Рация молчала, вызывая у капитана досаду и раздражение.
— Возможно, они лишились связи, — Света тоже тащила меня, пыхтя и тяжело дыша. Мы почти бежали, пытаясь покинуть поле боя раньше, чем здесь окажутся бронетранспортёры.
Капитан не ответил.
Добрались до машины. Меня затолкали на заднее сиденье, Света плюхнулась на место водителя, капитан Лазарев — рядом. Ключ был в замке. Света запустила мотор, хардтоп дёрнулся, резко развернулся и, завизжав шинами, рванул вперёд.
Вскоре мы уже были возле особняка Куликовского. Илья Филимонович лично вышел к нам, когда понял, что это именно мы, а не Куракины.
И вот мы уже сидели в просторной гостинице с широкими окнами, камином, над которым висела картина, и полом, устланным мягким ворсистым ковром. Кофейные тона, в которых был выполнен интерьер, успокаивали глаз.
Я сидел на диване, положив руку на подлокотник. Передо мной стоял низкий стеклянный столик, на котором дымились чашки с недопитым кофе. Света и Вадим расположились рядом на том же диване. Чувствовал я себя гораздо лучше, силы постепенно возвращались.
Илья Филимонович расхаживал перед нами, заложив руки за спину. Он был очень недоволен произошедшим.
— Как так получилось? — возмущался он. — Почему столько шума? Я предупреждал, что всё должно пройти тихо. Вы в курсе, чем это грозит? Думаете, дворяне встанут на вашу сторону после того, как ваши молодчики явились и устроили стрельбу? Здесь никто хочет войны. Никто не желает, чтобы тут было то же самое, что в Москве.
— Всё пошло не по плану, — ответила Света. С Куликовским разговаривала в по большей части она, как человек одинакового с ним происхождения. — Вы обещали, что охрана пропустит. Вместо этого у ворот оказались солдаты, которые обстреляли наших людей. Как это понимать?
— На что вы намекаете, Светлана Андреевна? — недоумевающий взор Ильи Филимоновича устремился на девушку. — Вы меня в чём-то обвиняете?
— Я хочу знать, почему у ворот появились солдаты и почему вы не предупредили меня о них?
— А я откуда знаю, Светлана Андреевна? В десять я позвонил начальнику смены, предупредил, чтобы пропустили без досмотра три фургона. Я сам в недоумении. Или вы хотите сказать, что это я позвал военных? Смешно же! Если бы я хотел сдать вас, солдаты уже были бы здесь. Пряча вас, я серьёзно рискую, между прочим. Всё это только ради нашего общего дела.
За окном прогудел бронетранспортёр. Куликовский задержал взгляд на плотно зашторенном окне.
— Один из Куракиных ликвидирован, — сообщил капитан Лазарев. — Четверо его людей — тоже. Теперь вам нечего бояться.
— Если бы, — буркнул под нос Куликовский. — Армия-то не на нашей стороне. Да ещё и стрельба эта. Теперь будут выяснять, кто причастен к ночному нападению. Думаете, меня и мою семью не заподозрят? Вы всех нас под удар поставили. А молодой князь? Он убит?
— Его не было в гостинице, — ответила Света. — Никто не знает, где он.
— Проклятье, — выругался Илья Филимонович. — Этого ещё не хватало.
— Вы говорили, что он — незначительная фигура, — напомнил капитан.
В дверь позвонили, и Илья Филимонович крикнул слуге, чтобы тот открыл.
— Я так не говорил, — ответил он капитану. — Руководит не он, но для собственного рода Вениамин разумеется более важен, нежели тот второй.
В гостиницу ввалился полный господин с кучерявой шевелюрой и тонкими усиками на квадратном тяжеловесном лице. Он поздоровался со всеми за руку и расположился на втором диване, который стоял под углом к нашему. Вскоре явился ещё один гость: высокий седой стрик с козлиной бородкой и лихо закрученными вверх усами.
Эти двое симпатизировали идеям Вадима Орлова и явились сюда после звонка Куликовского с просьбой собраться у него дома. Были и другие сторонники, но они не пришли.
Мы стали обсуждать, что делать и как быть в сложившейся ситуации.
— Надо вызвать на переговоры начальника дивизии, — утверждал толстый господин. — Скажем, что Куракиных тут больше нет. Пускай подчиняется командору Орлову.
