Пока Илья Филимонович жаловался на произвол в армии, я смотрел в окно. Дворянский городок был похож на коттеджный посёлок, только коттеджи тут выглядели посолиднее, чем обычно. Вначале шли небольшие домики за оградами, затем мы проехали длинный особняк в барочном стиле, и остановились перед модерновым зданием, окружённым садом и деревьями. Здание стояло буквой Г, к нему примыкала территория, огороженная глухим высоким забором.
— Тут остановился Вениамин Куракин? — спросила Света.
— Именно здесь. На третьем этаже — три люксовых номера, он занял один из них. Остальные расположились на втором. Там — покои поскромнее. Только знаете, о чём попросить хочу: когда будете устранять их, желательно потише, хорошо? — Илья Филиппович обернулся. — Мы бы не хотели, чтобы тут, как у вас… Сами понимаете.
— Поняла, — сказал Света.
— Входа здесь — три, — продолжал дворянин. — Это главный, — он кивнул на широкое застеклённое крыльцо. — Есть запасной вход с запада. Он обычно заперт. Третий — через двор. Он тоже открыт, но там охрана.
— Можем объехать по периметру? — спросила Света.
— Разумеется, — Илья Филиппович вновь вдавил газ, и хардтоп пополз по вдоль ограды, а затем свернул на перпендикулярную улицу, где мы и увидели калитку.
— Сможете обеспечить нашим людям беспрепятственный проезд на территорию городка? — спросила Света.
— Когда?
— На днях: завтра или послезавтра. Как Вадим решит.
— Постараюсь, — ответил Илья Филиппович. — Не думаю, что возникнут проблемы.
— А ещё мне нужен номер, — сказала Света. — На втором этаже, чтобы окна выходили на улицу.
— Будет.
Объехав гостиницу по периметру, мы направились в стороны ворот. Навстречу промчал чёрный лимузин.
— Машина князя Куракина, — сказал Илья Филиппович. — Ездил куда-то.
Я обернулся, провожая взглядом приземистую широкую машину с небольшими плавничками и вертикальными задними фарами. Это был совсем другой лимузин — не тот, который я видел при нашей первой встрече, этот был посовременнее.
Цель снова оказалась близка. Вениамин Куракин — человек, чья смерть освободит меня от бремени договора и развяжет мне руки, находился совсем рядом. Всего-то надо выпустить демонов — и он труп. Но нельзя. Надо ждать команды из Москвы.
К тому же нашей целью был не один Вениамин — нам требовалось убрать семерых: молодого князя со своим родственником и пятерых его людей, включая водителя, которые приехали вместе с Куракиными. От этого зависело слишком многое.
Игорь Филиппович вывез нас из дворянского городка и высадил возле железнодорожного переезда. Отсюда было недалеко до нашего дома. Как только хардтоп цвета морской волны скрылся из вида, Света достала рацию и доложила капитану Лазареву о том, что задание выполнено и мы возвращаемся на базу.
Пока шли, мимо пронеслись два бронетранспортёра. Военная часть находилась где-то близко, на окраине.
— Я бы мог разобраться сам, — размышлял я вслух. — Нужно не наделать шума, слышала ведь? Если я попаду в гостиницу и, пока все будут спать, призову демонов, никто даже сообразить ничего не успеет.
— Что если они создадут барьер? — спросила Света.
— Барьер… Барьер — это плохо. И что делать?
— Разработаем план. Даже если барьера нет, и ты призовёшь демонов, нужен запасной вариант и те, кто подстрахует. Это задание слишком важно, мы не имеем право его провалить. Твоя месть сейчас не является приоритетом.
Конечно, я был согласен со Светой. Но как же хотелось поскорее со всем покончить! Я тоже не мог провалить задание, я не мог проворонить шанс, который, может быть, и никогда больше не выпадет.
— Я понимаю, — сказал я. — Просто имейте ввиду.
Мы вернулись к этому вопросу по прибытии, когда вместе с капитаном Лазаревым сели обсуждать план операции. Собственно, так и получалось, что основная часть работы ложилась на меня. Демоны могли сделать всё быстро и без шума, разумеется, если не возникнет препятствий в виде барьеров и прочей магии. Но без поддержки гвардейцев нападать на Куракиных было рискованно. В конце концов, мы не знали, какими силами обладают их бойцы.
