В несессере лежал стандартный набор мыльно-рыльного: белое банное мыло в бумажной упаковке, зубная паста «Старт», зубная щетка и безопасная бритва с набором импортных лезвий. Отдельно в бумажном пакете нечто, отдаленно напоминающее мочалку. Ну хоть будет чем мыться! Старую одежду по совету «прапорщика» Степан также сложил в сумку. Уже затем он вспомнил ценность джинсы в эту эпоху, наверное, их потом можно будет перешить. Ну хоть какой-то запас, да и ветровка с кожаным ремнем всяко пригодятся.
Вскоре в ряду одетых в одинаковые синие одежды «попаданцев» Холмогорцев вышел наружу. Их вел за собой брызжущий жизнерадостным оптимизмом полный мужчина. Чем-то он напомнил персонажа из старого советского фильма. Степан тихонько пробормотал «Весельчак У»», но его услышали, кто-то даже сопроводил ёрническое высказывание легким смешком. Сопровождающий, представившийся Тихоном Николаевичем, улыбки своих подопечных воспринял положительно, тут же выдав «запретный» анекдот про Брежнева, Никсона и Жискар Дестена. Холмогорцев только усмехнулся в ответ. Показной либерализм или очередной тест? Хотя, помнится, на кухнях тогда спокойно рассказывали анекдоты о руководстве страны. Живой народный юмор запретами не уничтожишь.
Идти было недалеко, двухэтажный корпус ничем особо не отличался от виденных Степаном ранее «совковых» домов отдыха. Большой холл внизу, зал для культурно-массовых мероприятий, несколько кабинетов, общие душевые. Жилые комнаты располагались на втором этаже. Только все здесь было откровенно новым, пахло свежей краской и деревом. Очень частая ошибка многих кинематографистов, зарабатывающих на сериалах «Ретро» заключалась в том, что для атмосферности они снимали дома и помещения той эпохи. Только вот зачастую интерьеры квартир находились в весьма запущенном и облупленном виде. Остро не хватало былой аутентичности, когда все было только что построенным и сверкало свежестью и новизной.
Степан отлично помнил их квартиру в только что построенном доме, полученную отцом, когда их семья вернулась из уральского закрытого городка в Ярославль. Батю переманили обратно, как ценного специалиста и выделили аж трехкомнатную квартиру, что в те времена было чрезвычайно круто. Ничем не передать запах только что построенного жилья! Новые ощущения, новые соседи и чистые газоны под окном. Боже, как давно это было! Да и будет ли вновь в этом мире, пока непонятно. Грусть мягкой лапой охватила сердце и заставила заколебаться. Правильно ли он поступает, повинуясь во всем местным управленцам? Привычки индивидуалистического будущего ведь просто так на помойку не выбросишь. Да и внутри себя он человек уже достаточно взрослый и циничный, чтобы так легко воспринимать перемены. Так, находясь в душевном раздрае, он и переступил порог своего временного жилища.
Холмогорцева поселили в пятую комнату. Там уже находился высокий молодой человек, тут же протянувший для знакомства крепкую и здоровую, как лопату руку.
— Илья Семенов. Будем без отчества?
— А давай! Мы вроде как сейчас опять молодые. Степан Холмогорцев. Ты давно тут?
— Да пару деньков уже кантуюсь. Считай почти старожил! Здесь расселяют по мере попадания. В смысле временного переноса. Видишь, у нас уже и свой сленг появился. Располагайся пока, твоя койка — вот та, только застелили. Сейчас пойдем на обед. Запоминай расписание: завтрак в восемь, обед в тринадцать, затем тихий час до пятнадцати, ужин в девятнадцать, после свободное время.
— Как насчет остального? — Степан развешивал на плечики узкого шкафчика одежду, затем подошел к стандартного вида тумбочке, на которой лежала стопка полотенец — для рук, для ног и большое для тела. Пожалуй, для дома отдыха все выглядит как-то несколько бедновато. Убрали все лишнее и дорогое?
— Тебе все расскажут, у вас новичков сразу после обеда вводная лекция, да еще разные компетентные личности потом с каждым по отдельности беседовать будут.
— Вот как? Вездесущее око государево! И почему я не удивлен?
