Но тот глотнул винца, ухмыльнулся и приказал готовиться к осаде. Штурм назначили на утро.
Действовали на удивление тихо. Без необходимости старались не болтать, а, когда нужно было что-то сказать — говорили шепотом. Полная секретность, хотя, Прошка был в этом уверен, их давно должны были заметить. Не могли не заметить. Слишком близко они подошли к замку. Слишком долго шли по владениям Кощея. При этом, что было странно, рогатые себя не обнаружили. Наверное, тоже рассчитывали на эффект неожиданности. Своими мыслями Прошка посчитал нужным поделиться с воеводой. Тот хмыкнул.
— Думаешь один такой умный? Думаешь я о том не размышлял? С другой стороны, и мы не пальцем деланные. Заметили бы их… Так что, — понадеялся он. — Может спят?
— Может и спят, — согласился Прошка и загрустил. Ему очень не хотелось помирать. Особенно по чьей-то глупости и недосмотру. Воевода настроение подчиненного уловил:
— И вообще, ты мне тут моральный дух не подрывай. Держи свои упаднические мысли при себе. Да не робей, не робей. Прорвемся…
В этот момент к воеводе подбежал невысокий мужичок с нарукавниками и кожаной повязкой на голове. Явно не дружинник.
— Инженер Мефодий! — представился он. — Брат-воевода, незадача выходит. Материала на бросалку не хватает.
— Много не хватает? — поинтересовался воевода.
— Основные детали имеются, — стал объяснять инженер. — Нам связующий нужен. Метровые деревяхи. Штук десять. А тут с деревьями беда.
— Что же вы не запаслись, когда по лесу шли? — пожурил работяг воевода.
— Думали позже насобираем. Тащить не хотелось. Итак, полная повозка, прилечь негде.
— Прилечь негде, — осерчал главком. — Теперь выкручивайтесь. Ищите деревяхи свои, где хотите, но, чтобы к утру бросалки были. Без них стену не проломим.
Инженер, понурив голову, зашагал прочь, когда Прошке, который был свидетелем разговора, пришла в голову интересная мысль. Озвучивать идею самостоятельно некромант не решился. Жизненный опыт подсказывал, что самые светлые и здравые мысли должны принадлежать начальству. Он зашептал на ухо воеводе. Тот улыбнулся.
— Эй, инженер! — позвал он мужичка. Тот остановился, развернулся и затопал на полусогнутых к главкому.
— Я, брат-воевода.
— Ты вот что, — командующий хитро прищурился. — Пойдешь сейчас к повозке, где Леший валяется. Знаешь?
Инженер кивнул.
Рубите, пилите от него все, что вам вздумается. Только башку не вздумайте. Помрет. А все остальное отрастет. Проверено. И еще… Он орать будет, материться, поэтому отгоните повозку от лагеря. Поодаль, чтобы из замка не услышали. Вник?
— Вник! — инженер улыбнулся. — Разрешите выполнять?
— Действуй!
Когда мужичок припустил в сторону своих, воевода похлопал Прошку по плечу.
— А все-таки хороший ты мужик, некромант! — заявил он. — Правильно мы сделали, что в медведя тебя не превратили. В человечьем обличии толку от тебя больше.
— Тут не поспоришь, — согласился Прошка. — Ну так как действовать будем? Мне что делать?
— О тебя многого не требуется, — стал объяснять воевода. — Держись от боя подальше. Чуть видишь, кого подстрелили, или приложили насмерть, дождись пока рядом врагов не будет, да оживляй. И помни: ты для них цель номер один. Некромант. Кощей он такой же. Тоже своих восстанавливать будет, гнида. И себя заодно, если что. Он так тысячу лет уже делает.
— А какой он, Кощей? — поинтересовался Прошка. Боялся, что не идентифицирует в толпе.
— Ты когда-нибудь старика видал? Древнего. Такого, что еле ходит?
— Ну.
— Так вот этот в десять раз старше. Труха, трухой, мозги сгнили все уже, но власть в руках держит крепко. Одно слово — колдун. А теперь иди готовься, Прошка. На тебя вся надежда. Да постарайся не сгинуть.
— Постараюсь, — обещал некромант. Они с воеводой обменялись рукопожатиями.
Еще до рассвета войско выстроилось в штурмовые колонны. Кто-то с вырубленными из стволов лодками, чтобы преодолевать ров. Кто-то с длиннющими лестницами, чтобы карабкаться на стены. Кто-то приготовился ломать тараном неприступные ворота. Прошка держался поодаль. Поглаживал привязанного к сколоченной для такого случая коновязи Шкоду. Все боялся, что животное за ним в атаку рванет. А лошадям в штурмовых колоннах делать нечего. Только суматохи наведут.
— Подожди меня здесь, дружок, — уговаривал он боевого друга. — Вернемся, доспехи тебе черные сладим. И тогда твоя Чернавка будет. Ну что ты сопишь? Я же видел, как она на тебя смотрит. А как в доспехах новых увидит, так не устоит.
Лошадок своих, к слову, дружинники у лагеря оставили. Много их было. Не сосчитать. Чернавка тоже, где-то здесь толпилась. Ржали, фыркали, предчувствовали войну.
Чуть поодаль на повозке хныкал зафиксированный длинными гвоздями Леший. Прошке его жалко не было. Сам виноват. Не был бы скотиной, шел бы сейчас в атаку вместе со всеми. А так… Пусть валяется от греха. Инженеры вон его до утра пилили, а хоть бы хны. Опять все отросло. Грех жаловаться.
Как только из-за горизонта показались первые лучи Солнца, ватага царя-батюшки Еремея шестого пошла на штурм. Вообще-то, Прошка думал, что пойдут тихо, не привлекая внимания, но горны затрубили. Заржали кони, которым только и оставалось, что ждать на поляне перед лагерем, чем закончится дело. Заорали во всю глотку дружинники. Закованная в сталь армада рванула вперед.
Без недоразумений, конечно, не обошлось. Несколько лодок, наспех сооруженных инженерами во время похода, тяжести штурмовиков не выдержали и перевернулись. Бойцы выползли из рва, который оказался не таким уж и глубоким, матерясь, на чем свет стоит. С лестницами вышло успешнее. Приставили и поползли. Ожидалось, что вот сейчас на стенах появятся рогатые и начнут сбрасывать штурмующих с верхотуры, но нет. Дружинники доползли уже до середины, а сопротивления не было.
Особые надежды воевода возлагал на таран. Чудо техники разгоняли по мосту, ведущему к закрытым воротам, три десятка воинов. Главком наблюдал за их действиями со стороны, но в какой-то момент, охваченный всеобщим воодушевлением, сорвался со своего командирского места, и, в сопровождении посыльного Яшки, который отходить от него не имел права, ломанул, что есть мочи к тарану. Присоединился к толкающим и завопил.
Прошка наблюдал за этой картиной с нескрываемым восхищением. Работы у него, по-прежнему, не было. Рядом на камне расположилась Яга. Она всеобщей радости не разделяла.
— Что-то не так! — изрекла мудрая старушка. — Сопротивления нет.
— Так может они это… — Прошка почесал затылок. — Испугались?
— Испугаются они. Как же? А ну пойдем.
Некромант и Баба Яга направились в сторону ворот, к которым медленно, но верно, набирая ход, двигался таран. Когда чудо техники и массивное сооружение из дерева разделяли считанные метры, произошло то, чего никто не ожидал. Раздался скрип и гигантские створки медленно отворились, впуская штурмующих внутрь. От неожиданности воины, толкающие таран замерли на месте. Воевода тоже почесал тыковку. И вообще все вокруг, как будто
