молниеносно прочитал даже мелкие приписки. Он-то уж разбирается в контрактах и договорах.
— Всё? Готовы? Давайте. Все разом седьмую ступень.
— Он безумец, — хрюкает довольно Примус, предвкушая моё унижение. — Давайте наконец его успокоим, мне этот цирк начинает надоедать. Отвлекает от дел четырёх профессоров, один из которых, к слову сказать, скоро станет директором.
— Вы готовы, господин Римус Галлен? Да сжалится над вами Первый…
«Хороший вопрос, Костя…»
«Во имя отца и его святого пердака — жалю вас!»
«Ч… что? Куда жалишь?»
Нет, в нём точно что-то изменилось. В худшую сторону. Быдлан какой-то…
«Прощу прощения. Сжаливаюсь над вами, раб божий. Аминь!»
«Нет такого слова „сжаливаюсь“».
«Новые слова придумывают. Вы полагаете, Первый не имеет такого права, хе-хе?»
— Готов.
«Мастер, последнее время вы не употребляли мясо прожарки „рейр“? Я чувствую очень знакомый железный привкус крови… Очень знакомый вкус… Клыков у вас нет, но по крови вы, смотрю, уже сохнете?»
Он может иметь в виду только летающие сардельки. В Ньёрте их было много, и они были вкусными только в почти сыром виде. Эйн Соф научил меня готовить их. Если чуть передержать на огне, то становятся жёсткими как подошва. Так что кровь я пил последний раз… Именно там. И Костя чувствует это? До сих пор?
«Не переживайте так, мастер. Я уже давно догадался, где вы были и с кем, когда поставили на себя Лимбо. Привкус летающих членов — лишь один из видимых знаков. И, кстати, тем, что вы их употребляли, — сейчас нам сильно помогли».
«Какие ещё члены? Сардельки! Они даже похожи на них!»
«Ну-ну… И рот такой вертикальный, а под крылышками подозрительный мешочек, который вы отрезали, да?»
«Сардельки, мать твою!»
«Утешайте себя, хе-хе».
Димбильдок поднимает руку.
— Профессора, приготовьтесь. На счёт три. Один…
Все вскидывают руки, кто-то встаёт в странную позу, Дрейк вообще становится невидимым.
— Два…
Профессора что-то заряжают, готовят ловушки, уловки.
— Один… Начали!!!
Вспышки, свет, гром, молния, огонь, запах тлена и смерти. Все заклинания немассовые, что намного смертоноснее для единичной цели.
«Мастер, сейчас немного пощиплет. Это моё изобретение после одного неприятного случая. Пришлось понизить круг, но зато теперь мы не умрём. Без меня вы этот фокус ни за что не сделали бы».
В мыслях Кости быстро проскальзывают фразы:
«Обитель высшей магии крови… Круг второй… Ледяное объятие Падшей…»
Просачивающаяся через все дыры кровь — это не «немного пощиплет». Это какой-то треклятый охренительный бесчеловечно незаконный метод издевательства. Будто тысяча трубочек вонзились мне в тело и тысяча гномиков жадно меня посасывают, играя в игру «Кто отсосёт быстрее». Это чувствую я, это чувствует Костя. Я бы, наверное, орал, если бы мог, но на моём подконтрольном Косте теле не дрогнуло ни одного мускула. Он спокоен как удав и держит руки в карманах, даже не сжав кулаки.
Кровь, выпущенная из меня, как из выжатой тряпки, превращается в защитный купол, очень эффективно ограждая от всех направлений атакующей магии. Я вижу сквозь него. Что-то сверкает, бьётся… По кровавой стене нервно проходит рябь после удара Димбильдока.
«Силён толстяк! — мысленно привистывает Костя. — Впишу в свой список».
— Почему они не останавливаются? Разве не по одному удару была договорённость?
«Разве? Не слышал такого».
— С кем же ты разговариваешь, Галлен?
Молниеносная реакция срабатывает. Я перехватываю руку Дрейка, материализовавшегося прямо передо мной. Когда он стал невидимым, то, вопреки логике, встал почти впритык ко мне и теперь тоже находится в куполе.
«Этого тоже запишу. Он сразу понял, что вы будете использовать защитные чары, потому подошёл вплотную. К слову, он тоже не слабак, а мы… малость устали. Чё делать будем, мастер? Не пора ли для разнообразия вам давать мне советы? Даже я его не почувствовал. Невидимость и без того плетение седьмой ступени, но замаскировать ауру… У него восьмая степень, мастер. Скрывал свою силу. В Варгоне это очень модно. Только мы с вами ходим и огромным членом машем во все стороны».
Второй кулак я тоже перехватываю. Он что, просто хотел дать мне по морде? Чувствую, какие сильные у него руки. Дрейк тоже удивлён.