— Ну а ты как думал? Столько источников бесценной информации, — Илья добродушно улыбнулся, сквозь тонкую майку пробивались рельефные мускулы. — Говорят, что некоторых довольно долго допрашивают. Да ты не бойся, там нормальные мужики, с пониманием. Совсем не те кровожадные энкаведешники, что у нас в кино показывают.
— Да я сам от современных фильмов больше плююсь. Одни ходульные штампы нашей золотушной интеллигенции, — ответил было по привычке Степан, но тут же запнулся. Что именно сейчас ему считать современным? Семенов понимающе кивнул и молча показал на часы. Они у него были без понтов, обычные механические. Всю электронику и гаджеты у попаданцев забрали еще в УВД. Да и зачем в этом времени те же мобильники?
Столовая располагалась в центре схождения многочисленных дорожек, упирающихся в небольшую заасфальтированную площадку перед двухэтажным зданием, выполненным в виде буквы П. Как все было знакомо с детства! Ряд умывальников возле входа, кабинки туалетов. Только здесь Холмогорцев в первый раз увидел женщин из будущего, вернее сказать, его самого что ни на есть его настоящего. Они, видимо, обедали раньше мужчин и уже удалялись куда-то в сторону соснового бора.
— Девчата отдельно живут, — кивнул туда Илья.
— Чего так?
— Ты еще не понял? — все-таки улыбка у соседа была искренней, обескураживающей. — Вместо с молодостью что обычно возвращается?
Уж об чем, о чем, но об этом Степан не подумал. Как-то не до того было.
— Ну ладно, хоть какие-то приятные бонусы! — Семенов не сдержался и на шутку нового приятеля среагировал задорным смехом. На них оборачивались, и также в ответ улыбались. Холмогорцев внезапно отметил для себя, что угрюмых лиц он пока здесь не наблюдает. Это еще Темпоральный шок не прошел, или люди смирились с неизбежным? Размышлять о собственной горькой судьбинушке ему не дали, потащили на раздачу.
Все в здешней едальне было обычно и вполне стандартно, отработано на практике в десятках тысяч рабочих столовых огромной страны. Что имеем на раздаче? Витаминный салат, не поменявший за сорок с лишним лет основные ингредиенты, винегрет, яйцо под майонезом, отдельно сметана в стаканах. Супы простецкие — рассольник и щи на выбор. Котлеты, поджарка из говядины под соусом, незабвенные ёжики, гарнир также незамысловат — картофельное пюре, греча и тушеная капуста. Почему-то последнюю в молодости Степан здорово недолюбливал. Видимо, это после службы. Кто ел армейский бигос, потом долго к капусте относился не очень. Так-с, завершим это калорийное пресыщение стаканом местного компота. Рядом стоит брусничный морс, но хочется попробовать вкус советского напитка из сухофруктов. Уф, вроде как набрался. Это вам не мюсли с фуагра!
— Ты, как я погляжу, особо не мудрствовал? — Илья с усмешкой оглядел мой поднос.
— Хочу сначала попробовать самое кондовое.
— Нормалёк тут кормят. Простенько, зато все точно свежее, — остроносый вихрастый паренек, сидевший за их столиком, смачно пережевывал котлету.
— И без сои? — усмехнулся Илья.
— Да я о чем? Главное, что натурпродукт. От химии рак образуется, все больницы у нас переполнены. И сметанка тут…как у бабули в деревне.
— Так из деревни и привозят. Здесь совхоз неподалеку.
Четвертый сосед по столу выглядел внешне старше всех, был молчалив и мрачен. Только в конце обеда, поморщившись от морса, зло бросил напоследок:
— Гадость совдеповская!
Холмогорцеву же обед в целом понравился. Рассольник натуральный, не изгаженный новомодными рецептами, котлета также вполне съедобная, прямо как из школьного детства. Компот, вообще, имел ностальгический привкус. Проводив ворчуна взглядом, Степан спросил:
— Чего это он?
— А, — махнул рукой щупловатый Петя, — ему с горы спускаться в падлу. В городской администрации чувак сидел, жопу грел и горя не знал. Сейчас же никто и звать его никак.
— Добрый ты пацан, как я погляжу!
— Ну а чего не так? Нам такой шанс выпал заново жизнь начать, а этот о своем сраном коттедже и курортах с шлюхами вздыхает.
