class="p1">— Но штурм Мондштадта дорого им обошёлся, — заметил Тома. — Не делайте из противника бога.
— Простите, что вторгаюсь в ваш разговор, — вдруг включился старый капитан корабля, следящий за всей обстановкой вокруг и изредка опекая рулевого, — но зачем вы, госпожа Камисато, решили отправиться в поход? Вы не солдат.
— Я не солдат — это правда, и мой клан не занимается военными делами, — кивнула Аяка, задумчиво прижав конец сложенного веера к подбородку. — Но разве я могу стоять в стороне, когда в мире проходят такие преобразования? Я хочу, чтобы наша беззаботная жизнь продолжалась и дальше, так что при первой возможности помочь я вызовусь со всей радостью. Меня научили сражаться, так что я буду только полезна.
— Очень благородно, госпожа Камисато, — капитан был приятно удивлён. — Но знает ли ваш брат?
Вопрос застал девушку врасплох, и она, сконфузившись, быстро замолкла, тем насмешив Тому.
— Как вы думаете? Конечно нет! — за неё ответил парень. — Он бы не одобрил.
— Боюсь, это вам не сойдёт с рук…
— Всё нормально… — неубедительно заявила Аяка. — Операция пройдёт успешно и не будет повода меня упрекнуть. Победителей не судят!
— Это не так работает, — покачал указательным пальцем Тома, словно учитель, поймавший ученика за ошибкой.
— Уверенность в победе — хорошая мотивация для битвы, но не переходите в самоуверенность. Война жестока и беспощадна: даже в момент изначального преимущества можно проиграть. Мы мало знаем о враге, о его истинных возможностях и целях, поэтому соблюдайте осторожность.
— Спасибо за совет, — серьёзно отнеслась к его словам Аяка. — Буду начеку.
Всем стоило быть начеку, как заядлым солдатам сёгуната, так и авантюрным Игрокам, решившие помочь по своим причинам. Аяка вместе с Томой ещё до операции поговорила с некоторыми Игроками. Кто-то шёл ради денег и прочих материальных благ, некоторые вовсе твердили: «Хочу состоять в Трикомиссии!», причём одни аргументировали это военной службой в прежнем мире, а вторые ловили второй шанс, когда жизнь раньше никак не удавалась. Аяка реально интересовалась феноменом Игроков, аж составила многостраничный конспект по культуре России, Украины, Казахстана и прочих государств прежнего мира, расспрашивая попаданцев, будто любопытный ребёнок. Ценная информация открыла множество удивительных блюд, забавных традиций и праздников, что помогло Аяке задуматься о проведении уникального культурного фестиваля. «Игроки — удивительные люди, обновившие наши мировоззрения», — с трепетом сказала Аяка Томе однажды, засиживаясь в кабинете допоздна.
Но были Игроки, которые хотели сломить Ноксгвардию из желания искоренить зерно тоталитаризма. Такой точки зрения был некий Елисей. Он прожил в прошлом мире хорошую жизнь и умер в возрасте восьмидесяти четырёх лет, однако переместился в Тейват будучи двадцатилетним парнем. Аяка пока до конца не разобралась в этом, по какому правилу Игроки молодеют, попадая в иной мир, поэтому более удивительным были слова Елисея о очень ужасном опыте его мира по поводу диктаторских режимов, тоталитарных государств и актов чистой злобы и жестокости. Он видел в Ноксгвардии задатки нацизма, хотя объяснить лаконично он не мог, больше ссылаясь на какую-то глубокую внутреннюю боль. «Мой отец вернулся с кровопролитной войны»́ — рассказывал он, — «дык он до самой смерти оклематься от ужаса, который происходил там, не смог. Не любил рассказывать о пережитом, но в редкие моменты просачивалась жестокая правда о той войне. Я вам скажу: мне потом неделями снились кошмары». То, что он рассказал более подробно о Второй мировой войне, не на шутку испугало Аяку. Неужели в самом деле Ноксгвардия стремится к подобной жестокости? Или это человеческая предвзятость?
Тем не менее, разного мнения Игроки собрались для десантирования на Цуруми. Большинство из них залезли в волноходы, по сути, превратившись в первую волну атаки, на чьих плечах будет ответственность обеспечения необходимых условий для высадки основных сил. По задумке десантные корабли буквально врежутся в берег и откроют носовые дверцы, так что в этот момент оборона острова должна быть уже занята Игроками. Аяка наконец увидела очертания Цуруми, и командование приказало десанту приготовиться и занять позиции. Палубы перед выходом забиты, орудия на хвосте и на надстройке корабля готовы, а значит наступила пора битвы. Отбросив всяческие волнения, Аяка посмотрела на Тому. Если он рядом, значит переживать не о чем. Победа будет за ними.
Вражеский горн распространил предупредительный вой по всему острову. Неудивительно, что враги заметили, но довольно-таки поздно, дабы планомерно подготовиться к обороне. К этому моменту к берегу подплыли волноходы, из которых роем птиц на планерах полетели Игроки. Группа кораблей с Аякой приближались к отмели Вакукау к переходу между основным островом и южным береговым языком. Сара и её солдаты по идее уже десантировались на Святилище Тирай, пока третий флот огибал северную часть острова для высадки на равнину к западу. Атака с трёх сторон должна разбросать вражеские войска, попутно пропуская отряд диверсантов-Игроков, телепортировавшие к статуи Электро Архонта на востоке. Аяка не знала всего плана и должна была исполнять волю приставленного генерала. Джуничи Ёсида — именитый генерал, обученный строго по школе стратегии Инадзумы. Пускай он был в возрасте, зато своим справедливым располагающим к себе характером мог грамотно руководить большим количеством солдат. Как сейчас, погнав первую партию десанта наружу, когда корабль врезался в берег и спустил передние мостики.
Девушка вышла на остров во второй волне. Говорят, первое впечатление оставляет след на человеке до самой смерти, в случае Аяки её первое впечатление от острова Цуруми покрылось негативной пеленой из-за спуска по колено в воду, чтобы хоть как-то добраться до берега. Она вместе с товарищами быстрым темпом стремилась миновать преграду, чувствуя некоторую непривычную тяжесть, чтобы не отставать от солдат и не мешать им двигаться, пока первая группа вместе с Игроками била врага. Как ни странно, оборону разбили без должных трудностей: по трупам можно понять о недостаточном численности вражеских воинов. Здесь едва ли два пятнадцать тел набралось!
Яростные крики, звон бьющегося металла, всплески элементов — бой на построенной лестнице выше на остров оказался ожесточённым. Рыцари Понтифика прекрасно пользовались узостью подъёма, оттого держали превосходящую числом группу противника, словно герои из легенд. Они били мечами, как хлыстами по рабам, теснили солдат сёгуната и позволяли союзническим хиличурлам-стрелкам на возвышенности рядом расстреливать тех со стороны. Внезапный грохот сотряс воздух на берегу. Пушки корабля выстрелили по хиличурлам, ударной волной ошеломив рыцарей на лестнице. Казалось, сама деревянная конструкция зашаталась и заскрипела. Так или иначе, залп позволил десанту выдавить рыцарей прочь с лестницы и на более-менее открытом пространстве ликвидировать угрозу с наименьшими потерями. Камисато помнила, что вызвали на операцию видных воинов Инадзумы, но теперь самолично увидела отточенное мастерство
