не надо, Олежа. Регистрируй дело. Мы подключимся. Понял? Только в постановлении о возбуждении, будь любезен, не указывай ничьих фамилий. Просто «по факту убийства». А дело, скорее всего, заберёт Москва. Береги себя. Весна холодная выдалась.
Шевцов посмотрел на смартфон и сунул его в карман.
В соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации никто не вправе давать указаний следователю СК. А в многократно виденных их голливудских боевиках честный коп писает кипятком от злости, когда ФБР отнимает у него дело.
Ха-ха два раза, ухмыльнулся про себя следователь. Баба с возу – коню легче. Пусть ФСБ теперь мучается над вопросом: отчего померли двое инкассаторов, на теле которых нет ни одного пулевого ранения или от осколков гранаты. Со страху, что ли? Судмедэксперт только руками развёл: вскрытие покажет. Если покажет…
Разменяв второй десяток лет в следственных органах, Шевцов с высокой вероятностью мог предсказать, какое уголовное дело пронесётся текучкой и забудется, какое притянет неприятности, а какое в случае успеха сулит карьерные плюшки. Расстрел в Дымках отчётливо пах ненужными проблемами.
Нимирха в замке не оказалось. Остатки моего когда-то приличного отряда накачивались пивом. Старший сообщил: глей умотал в столицу, потому что вроде как сегодня или завтра ожидаются выборы короля.
Бурёнка, осчастливленная целой буханкой хлеба свежей выпечки из Кираха, резво понесла меня в город. Я взял с собой всего двоих – для протокола. И Бобика для их охраны. Остальные вывели кхаров, основательно пожевавших траву у дворца. Расплатились навозом. Всё это говяжье богатство тронулось своим ходом на юг.
Нимирх – неплохой мой знакомый, но и не друг. Не стоит уж слишком его обременять моими животными и людьми. И так шастаю через его земли в рощу Веруна. Кстати, он оценил преимущества такого соседства, когда вернулись с войны. Крестьяне носили дедушке подношения и получили отличную погоду. Когда надо – солнце. А чтоб не было засушливо – дождь. В бренстве собрали необычно большой урожай. Рожь хозяин оставил – на нир.
Кстати, дурной спеси у него поубавилось. В походе увидел, до чего иногда дёшево ценится жизнь ему подобных. Тем более, выпал из обоймы любимчиков короля-хрыма и ещё не попал в окружение нового короля-анта.
Дорога, усыпанная осенними листьями и сухая, даже несколько пыльная, способствовала размышлениям. Я вспоминал расклад сил, сложившийся при короле Карахе. Плесень из новоявленных брентов и глеев хрымской расы, появившаяся благодаря его сынишке, благополучно стёрлась во время ночного побоища у Тейфарра. Анты Монкурха, не без моего участия, покромсали их почти поголовно.
Юг представляет Маерр, отец Фируха. Формально ни я, ни Клай, ни другие южане не являемся его вассалами. Но он владеет огромными землями, причём удачно расположенными: климат мягкий, но ещё не опасное приграничье, как Кирах. Отец и сын – чистые анты, ведущие линию от кого-то легендарного клыкастика. Тот, по преданиям, и возглавлял пришествие в Мульд, а также подчинение вольготно живших хрымов.
Запад и Северо-Запад находятся под влиянием маркглея Айюрра. И он олицетворяет собой проблему. Именно его сыночка я пристрелил как собаку. А что было делать? Хай не лезет. Нет, как шакала. Благодаря Бобику собак люблю. Выскочек – ни разу.
Третий северо-восточный лепесток ромашки самый хилый – по нему прошлась «освободительная» армия. При возвращении я хотя бы заставлял оплачивать фураж и провиант. Пока её вёл Карух – просто грабили. В смысле – реквизировали всё, что плохо лежит. Маркглей Пиррах должен быть мне благодарен. Но благодарность не слишком распространена в этом мире. Да и там, где правят бал подобные Валентину Валентиновичу, тоже.
Мне полагается выступить на стороне Маерра, если ему вздумается сесть на Железный трон. Или деревянный, не суть. Его сын должен быть мне благодарен за врачевание раненой руки. Или обижен, потому как не без моей помощи ту рану получил.
Не исключаю, самое правильное было бы – развернуть кхаров и Бобика на юг. Предстоящая возня мне поперёк организма. Кроме трёх основных групп, там наверняка сложатся союзы и мелкие банды по пять-семь глеев или брентов со своими интересами… Будут строить козни, стучать, подставлять, провоцировать. Ненавижу гадюшник. Потому в своё время так легко расстался с должностью.
Но с волками жить – по-волчьи выть. Если на общем голосовании из-за моего отсутствия и брента Клая, чей голос мне доверен, Маерр недоберёт совсем чуть-чуть, заимею крайне неприятного и опасного врага. Которого придётся мочить. А я добрый. Хоть и не всегда гуманный. И, по доброте душевной, устал мочить.
Столица переполнена. Родители рассказывали, в восьмидесятых так была переполнена Москва перед Новым годом, куда ездили на поезде покупать дефицитные продукты. Билеты на поезд туда и обратно брали загодя – за сорок пять дней. Билеты тоже были дефицитом.
В Мульде сейчас – дефицит власти. Ситуация обратная. Каждый хочет не увезти, а привезти. Например – себя в качестве кандидата на трон. Или верной собачки к ногам занявшего трон.
Я проталкивался по узким улочкам Дорторрна, заполненным людьми, кхарами, телегами. Простолюдины тоже спешили, ожидая раздачи ништяков по случаю коронации. О том, чтобы ввинтиться в какую-нибудь таверну, наивно и мечтать, даже если предлагать хозяевам дин в сутки за комнату. Не удивлюсь, что цены действительно примерно такие.
Пришлось ехать к резиденции Маерра. Маркглеи все имеют тут особняк. Айюрр – так даже и небольшой дворец. У «моего» наверняка забиты все чуланы, но не важно. Лишь бы кхаров привязать да оставить Бобика их сторожить. Всё равно надо двигать в королевский дворец и изображать участие в «большой политике».
Там ненужную толчею создавала свита VIP-персон. Чем важнее землевладелец, тем больше около него громил, обвешанных железом. Если собрать всех мордоворотов с клыками и без, набившихся во дворец и слоняющихся по главной площади, а также вливающихся в неё улицах и проулках, точно наберётся куда более двух тысяч. С такой силищей взяли бы Тейфарр, не вспотев.
Охрана у дворцовых ворот со скрипом согласилась впустить меня и категорически отказалась проявить гостеприимство в отношении моих спутников. Я взъярился. Через распахнутые двери было отчётливо видно: конкуренты расхаживают во дворе в компании оруженосцев. Чуть ли не дюжина рыл на каждого важного.
– У меня приказ, глей! – пробовал убедить по-хорошему десятник.
– А у меня репутация. Я – глей Гош, убивший Каруха. Вас отправить к нему за компанию – даже рука не дрогнет.
Они отступили на шаг. Ухватились за рукоятки мечей. Отсутствие у меня какой-либо длинной железяки внушило им необоснованный оптимизм.
Совсем недавно зарёкся без крайней нужды
