В итоге путь до Южного Цзяньаня занял у нас около трех суток. Там потратили еще день, прикинувшись крестьянами, привезшими овощи на продажу, и выяснили, что ставка главы фракции сейчас находится в Хоугуане. И что новости о грядущей войне уже разлетелись всюду.
Это немного осложнило наше дальнейшее передвижение по землям Чэн, ведь, по сути, мы были последними «крестьянами», которых вот так запросто пустили в город. Уже на следующее утро на воротах вместе с военными дежурили чиновники, ведущие настоящую перепись въезжающего в город населения. Мало было представиться Хином Линем из деревеньки Нижняя Репка, требовалось подтвердить свою личность сопроводительным письмом от старосты поселения. Тесть ввел военное положение, опасаясь шпионов.
В границах Чэн теперь могли беспрепятственно перемещаться только вояки. Так что нам пришлось ночью похитить одного не слишком высокопоставленного, но и не мелкого командира и вызнать у него все, что ему было известно о системе паролей и отзывов, введенных для армейцев. Чтобы не попасть под подозрения в рамках поиска действующей в городе диверсионной группы, Лиса половину ночи изображала его бухающим то ли от радости, то ли от горя, а утром подчиненные нашли своего начальника утонувшим в местной речушке.
Вооруженные таким образом знаниями, мы отправились в Хоугуань, уже практически не расставаясь с личинами рекрутинговой команды — подобных по Чэн сейчас гоняло великое множество. И без особого труда достигли столицы княжества Юлькиного отца.
Приморский город Хоугуань напомнил мне Керчь, где я в прошлой жизни побывал один раз. Те же белые домики, неровными рядами раскинувшиеся по изломанному рельефу, та же толчея курортного сезона, когда на улицах не протолкнуться от снующих туда-сюда людей. Но если в оригинале праздношатающиеся были гуляками и отпускниками, то в китайской версии — перепуганными горожанами и деловитыми военными.
В Хоугуань уже дошли вести о том, что на них движется армия Вэнь. И тихий южный городок, уже давно не знавший ужасов войны под твердой рукой своего гуна, походил на объятый пламенем муравейник. Одни торговцы стремились побыстрее сбыть товар и свалить подальше от боевых действий, другие же, напротив, демонстрировали пустые прилавки и разводили руками в ответ на обвинения в выросших ценах. Если я правильно понял, ушлые эти купцы намерено прятали товар. Чтобы потом, когда останутся только они, взвинтить цены еще больше.
Вояки в гражданские дела не вмешивались, что свидетельствовало о том, что с запасами провизии у моего тестя все обстояло хорошо. Было бы плохо, по рынкам сейчас ходили бы не патрули, следящие за порядком, а команды фуражиров, реквизирующих все остатки продовольствия для нужд армии.
Сама армия, кстати, находилась под Цзяньанем и постоянно росла от вливаний все новых и новых отрядов. Но в Хоугуане был и свой гарнизон, довольно многочисленный, если судить по размерам города и числу патрулей.
— Что дальше, старший брат? — спросил Бык, когда мы сняли небольшой домик на окраине, использовав на этот раз личины приезжих купцов, а не рекрутеров. — Мы здесь, и Чэн Шу тоже. Как будем действовать?
— Для начала изучим город и подступы к дворцу.
Резиденция правителя в Хоугуане находилась не в центре, как в обычных, расположенных у рек или на равнинах городах, а на скалистом плато у моря. Небольшое ровное место на вершине позволило возвести там целый комплекс построек и окружить их крепостной стеной. А вот попасть туда можно было только одним способом — по вырубленной в скале дороге, по сути, широкой лестнице, круто поднимающейся вверх. Второй путь — лифт на мускульной тяге, позволяющий правителю подниматься или спускаться из дворца в порт, я даже не рассматривал. Слишком уж опасно — стоит облажаться где-то, и защитниками Чэна Шу останется лишь обрезать канат, держащий металлический паланкин над бездной.
