все предатели сгорят в праведном огне. Лучше уж так, чем продолжать позорно жить под властью братоубийцы.
— Не только братоубийцы. Он убил всех, кто не был ему удобен. Братьев, сестёр, деда, племянников и племянниц, — удовлетворённо кивнул я, после чего поднял кулак над головой. — Мы возьмём своё с лихвой!
И войско начало перестраиваться в походный строй, после чего к нему пристроились ещё и новые знамёна. Войско у нас было, также имелась цель, а значит оставалось взять как можно больше оружия. А оружие это кузницы, которые находились на западной части королевства. Прежде чем брать столицу, мы сначала отрежем её от поставок металла.
Словно волна мы проходили по чужим землям. Нас никто не мог остановить, ведь не было на этих землях единства. Кто-то вставал на нашу сторону сам, чьих-то родственников мы брали в заложники и шантажировали, иногда появлялись партизаны и тогда приходилось действовать с помощью огня и меча. Я действовал жёстко и бескомпромиссно, использовал самые эффективные методы, даже если порой они казались бесчеловечными.
Порой после очередной показательной казни в мятежной деревни мне казалось, что я сошёл с ума. У меня не было доказательств вины каждого, однако виновными в данном случае были все живые. Не хочешь сдавать партизана? Значит умрёшь первым. Всё было просто, вскоре люди начали сдавать их сами, понимая что милосердия от меня не дождёшься.
Иногда я силой забирал всех мужчин. Они сопротивлялись, затевали мятежи, однако они становились прекрасным дополнением к пушечному мясу из ублюдков. Конечно же и без мародёрства никуда не обошлось, после захвата чужих земель и до передачи их одному из лордов все наши воины имели законно право на три дня грабежей. И плакали боги, смотря на то как даже самые праведные солдаты падали в объятия греха. Ведь запретный плод был всегда сладок.
Это казалось сущим безумием, однако… каждый раз смотря на всё это, я понимал одну простую вещь. Это спасает жизни моих солдат. И пусть мне даже придётся делать ещё более ужасные вещи, но жизнь моего солдата для меня была превыше всех других жизней. Разве что кроме жизней тех, кого я и мои солдаты поклялись защищать.
Такая она война. Здесь побеждали не благочестивые рыцари в белоснежных одеждах, нет, они уже были втоптаны в грязь нашими грязными от крови и внутренностей сапогами. А затем мы равняли с землёй и предавали огню всё что было им дорого. А всё из-за того, что они жили грёзами и были инфантилами, мечтающими о победах и подвигах и при этом не желающими запачкаться.
И нет, я не оправдывал этим своей жестокости и прекрасно понимал всю гнилость подобных поступков. Гореть мне в аду до скончания времён, но лучше пусть будет так. А для других юных глупцов в розовых очках это будет уроком. Если сам не станешь зверем, то зверь разорвёт всё, что дорого тебе. Иного выбора нет, компромисса здесь не найти.
Так мы добрались до очередного замка, который требовалось взять осадой из-за излишне строптивого рыцаря.
— Работайте, я отправлюсь шатёр на медитацию, — я отдал отмашку своим командирам.
В шатре я быстро принялся медитировать и в этот раз почти мгновенно явился навстречу к Алексиару. Однако в этот раз это была встреча не в картине, а в мече и щите. Их я нашёл позже, когда уже узнал от первого ментального якоря всё необходимое. Теперь уроки проходили сразу во втором и третьем, вместе с двумя похожими отражениями Алексиара.
Они отличались от первого отражения и были более… безумными. Они создавались им уже гораздо позже и в них вкладывалась ярость и необходимая жестокость. Благодаря им Алексиар протянул гораздо дольше и в них уже хранились куда более опасные и могущественные техники по укрощению огня. Большинство их них сам Алексиар так до конца и не освоил, однако он знал теорию и всячески помогал мне изучить их.
Правда порой у нас случались конфликты. Мне приходилось без преувеличения бороться с этими отражениями, ставшими куда более своевольными. Кроме того их состояние было нестабильным, что вызывало некоторые опасения. Если ментальный якорь взорвётся внутри моей души, то я и умереть могу.
И всё же это был единственный способ получить силу быстро. А она нужна была мне позарез, поэтому раз за разом я погружался внутрь ментальных якорей, переживая прошлое Алексиара, которое уже стало незаметно становиться частью моего прошлого.
— ПОЖАР В ЛАГЕРЕ!!! ПОДНИМАЙТЕ ВСЕХ МАГОВ ВОДЫ, СКОРЕЕ!!!
— Диверсия⁈
— Измена⁈
Во всеобщей суматохе все кричали примерно одно и то же. А причиной всему был я, ведь как оказалось если слишком спешить, то можно сильно накосячить. Так и случилось во время одного из уроков. Огненная стихия вышла из-под контроля и необузданное магическое пламя сожрало сначала мой шатёр, а затем принялось поглощать уже весь лагерь.
— Вот же проклятье… — пробурчал я, выходя из пожарища. — Кто ж знал… кто ж знал… Никто не помер хоть?
— Вроде нет, — с осуждением произнесла Рина, благодаря которой эвакуация началась сразу.
Ведь даже когда пожар охватил уже пол лагеря, я продолжал медитировать и практиковаться. Пожар уже случился, это было неприятно, но зато какой простор для практики. Хуже всё равно уже не будет. Так что я ещё некоторое время осваивался со стихией.
— Ты вообще кукухой поехал? — тем временем Рина решила почитать мне нотации.
— Никто не умер, значит всё нормально, — отмахнулся я, после чего потянулся и захрустел костями.
Вены на моей шее вздулись и почернели, кроме того на теле начали появляться странные пятна. Кажется проклятье крови начало действовать, а значит нужно поохотится и провести чистку. К слову о чистках.
— Рина, собери как можно больше солдат с моей группой крови. Мне нужно прочиститься, а то подохну. Я пока на охоту отлучусь.
— Рина сделай это… Рина сделай то… мне даже за это не платят!
— Ну хочешь замок тебе какой-нибудь подарю?
— Иди ты!
Я быстро понял, что Рине просто нужно было выплеснуться куда-то накопившийся стресс, так что пожал плечами и пошёл прочь из лагеря. Пусть пока прибираются, думают где новые палатки достать, да кровь мне собирают. А я развеюсь и займусь своими личными делами.
Охота мне нравилась, особенно охота на монстров. Опасные твари как правило сами привыкли охотится на людей и от этого противостояние с ними становилось куда