— Вижу, не только я не делаю акцента на магических умениях…
Следующий его удар — коленом — я блокирую тоже коленом. Метил, засранец, в пах. Велика вероятность, что я пропустил бы этот удар, не управляй мною Костя. Гад, лучше меня по всем пунктам. Даже в физике.
— Интересно… — хмыкает Дрейк. — А если так?
Кровь по всему моему телу начинает превращаться во что-то твёрдое. Если так пойдёт и дальше, то я превращусь в обездвиженную статую, а концентрация кровавого щита оборвётся. Притом, что профессора нещадно лупят по нему и не желают останавливаться.
«Костя, ты же умный. Сам напросился всё разрулить, выпендривался тут! Вперёд, самое пора!»
«Ну знаете, мастер… Некоторые обстоятельства сильно ограничивают меня. Кстати, благодаря вам, половина моих мыслительных процессов всегда занята Лимбо, потому что эта дрянь постоянно их запутывает. Чтобы этого не допустить, я концентрируюсь на контрплетениях. Что требует много сил. Надеюсь, вы довольны результатом? К слову, умирать сейчас совсем не к месту… — В голосе Кости проскальзывает нервозность. И это почему-то радует. — Предлагаю тикать в анклав. Выжить — тоже победа. В какой-то степени».
«Ну не убьют же они нас, слушай!»
«Вообще-то убьют… Вы не прочитали отказ от ответственности».
«Нет, блин, просто галочку поставил! Как я мог успеть, если ты только зыркнул на бумажки и сразу их подписал!»
«О, радует, что вы пока не настолько развились…»
«Гадство!»
Руки уже полностью одеревенели, а кровавый щит начинает мерцать.
Жа-а-а-алко. Эпично не получилось.
Хотя… Пока не получилось.
Ситуация ухудшается на глазах. Щит мерцает все сильнее, а каменная корочка уже подползла к паху.
«Костя-а-а-а, ты ведь понимаешь, что сейчас всё наоборот? Ты что-то делаешь, а я твой советующий голос в голове».
Хорошо, что мысленно общаться мы можем быстрее, чем течёт реальность. Это позволяет обмозговать текущую ситуацию, вовремя увернуться от удара, придумать хитрый план. В принципе, этим мы сейчас и занимаемся.
«Предлагаю вам посоветовать мне тактическое отступление, мастер».
«Не слышу уверенности в твоём голосе».
«Да что вы говорите, мастер? Мои умственные и аналитические способности резко деградировали, уступая место вполне обоснованному инстинкту выжить. К сведению вашему, не помню, когда последний раз я чувствовал что-то… подобное! Желание выжить! Быть смертным! О, мастер, так бы и расцеловал вас!»
Учитывая как выглядит реальный — зубастый как акула — Костя, понимаю, что его шуточка сейчас не так проста, как кажется.
«Костя, плюнь ему в лицо…»
К моему и всей Вселенной недоумению, Костя так и делает. Просто… плюёт в Дрейка. Метко так, в глаз. Лицо профессора искажается, он быстро моргает. Его щиты должны были уберечь от враждебного эфира, а не от слюны и эффекта неожиданности, потому это на долю секунды срабатывает. Хватка Дрейка слабеет, а концентрация на плетении рушится.
Воспользовавшись ситуацией, Костя материализует кровавый кинжал. Размахивается, кроша каменную крошку на коже.
Единственное, что понимаю в этом оружии: оно пробьёт любые щиты до девятой ступени. И то, что я ослаб… Слишком много крови потратил.
— Умри…
Голос Кости — точнее, мой голос — зловещий и тихий, но слышат его все, несмотря на шум хаоса магии вокруг.
— СТОП!!! — орёт Димбильдок.
Кровавый клинок останавливается в сантиметре от горла Дрейка. На моём лице замирает та самая улыбочка, которую я видел на проекции Кости.
— Испытание пройдено! Всем опустить руки и снять щиты. ПРОФЕССОР Римус, отпустите, пожалуйста, профессора Дрейка.
— Дрейк бы справился, — не унимается профессор Примус. — Это же очевидно.
Димбильдок медленно поворачивает голову в сторону будущего директора.
— А если бы нет?
— Не может такого быть. При всем уважении, но в следующий раз секундантом буду я.
— Надеюсь, следующего раза не будет. Я признаю, что профессор Римус Галлен обладает силами, о которых говорил. Это увеличивает шансы на то, что и другие его слова, в том числе о разломе, являются правдой. Чего достаточно, чтобы инициировать красный уровень тревоги по всему Аббатству. Слава Первому, пока мне хватает на это полномочий…
Примус накидывает на себя маску мудреца.
— Как скажете. К слову,