Юлька много про подступы рассказать не смогла. Про лестницу и лифт, собственно, я от нее и узнал, а большего она и сама не слышала, поскольку детство и юность провела преимущественно в Линхае. Хоугуань стал столицей фракции совсем недавно, когда дядя Шу превратился из тихого и состоятельного владетеля на самом крайнем юге в главу южного альянса. И, соответственно, всерьез обеспокоился собственной безопасностью.
К счастью, в Хоугуане, как и в большинстве крупных городов Юга, у меня имелись шпионы — Мытарь с Матушкой И об этом позаботились. Звучало, правда, это гораздо громче, чем представляло из себя в реальности. На самом деле казна Вэнь оплачивала услуги владельца небольшой скобяной лавки, который раз в неделю отправлял отчеты о состоянии дел в городе. Плюс у самого этого торговца имелась собственная сеть из мелких воришек, которые даже не знали, на кого работали, но исправно таскали новости в обмен на серебряные монеты.
— Навестим резидента, посоветуемся с ним, — сказал я. — Возможно, есть какой-то другой способ подняться на эту скалу. Да и не мешало бы удостовериться, точно ли Чэн Шу здесь, а не квартирует вместе с армией под Южным Цзяньанем. Пока мы опираемся на далеко не полные данные.
Но на оба этих вопроса нам не суждено было получить ответов, потому что, придя к скобяной лавке, мы увидели запертую дверь и заколоченные ставни, а перед крыльцом табличку на столбике с иероглифами «Предатель и шпион».
— Похоже, этот ваш Чэн Шу убирает все, что может представлять для него опасность, — произнесла Лисица, разглядывая надпись. — Но подтверждает, что гун Чэн все же выбрал этот город, а не какой-то другой. Иначе бы он не стал так заботиться о шпионах.
Заметив неподалеку чайную лавку, девушка направилась туда и через минуту милого щебетания расположила к себе ее владельца.
— Арестовали его три дня назад, — сообщила она, вернувшись. — Почтенный торговец Го сказал, что волна таких арестов прокатилась по всему городу. Похоже, я была права — правитель Чэн полностью уничтожил шпионские сети в своем городе. И, полагаю, все, о которых знал или подозревал, неважно, кому они принадлежали.
В этом мы смогли убедиться в тот же день, встретив десятка два таких вот домиков с заколоченными ставнями и табличками перед ними. Выходило, что Лисица была права, ожидая нападения, тесть просто вычистил город от всех подозрительных лиц.
— Что же нам делать теперь? — снова спросил Бык. — На помощь рассчитывать мы не можем. Пробиваться к воротам дворца тоже идея так себе…
— Обратимся к старым, проверенным, методам, — успокоил я его.
И мы направились в публичный дом, называемый «Нефритовый посох бессмертного», в котором примой работала агентесса Юнь Сюань, завербованная Матушкой И. Вряд ли Чэн Шу сделался таким параноиком, что закрыл и увеселительные заведения перед войной.
Глава 80. Великий Мастер
Как я и рассчитывал, «Посох» функционировал. И еще как! Казалось, все, у кого в городе наблюдался излишек денежных средств, решили от него избавиться самым приятным из способов. Для нас же это значило, что попасть внутрь не представлялось возможным даже за хорошее подношение привратнику.
— Прошу меня простить, уважаемые господа, — произнес худой, как высушенная к пиву рыба, евнух. Он решительно отодвинул положенный мною на стойку кошель с монетами. — Сегодня вам не удастся войти внутрь. Вам, как и всем прочим, требуется записаться в очередь и ждать, когда она подойдет. Мы отправим вам посыльного.
— Послушай ты, напыщенный!.. — моментально «завелся» Пират, по легенде изображавший богатого купца в одеждах ценой в целое состояние.
А Бык, «работавший» его телохранителем, со значением положил руку на рукоять меча.
За спиной евнуха тут же нарисовалась троица молодцов, каждый из которых был лишь чуточку меньше размерами, чем наш Воин.
— Прошу вас, почтенные господа, — не изменившись в лице, произнес привратник. Мы явно были не первыми, кто намеревался продавить его силой. — Возьмите таблички с вашим номерами и ждите посланника. Я действительно ничего не могу сделать.
