница? Коленку ей прострелили? Прострелили. Если бы у Тани не проснулась магия и не дала бы ей возможность быстро отрегенерировать — моя сестра сейчас бы лежала в кровати и страдала от боли. Думаете, меня подобное устраивает? Ну и кроме того, самой Тане здесь не нравится. А еще вы наверняка собрались накормить мою сестренку вашим знаменитым Слизевиком Соловьева…
— Да, разумеется, — захлопала глазами толстая директриса, — Я хотела дать ей Слизевик сегодня же. Его как раз должны нам привезти. И я не понимаю, в чем тут проблема.
Объяснять директрисе, что проблема в том, что любого сожравшего этот Слизевик берет под контроль сумасшедший Царь из моей головы, я, разумеется, не стал.
Директриса все равно мне не поверит или поверит, но сделает вид, что не поверила, если ей что-то известно о тайнах Слизевика.
— Моя сестра не будет жрать ваш Слизевик, — отрезал я, — Нагибины больше не нищий род, если вы не в курсе, княгиня. Поэтому мы будем гордо жрать евразийские трикоины и обойдемся без дешевых африканских. Так что ваш Слизевик, позволяющий питаться африканским деревом, нам без надобности, сами его вкушайте. Всего вам доброго, княгиня.
— Да! Всего вам доброго, княгиня! — дерзко поддержала меня Таня, явно не испытывающая к директрисе никаких теплых чувств.
— Тебе наверное надо переодеться… — обратился я к сестре.
— И не подумаю! — замотала головой Таня, — За это платье уплачено. Так что уйду отсюда прямо в нем.
— Имеет смысл, — хмыкнул я, — Я в мундире сержанта Охранки, хотя я и не сержант Охранки. А ты — в платье гимназистки, хотя больше и не учишься в Смольном. А вместе мы — Нагибины, мда…
***
Когда мы вышли за ворота и прошли полсотни метров, подальше от казаков и агента Охранки у ворот, сестра наконец спросила:
— Братик, а у тебя деньги-то есть, чтобы оплатить мне Лицей?
— Деньги не проблема, — заверил я Таню, — Нагибины больше не нищие. Не забивай себе голову.
— Да ну? А как ты меня устроишь в Лицей? Вступительные испытания уже прошли, а в Лицей не берут тех, у кого в этом году магия проснулась позже испытаний. Такие маги только на следующий год могут поступать…
— С этим тоже разберемся, без проблем, — пообещал я сестре, подумав о коррумпированном преподе князе Глубине, который за деньги был готов зарешать любой вопрос.
— А вот с этим что делать? — задала сестрица очередной вопрос, указав на кадку у меня в руках.
В кадке росла совсем юная лаврушка.
Как мне объяснила директриса Соловьева, такие деревья в кадках в Смольном Институте специально держали на случай, когда у воспитанниц проснется магия. И моя сестра Таня в момент обретения магии связалась именно с этой лаврушкой. Соловьева смогла доказать мне это, просто подведя Таню к лаврушке, после чего вокруг крохотного деревца заметалась яркая аура.
Это означало, что лаврушка теперь — Источник Тани, вся магия моей сестры зависела от этого деревца. А еще по словам Соловьевой, этот росток со временем должен вырасти в огромный лавр, так что где его хранить и куда сажать — я понятия не имел.
— А что обычно делают с Источниками? — ответил я вопросом на вопрос сестры.
— А ты со своим что сделал, братик?
Свой Источник я просто просрал. Моя рябинка сейчас была в руках у Аленки, которая плотно крутила мне яйца, пользуясь этим фактом. Но сообщать это Тане я, разумеется, не собирался.
— Мой Источник в надежном месте, Таня, — ответил я, — Эм… У друзей, если можно так выразиться. А вот куда деть твой — я понятия не имею.
— Обычно их сдают на хранение Схроновым, — объяснила Таня, любуясь своим маленьким лавром, — Это нейтральный клан. Они умеют создавать подпростанственные измерения, где маги и хранят всякие ценные штуки. Драгоценности, Источники, клановые артефакты и тому подобное. Схроновым можно доверять, у них безупречная репутация. Но это, конечно, стоит денег…
— Деньги не проблема, — отмахнулся я, — Где найти этих Схороновых? У них есть банк, тут в центре?
— Вроде да. Надо загуглить. Но у них, насколько я помню, в каждом районе Петербурга есть отделение…
— Загугли, — посоветовал я сестре, я уже устал держать лавр, сам он был небольшим, но вот кадка весила порядочно, — И такси вызови. Поедем к Схороновым, а потом у меня важная встреча…
Таня хотела еще что-то сказать, но не успела, потому что рядом с нами неожиданно затормозил черный внедорожник с тонированными окнами.
Одно из окон было приоткрыто, оттуда торчало дуло громадного калибра. Направлено дуло было прямо в голову моей сестре.
— У меня пули раз-рыв-ные, — неспешно проговорил хриплый мужской голос из автомобиля, с каким-то диким прибалтийским акцентом, — В ма-шину, На-гибин. Быстро. И девоч-ка тоже. Иначе убью обо-их.
Вот дерьмо. Как же все это не вовремя!
