- Я думала ты меня узнаешь сразу, - продолжала Провидица (а я напрягал мозги, где мы могли встретиться). - Давай я тебе напомню: пятиэтажный дом, подъезд, лестничная площадка последнего этажа.
Внезапно меня осенила догадка. В памяти вспыхнула яркая красочная картинка. Я сопоставил образ из воспоминаний с провидицей. Один и тот же человек. Разница лишь в очках. На бабке, с которой я едва не столкнулся на лестнице, не было очков. Я украдкой взглянул на женщину, сравнивая ее с соседкой. Какая же она бабка? Разве мог я так обознаться? Провидица как будто прочла мои мысли: в уголках ее глаз появились морщинки, а на устах улыбка. Мои щеки окрасил стыдливый румянец.
- Так мы живем в одном подъезде?
- Не совсем так. Мы жили в одном подъезде, если выражаться более привычными для тебя категориями.
- Так вы уже ... - я запнулся - вы здесь навсегда?
- Да, мое земное воплощение в образе, который ты видел в физическом мире, закончилось. Если ты спрашиваешь об этом.
- Так я что, привидение видел? - не удержался от некорректного вопроса я.
Провидица снисходительно улыбнулась.
- Ты видел мой фантом. Я тебя предупреждала.
- О чем? - удивился я немало.
- Рассказывай, Дмитрий, что привело тебя ко мне, и ты поймешь сам.
Я пустился в повествование событий, приведших меня в карантинный сектор. Мой рассказ начался с момента выхода в тонком теле, в тот раз, когда я легкомысленно позволил мальчишке воспользоваться своим телом. Я рассказал провидице, как тщетно ждал его возвращения, поведал про появление сущностей в серебристых одеждах, про свой неудачный побег и то, как меня принудительно отправили в карантинный сектор для адаптации. Упомянул я и ведьму из снов, от которой постоянно бегал, и которая умудрялась меня всякий раз находить. Вспомнив наш последний разговор с Татьяной, я добавил:
- Со слов ведьмы выходит, что я стал жертвой ее козней, и обратный путь мне заказан. Непонятно, зачем кому-то понадобилось мое тело, но это уже другое дело. Сейчас мне нужно выбраться отсюда и вернуться в физический мир. Скажите, пожалуйста, так о чем вы меня предупреждали? Ну там, на Земле.
- О том, что ты можешь оказаться здесь, в этом кресле. Но ты был слишком занят своими мыслями, что не отличил фантом от живого человека. И вот результат.
Я был потрясен, но то, что она сказала следом, сразило меня окончательно. Без выстрелов и просто на повал: если бы в тот момент я стоял на ногах, то наверняка бы свалился от шока.
- Ты еще не понял? Татьяна - моя дочь. - Видя реакцию на моей вытянувшейся физиономии, она добавила - Да, Дима. Бывает и такое. В последнем воплощении меня звали Зинаидой Порфирьевной. Я помогу тебе вернуться еще и потому, что хочу также помочь ей. Таня зашла слишком далеко, заблудилась. Мое участие в том, чтобы помочь ей это увидеть и осознать.
На столе возник стакан с водой. Я осушил его полностью и поставил обратно. Стакан исчез.
Я погрузился в размышления, отстранено глядя в стену напротив. Меня словно кипятком ошпарили. В голове все смешалось. Я мучительно искал ответы на вопросы, которые не мог четко сформулировать. Они не хотели по очереди, лезли десятком и мешали думать.
- Зинаида Порфирьевна, вы поможете мне вернуться? - Спросил я, устав от напряжения.
Произнося эти слова, я почувствовал, как учащенно забилось сердце. Я с надеждой смотрел в глаза собеседницы и ждал ответ. Ее взгляд был мягким и необыкновенным: я чувствовал как невидимые лучи, выходящие из их глубины проникают мне в самую душу и видят все, что происходит у меня внутри. Она читала меня как открытую книгу.
В глазах Провидицы блеснул свет. Возможно, мне показалось, и просто луч из окна отразился при ее движении в очках.
- Прежде, чем мы поговорим об этом, я хочу, чтобы ты немного побыл один. Тебя проводят. Я же пока займусь своими делами. Никуда не выходи, пока я не появлюсь сама.
- Хорошо. - Смиренно согласился я.
Тотчас появилась девушка, которая открывала дверь. Я не видел, чтобы Полина делала какие-то знаки или подавала сигналы, чтобы ее позвать. Вероятно, телепатическая связь, - объяснил я для себя загадочную своевременность. - Одним словом Провидица.
