Я распорядился осторожно аккуратно на руках перенести тетку Анфису в Арзиново, где её уже ждал наш приходской священник. До возвращения внуков тетки Анфисы в её доме остались сторожа.
В Арзиново мы пробыли неделю. Здесь конечно еще нет лоска других имений, но тоже порядок, все развивается и имение приносит стабильный доход.
Как и Новоселово, оно каждый год прирастало новыми землями и крестьянами. Процесс разорения и залезания в долги помещиков шел по всей России, а наши соседи это делали еще и с большим удовольствием. Мои условия займов были очень щадящие, а уловия покупки крестьян и имений достаточно выгодными.
Поэтому каждый год кто-нибудь обязательно предлагал купить или крестьян или имение целиком. Внутренним условием всех этих сделок было одно, не залазить в кубышку.
Последним мероприятием в Арзиново было посещение нашего трактира, где нас уже ждал Савелий со своей супругой.
По дороге в Арзиново мы в трактире останавливаться не стали, Савелий по своим делам был в отъезде и я велел передать, что на обратной дороге мы его навестим.
Трактир естественно процветал. Лукоянов конечно стоял не на самой оживленной российской дороге, но никогда не пустовал и постоянно в нем были и посетители и постояльцы. Савелий построил еще одно двухэтажное здание чисто под гостиницу и хотя в нем у него всегда были свободные номера, оно приносило стабильный хороший доход.
Соня от увиденного была в совершеннейшем восторге, хотя она уже в Питере слышали хвалебные отзыве о провинциальном трактире, но увиденное превзошло её ожидания. Особенно естественно кухня.
Когда мы собирались сесть за стол, раздался знакомый голос и пред нами предстал Иван Васильевич, усталый, запыленный, но очень довольный что застал нас еще у Савелия.
Вместе с казачьим полковником ко мне ехал есаул Уральского казачьего войска Семен Емельянович Перфилов. Его служба Государю Императору заканчивалась и он принял предложение полковник заниматься поиском желающих поехать в дальние края и организацией их отправки.
С полковником они были знакомы по последней войне с Персией и неожиданно встретились в Оренбурге в губернаторской резиденции.
В итоге после обеда до самой поздней ночи я общался с есаулом. Мы с ним быстро нашли общий язык и подробно и обстоятельно обо всем побеседовали.
Со слов есаула желающих уехать из России будет несколько тысяч, это преимущественно староверы. Казачество за «неправильную» веру конечно власти так не прижимали как другие сословия, но все равно они видели, что происходит вокруг и многие были недовольны. Конечно казаки молчали — времена казачьих восстаний канули в лету, но скрытого недовольства хватало.
К середине августа в Усть-Лугу походным порядком должны прийти две сборные сотни уральских и оренбургских казаков. Идут они почти все без семей, как обычно ходят в военные походы. Только десятка полтора — два из молодых и еще бездетных, возможно будут со своими женами.
Семьи остальных казаков подтянутся потихоньку в течении года. Такого расклада я конечно не ожидал, мне такой вариант почему-то даже в голову не пришел.
По моим различным прикидкам скорее всего большая часть уральских и оренбургских пойдет в Забайкалье и оттуда уже по Амуру на Дальний Восток.
Рано утром есаул отправился домой очень довольный что ему не пришлось ехать в Петербург. Он в жизни по военной надобности побывал и в Европе и в Азии, поэтому путешествовать особо желанием не горел.
А, мы позавтракав, не торопливо отправились дальше.
Настроение казачьего полковника изменилось, они нашли общий язык с Иваном Васильевичем и он похоже разглядел в своей командировке ко мне какие-то плюсы.
Тем более, что возвращался он по-княжески. В дороге я особо не экономил, мне очень хотелось, что бы Соня получила удовольствие от такой поездке по России. Когда еще представится возможность так неторопливо съездить в свои имения.
Настроение конечно сильно портила картина повсеместной засухи и увиденный однажды результат сильного градобития.
