На скорую руку разогреваю горн и создаю на стене бронированное окошко. Вглядываюсь. Никого. Только бездыханные тела, посечённые кусты и надломленные деревья.
На всякий случай создаю ещё три окошка — по одному на каждую стенку. Так и обзор лучше и нервы целее. Снова осматриваюсь. Та же картина — трупы и покорёженная растительность. Неужто двух залпов хватило?
И только я думаю, что всё позади, как в одном из оконцев мелькает человеческий силуэт.
Вставший во весь рост креститель замахивается, чтобы отправить в мою сторону гранату. Сволочь!
Без лишних раздумий хватаюсь за третий шнур и тут же тяну на себя. Все четыре стены вздрагивают от единого залпа. Неудачливого гренадера отбрасывает назад. Нежилец.
Наступает затишье.
Через пока что лёгкую дымку лесного пожара пытаюсь разглядеть врагов. Всматриваюсь в каждый куст, наблюдаю за телами павших, пристально изучаю буреломы.
Так проходит минута вторая, третья, а между тем из посечённых картечью баллонов изливается всё больше горючей смеси. Пожар усиливается! Ещё немного и я окажусь в пылающем кольце. Пора что-то решать!
Разом дёргаю за последнюю пару шнуров. От слитного залпа сразу двух огневых ярусов вибрируют стёкла и трясутся бетонные стены. Грохот стоит страшный.
Но ещё страшнее последствия. Ближайшие кусты чуть ли не под корень срезает. Достаётся и деревьям, самые неудачливые кренятся и надламываются под собственным весом.
И пока снаружи творится вся эта вакханалия, я перековываю сначала протез, чтобы пополнить боезапас. А после ещё и плащ дорабатываю — в такой горячей обстановке подклад из асбеста будет нелишним. И уже в самом конце принимаюсь за переделку одной из четырёх стен. Небольшого отверстия для побега мне хватит.
В созданную дыру тут же проникает противный дымок. Пока ещё слабенький, не способный выбить даже слезу, но это ненадолго…
Более не рассусоливая рву когти к ближайшему зазору в пламенеющем кольце. Позади раздаются выстрелы. От ударов в спину ноги заплетаются, но я и не думаю сбавлять ход и устраивать перестрелку. Наоборот, ускоряюсь!
Позади гремит взрыв. Не понять, то ли граната бесхозная сдетонировала, то ли баллон с горючей смесью рванул? Неважно, главное, меня не зацепило.
Ещё один удар, на этот раз в затылок. Клюю носом вперёд, но быстро выравниваю шаг. Не беда, прорвёмся! Ну а то, что в ушах звенит и в глазах двоится, так ведь могло быть и хуже. Не будь шлем прикреплён к корсету, мне бы этим “подзатыльником” все мозги перетряхнуло. А так весь импульс передался жилету…бедные мои рёбра.
Прорываюсь через языки пламени и вламываюсь в ближайшие кусты. За спиной не прекращается пальба. Вот только жиденькая она какая-то. Огонь ведётся в два, самое большее в три ствола. Если это все выжившие после обстрела, то победа за мной…
Струя пламени пролетает у самого носа. Ещё бы немного и меня поджарили до хрустящей корочки.
Сквозь запотевшее бронестекло я с трудом различаю серебристый силуэт. Ещё один креститель с огнемётом? Впрочем, неважно…
Вскидываю протез и даю залп в направлении нового противника. Раздаётся привычный уже грохот, но силуэт крестителя отчего-то не спешит исчезать из виду.
Неужто промазал?! Да быть того не может! Я же потому и выбрал своим оружием дробовик, что из него и целиться толком не надо. Знай себе направляй в сторону врага да пали без разбору. В кого-то да попадёшь. А тут с двадцати метров взял и промазал. Непорядок.
Ещё раз для верности стреляю в подозрительную фигуру и тут же отскакиваю назад, подальше от тугой струи пламени.
В этот момент часть конденсата сходит на нет и мне всё же удаётся разглядеть противника.
Папский рыцарь облачён всё в тот же серебристый огнеупорный костюм. А вот дальше начинаются отличия. В правой руке креститель сжимает помесь меча и огнемёта — этакий стальной раструб в окружении двух лезвий. А в левой и вовсе удерживает самый настоящий башенный щит! Это что-то новенькое. Неужто за ним он и прятался от обстрела?