В целом я согласился с планом капитана, но об одном моменте мы всё же поспорили. Я первым делом хотел устранить Вениамина Куракина, который проживал на третьем этаже, а Лазарев настаивал, что вначале следует ликвидировать Иннокентия и всех, кто занимал второй этаж. Они обладали большей силой, чем князь. К тому же, по мнению Куликовского, Иннокентий был главным, а значит, его уничтожение являлось приоритетным. Пришлось согласиться. Это действительно выглядело более разумным в данных обстоятельствах.
Ночью, пока жильцы спали, я с капитаном перенесли из нашего фургона радиостанцию, а затем залезли на крушу и установили антенну. Теперь у нас имелась связь со штабом в обход телефонных линий.
На следующий день Света отправилась вести наблюдение за Куракиными — для этого-то она и просила Куликовского снять номер в гостинице. Капитан поехал искать подходящее место для встречи со штурмовой группой, а я остался в квартире слушать эфир на случай, если командору потребуется связаться с нами. Сегодня Лазарев уже общался со штабом и сообщил о готовности. Вадим обещал выслать отряд завтра во второй половине дня.
И обещание он сдержал. На следующий день после обеда мы с капитаном Лазаревым погрузили радиостанцию в фургон и поехали к месту, где собирались встретиться со штурмовой группой. Мы оба были в гражданской одежде, но под пиджаками нашими чернели бронежилеты. В карманах моих лежали магазин для пистолета-пулемёта и две гранаты, а в наплечной кобуре — пистолет. Жара так и не утихла за эти два дня, и в бронежилете я парился, даже когда сидел на месте. Я ехал и думал о том, как же хорошо, что операция состоится ночью — хотя бы немного станет попрохладнее.
Место встречи оказалось на заброшенном предприятии на окраине промзоны. Мы свернули со старой асфальтовой дороги на ещё более старую бетонку. Наш фургон явно не предназначался для подобных маршрутов, он скрипел и грохотал на каждой выбоине и трещине так, что казалось, вот-вот развалится.
Ворота на территорию были открыты. Через них мы въехали на заросший двор. Свернули налево и вскоре оказались возле многоэтажного кирпичного здания с большими окнами. За ним мы и поставили фургон, а сами взяли оружие, радиостанцию и поднялись на последний шестой этаж. Нас встретили огромные цеховые помещения, которые пустовали уже так давно, что в трещинах стен успела прорасти трава. Отсюда открывался отличный вид на дорогу, ведущую воротам, и на площадь перед зданием заводоуправления.
Мы устроились возле окон и стали ждать. Командир штурмового отряда сообщил, что уже на подходе и прибудет в течение часа.
Капитан Лазарев был человеком неразговорчивым. За всё время, пока мы находились вместе, общались только по делу. Никакие личные вопросы не обсуждали, это было ненужно, да и не очень-то хотелось.
Знал я о нём лишь то, что он был из «простых» и до восстания служил в орловской гвардии в одной с Вадимом части, а потом примкнул народному войску. Я видел, как капитан радеет за общее дело. Он не говорил напрямую о своих взглядах, но рвение в нём чувствовалось. К тому же, в отличие от многих гвардейцев, с которыми я сталкивался прежде, Лазарев благоговения перед аристократами не испытывал.
— Готов? — спросил он, когда мы сидели и наблюдали за дорогой. — Уверен, что справишься?
— Уверен, — ответил я. — Не в первой.
— Удивительно, — капитан помолчал. — Первый раз посредника встречаю. Откуда это у тебя?
— Способность? Да кто её знает.
— Ты главное, не лезь на рожон. Как я понял, командор все ставки на тебя делает. А мы просто прикрываем. В общем, твоя задача — уничтожить врага. А моя — чтобы ты не сдох в это время. Как-то так.
— Здорово, что сказать.
— Я просто хочу, чтобы ты понимал всю серьёзность нашего задания.
Я кивнул:
— Понимаю.
— Вот и отлично! А то ведь впервые вместе работать будем. Я не знаю, каков ты в бою.