— Пустое, — отмахивался старик с закрученными усами, — новый начальник не станет нас слушать. Он теперь будет бояться, что из Москвы приедут князья и расправу учинят. Надо в штаб звонить, в Москву. Вот пусть Вадим Алексеевич и решает вопрос, раз так получилось.
— И что же, господа, мы без Орлова не способны ни на что? — театрально развёл руками толстяк. — Кто сказал, что офицеры не послушают нас? Солдаты недовольны властью князей, многие офицеры — тоже. Куракины пытаются надавить силой, но сила и страх решают не всё. Тем более, нам и мы не лыком шиты. Княжеские представители мертвы. Господин командор тем самым доказал, что у него тоже руки длинные.
— Не все, — поправил Илья Филиппович. — Не все мертвы. Молодой князь жив пока. Он уехал утром и до сих пор не появлялся в гостинице, хотя его вещи по-прежнему там.
— У Головиных небось в Приозёрном отдыхает, — предположил толстый господин. — Там же молодёжь наша часто развлекается. А вчера у них как раз пикник был. Наверное, на ночь и остались. Бьюсь об заклад, князь этот — с ними. Несерьёзный он молодой человек. Зачем его родня сюда отправила — Богу одному известно.
— Это где? — спросил я. — Вы покажете это место?
— Денис, сейчас не время… — хотел возразить капитан Лазарев.
— Вениамин Куракин — одна из наших главных целей, — прервал его. — Мы должны ликвидировать его. Иначе, зачем мы здесь? По крайней мере, я здесь для этого, и я доберусь до Вениамина, даже если придётся действовать в одиночку.
— Юноша прав, — поддержал меня старик с закрученными усами. — Если уж делать дело, так до конца. Убьёте князя, и Куракины в следующий десять раз подумают, прежде чем снова своих прохиндеев засылать сюда.
Игорь Филимонович тоже согласился с тем, что Вениамина Куракина следует устранить. Таким образом, я обрёл сторонников.
Было решено, что я и Света поедем к особняку и подкараулим машину Вениамина Куракина, а дальше — по обстоятельствам. Разумеется, основную часть работы я брал на себя. Силы возвращались, а в кармане моём остались несколько листов со знаками. Я был уверен, что справлюсь.
В доме Куликовского нашлась карта местности, и дворяне объяснили, как проехать к особняку, принадлежавшему семейству Головиных. Находился он недалеко: по дорогам менее десяти вёрст от города, на противоположном берегу озера.
Мы со Светой сложили оружие в багажник хардтопа Куракиных. Света села за руль, я — рядом. Зарычал восьмицилиндровый монстр под капотом. Ворота отползли в сторону, и мы выехали на улицу. На дороге было пусто. На восточном краю небосклона предвестником грядущего восхода забрезжил свет. Начинался новый день.
Чем ближе я становился к своей цели, тем сильнее нервничал. Я не мог поверить, что это, наконец, свершится и я освобожусь от своей ноши. Не верилось и в то, что всё пойдёт по плану. Но на этот раз я полнился решимостью убить Вениамина, чего бы это ни стоило. Обстановка в стране была такова, что никто не мог гарантировать другую столь же хорошую возможность сделать это. Слишком велик был шанс навсегда потерять его след.
Город мы покинули без проблем. У выезда дежурили военные, и я приготовился призвать демонов, если возникнут проблемы, но всё обошлось: нас даже не остановили.
Посёлок Приозёрный встретил нас пустыми улицами. Люди ещё дрыхли в своих потных мятых кроватях и не знали о том, что произошло в нескольких вёрстах отсюда. Конечно же, утреннее радио поведает им о трагических событиях, которые настигли этот некогда спокойный городок, но это будет ещё нескоро. А пока тут царило неведение, и двухэтажные домики беспечно дремали в лучах восходящего солнца.
Миновав посёлок, мы свернули к озеру. Дорога уходила в лес. Вскоре она вывела нас к кирпичной ограде, за которой прятался особняк семейства Головиных. Из-за забора доносилась музыка. Не доехав метров двести до откатных ворот, выкрашенных в насыщенный бордовый цвет, Света остановила машину на обочине под нависшими ветвями берёз и заглушила мотор. Теперь оставалось ждать и надеяться на лучшее.