Огромное поле было градом просто перепахано, на нем не осталось ничего живого, жутко стало от такой картины. Град я естественно видел много раз и приходилось наблюдать как эти небесные ледяные глыбки хорошо рихтуют автомобили, но чтобы как плугом перепахать поле…
Такого я не видел ни разу и надеюсь больше не увижу.
Похоже что Россию ждет тяжелый год, любой неурожай всегда вызывает голод и бедствия. Мало этого, по дороге до нас дошли слухи об ужасном пожаре в Туле, где сгорел чуть ли не весь деревянный город.
В Новоселово нас уже ждал готовый к великим свершениям Ян Карлович, он успешно передал дела Серафиму и мы, не задерживаясь, отправились дальше. Уже надо спешить, на носу август и и надо начинать конкретную подготовку к походу.
Мои помощники конечно молодцы, еще ни разу не было проколов и ляпов, так мелкие незначительные недочеты.
Но предстоящее дело слишком грандиозное и надо самому держать руку на пульсе. Тем более уже существенное изменение ситуации, идет две сотни казаков налегке без семей.
Не задерживаясь в Пулково, мы втроем поехали в Усть-Лугу. И приехали туда во-время, начали подходить три сотни донских казаков и они все были с семьями.
Со дня на день должны начать приезжать семьи староверов. На этот раз с нами на Камчатку идет Иван Кузьмич Кольцов. Он знает, что будущий Магадан будет очередным русским Эльдорадо и компаньонов отбирает очень тщательно. Надо быть уверенным, что люди, которые пойдут с ним, устоят от соблазнов золотого тельца.
Еще более сложная задача предстоит в Калифорнии. Оттуда пока еще выбраться не так-то просто, но условия с Колымой не сравнишь.
В Усть-Луге мы были третьего августа, а на следующий день пришли пароходы из Италии и их было не четыре, а целых пять. И еще и ледокол. Как Антонио набрал экипажи чтобы прийти в Россию, для меня осталось загадкой.
Княжеские апартаменты оказались занятыми, внизу расположилась Вероника со своим мальчиком. Я естественно не возражал, понятно что она не хочет терять ни минуты общения с мужем. То, что Николай тут же пойдет обратно было понятно всем.
Николай со своими пароходами вернулся пятого августа.
К сожалению с гребным винтом не все так просто. Больше восьми узлов пароход не выдает и то это при благоприятном стечении обстоятельств. Решить проблему простым увеличить мощность силовой установки не удалось, зубчатая передача, применяемая в паровых машинах создавала, сильный шум, а тут он сразу резко усиливался.
Также непонятно еще какая конструкция винта оптимальная, поэтому мы с крестным сразу же решили, что винтовой пароход останется в Атлантике. А вот ледокол с гребным винтом показал себя неплохо. Он стабильно выдавал семь узлов и мог поднапрячься и выдать чуть не девять, но шум паровой машины был ужасный.
Итого у нас получалось двенадцать пароходов и два ледокола.
Ледокол «Челюскин’останется на Балтике, все таки попробуем организовать продление навигации. 'Геркулес», «Американец», «Херсонес» и винтовой «Витус Беринг» останутся на атлантических рейсах, они будут ходить на Пинос и в Техас.
В Тихий океан пойдут «Дежнев», «Ермак» и новые пароходы «Орел», «Ласточка», «Хабаров», «Харитон Лаптев», «Дмитрий Лаптев», и винтовой ледокол «Алексей Чириков».
Кругосветку очень хочет совершить Николай, но мы с ним реально смотрим на вещи и понимаем, что это делать не надо.
Во-первых, категорически против Вероника. А во-вторых, это ему просто пока не по силам. Одно дело переход через Атлантику, пусть даже месяц, но более менее комфортные природные условия и можно проскочить мимо штормов.
А там в любом случае кошмарные шторма, зимний океан, да и переходы далеко не месяц. Никакой сильный дух не поможет если нет банально физического здоровья.
Вон крестный с Артемовым ходят чернее тучи. Никак не получится набрать надежные с их точки зрения экипажи. Гарантированно окажутся слабые звенья.
Наш самый главный корабельный инженер вообще стал как щепка, у него с кадрами вообще труба. Такого количества механиков и мотористов, необходимого нам, просто еще нет в природе.