Сначала странная горючая смесь без дыма, теперь вот щит из сверхпрочного материала. Вот как он выстрел из Дуболома сдержал? Ладно бы дробь у меня была обычная, так нет же, она ведь из вольфрама твёрдого скована, а сверху ещё и графеном для пущей прочности присыпана.
Что же у крестителей за технологии такие? А главное, почему сварожичи эти самые технологии не умыкнули? Уж что-что, а скопировать материал пуленепробиваемого щита и в полевых условиях можно. Плёвое это дело, с таким даже новик безусый справится.
— Покайся и сгори! — рыцарь взмахивает “мечом” и в мою сторону устремляется ещё один пламенеющий росчерк.
На этот раз увернуться не успеваю!
Горючая смесь дождём барабанит по плащу и меня обдаёт страшным жаром. На лбу тут же проступает испарина, а голова от резкого перепада температуры идёт кругом. Чую, если бы не подклад из асбеста, то сварился бы заживо.
Креститель снова взмахивает мечом, и ещё один пылающий протуберанец устремляется в мою сторону. Недолго думая, отскакиваю в вбок и отвечаю ударом на удар. Грозно грохочет Дуболом, вот только проклятый крестоносец опять прячется за щитом. Дробь, в который уже раз бессильно бьётся о матовую поверхность. Ни тебе выбоин, ни царапин ни даже завалящих искр. Щит крестоносца будто и не из металла скован. Да что же это за материал-то такой?!
Ну ладно, хочешь поиграть в прятки? Давай поиграем!
Принимаюсь без перерыва палить из Дуболома. Креститель под столь плотным огнём и носа из-за щита не высовывает, а мне только того и надо. Пока он там отсиживается, я буду ковать.
Если уж вышло так, что картечью гранённой мне щит не пронять, то надобно снаряды менять.
В перерывах между залпами касаюсь протеза: сначала "горном", а затем и "молотом".
И вот через пару вздохов и одну яркую вспышку из дула протеза вылетают уже не дробины, а тонкие графеновые иглы в тяжёлых вольфрамовых юбках. Этакие подкалиберные снаряды для бедных.
По-хорошему эти самые юбки должны слетать ещё на подлёте к цели. В моём же случае они будут крепиться к иглам до последнего — а иначе никак. Без них лёгкому графену попросту не хватит импульсы, чтобы преодолеть преграду в виде щита…
— БОМ! БОМ! БОМ!
Вольфрамовые болванки одна за другой отскакивают от щита. С такого расстояния кажется, что моя затея не увенчалась успехом. Щит Крестителя всё так же сияет девственной чистотой. На нём нет ни сколов, ни выбоин, ни уж тем более рваных отверстий. Но, несмотря на кажущуюся неудачу, я ликую, ведь ОН кренится. Долбаный щит кренится! А значит, я достал того, кто скрывается за ним.
Ещё через пару выстрелов щит и вовсе заваливается, погребая под собой хозяина. И только я собираюсь подойти поближе, чтобы добить подранка, как за спиной вновь звучат выстрелы.
Опять эти недобитки!
Резко оборачиваюсь и тут же ловлю грудью пулю. Плащ и корсет смягчают удар, но воздух всё равно вылетает из лёгких.
Сволочи!
Метрах в тридцати двое крестителей перезаряжают ружья, третий же в это время извлекает гранату из подсумка.
Вскидываю протез и первым же выстрелом сношу с ног гренадера. Повезло! Если бы дробью до сих пор палил тогда никаких вопросов, а так с тридцати метров и первым же снарядом зацепил.
На перековку боеприпасов времени нет, поэтому продолжаю стрелять, чем боги послали. И к моему удивлению вновь попадаю! Видать, удача сегодня на моей стороне.
Оба стрелка падают как подкошенные, а я разворачиваюсь обратно к щитоносцу. Надо скорее добить подранка, а то как бы ни выкинул чего!
Вот только добивать никого не приходится. Щит как лежал могильной плитой поверх тела рыцаря, так и продолжает лежать. Неужто мёртв креститель? Или это он так притворяется, чтобы меня подманить?
Делать нечего, придётся проверять.
С опаской подхожу поближе и носком сапога подцепляю край щита. Только теперь, стоя вплотную, я замечаю аккуратные отверстия в матовой поверхности. Неизвестный материал сумел остановить вольфрамовые болванки, но тончайшие иглы из графена нашли-таки лазейку.