В комнате, в которую меня отвели, не на что было даже присесть. Полное отсутствие мебели и белые голые стены, без картин, ковров и прочего декора. Единственное украшение - окно и дверь на балкон. Я заглянул за подоконник, но из-за балкона ничего внизу не увидел. Походил из угла в угол и уселся ждать на темно-синее половое покрытие с жестким коротким ворсом.
Мысли в голове роились как дикие пчелы, не желая выстраиваться в логическую последовательность. Сплошные вопросы, на которые нет ответов. Я подбирался к ним с разных сторон, но смысл как скользкая рыба ускользал из моих рук. В раздражении я попытался гнать строптивые мысли прочь, но они с назойливостью мух продолжали кружиться в сознании, не давая ни секунды покоя.
Минуты тянулись мучительно долго. Иногда я слышал за дверью чьи-то шаги. Я смотрел на нее и мысленно уговаривал Зинаиду Порфирьевну придти за мной быстрее. Застрять здесь навсегда я не боялся. Страхи ушли вместе с темнотой. Я попросту устал находиться в неведении, истомился от неопределенности. Мне казалось, что свалившиеся на меня проблемы предназначались для кого-то другого, а в небесной канцелярии по ошибке их отнесли на мой счет. Я бился как рыба об лед, чтобы сделать следующий шаг, не имея понятия, что со мной будет в следующую секунду. Я плохо привыкал к непредсказуемости, наполняющей этот мир снизу доверху. Искал хоть какой-то логически объяснимый порядок вещей и взаимосвязи, но приключения упорно приводили меня к выводу, что логика имеет предел и объяснения, если они есть, находятся вне ее.
Стоп! Прокрутим еще раз. Я почувствовал, как в животе поднимается теплая волна предвкушения, что я стою на пороге двери, которую давно хотел найти. Голову, наоборот, словно льдом наполнили. Холодную ясность, как ядерной вспышкой, озарило понимание: я притащил логику из физического мира. Там, она, конечно, мне здорово помогала. Но в тонком мире прежние подходы не работают. Здесь земная логика подчас только мешает. Я припомнил, что говорил Стивен об ощущениях, как он учил меня находить вход в физический мир.
Тьфу ты. Здесь же все по-другому. Если не стараться втиснуть картину тонкого мира в узкие рамки логики, а больше доверять своей интуиции и чувствам, то все становится на свои места. Ведь это меня не раз уже выручало в потустороннем мире. Можно ли, например, логически объяснить материализацию монет? Как я мог забыть!
Я закрыл глаза и отпустил мысли, предоставив им возможность свободно входить. Не возражал я, и когда они стали одна за другой выходить. Смотрел со стороны на их движение и не вмешивался в процесс. В новой позиции я превратился в охотника, который, оставаясь незамеченным, присматривает из засады за ничего не подозревающим зверем.
Оказывается: все, что им было нужно - право на существование, в котором я им отказывал своей реакцией на их появление. Я обращался с ними так, как будто они пришли раз и навсегда, забыв, что их стихия - безграничная свобода. Они откликаются на язык энергии, а энергия течет туда, куда направлено внимание. Я прижимал их страхом и напряжением, не давая сдвинуться с места из моего сознания. Я гнал их, не понимая, что тем самым призываю их, ору на всю Вселенную, чтобы они остались, не покидали меня. Мысли не берутся сами по себе, а привлекаются мной!
Сначала мысли забегали с бешеной скоростью точь-в-точь как звери, которых выпустили из долгого заточения в клетке на волю. Потом они привыкли к новому состоянию, новой организации в сознании. Они доверились предоставленной мной свободе, почувствовав, что она является моим новым выбором, который я сделал осознанно. Я выносил его в чреве ума как любимое дитя, и не откажусь.
Теперь я наблюдал за мыслями, возникающими в мозгу, как за рыбками в аквариуме. Я ничего не ждал: не тормозил и не подгонял их. Я знал, что могу любую из них попросить остаться, если есть необходимость. Не удерживать, но попросить. Легко, не напрягаясь. Процесс увлек, и я не заметил, как сознание опустело. Не сталось ни одной мысли. Рыбки уплыли. Хотя нет, одна была. Действительно ли нет ни одной мысли? В следующую секунду исчезла и она. Звенящая тишина. Снаружи и внутри только ощущения. И каждая секунда подобна океану времени: таинство превращения ничтожного в безграничное.
Я почувствовал, как по моим ногам заструилась легкая приятная волна. Она поднималась все выше и выше, наполняя меня невесомостью.
Что-то упало с верху и слегка пристукнуло меня по макушке. Прошла, наверное, вечность: уже с потолка что-то сыпется. Я поднял веки. Получилось непривычно, потому что я их не чувствовал - они потеряли вес, который бы я мог ощутить.
