в бездну, а своих жизней мы уже лишились, но… тогда… тогда все жители города под небесами смогли выжить только благодаря Вам. Первым, кто встретил и сдержал Демонов, что стремились разбежаться из Изалита. Все вы были посмертно награждены титулом Героев Мира. Высший титул, самый почётный, жаль, что получить его было уже некому…
— Когда я сражался Погоре в последний раз, даже не смотря на все разрушения, там, под землёй, были цветущие грибницы, Пограничный Город был местом, через который шла активнейшая торговля с Изалитом, а грибные фермы там обеспечивали бы дешёвой едой половину населения столицы, если бы они только ими и питались. Это было прекрасное, экзотическое, но прекрасное место. И многие из нас сожалели, что нам пришлось принять бой именно в том месте. Но… что случилось после моей смерти, что Погор стал таким, каким ты его описал? Это описание буквально прямо противоположное тому, каким я его помню.
— Вероятно, вы умерли незадолго до того, как все произошло… — кивнул воин и глубоко вздохнул. — Я и сам помню, пусть и смутно, каким хорошим было то место — кажется я бывал в том месте, ещё будучи ребёнком, хотя и не уверен. Однако он Кардинально изменился, когда вся линия обороны, что столкнулась с демонами была почти уничтожена, а поток демонов не сильно уменьшился. Насколько мне известно, тогда один из пиромантов, что служил в вашей Городской Гвардии, при помощи остальных чародеев, сотворил какую-то магию, отчего все растения и вода, даже часть земли, обратились в токсичный Яд. Этот Яд пропитал землю, но никуда не ушёл и превратил те места в болота. Испарения, появившиеся с болотом, накрыли все пространство Погора, отчего все живое там было убито. Демоны, жители города, что ещё не сбежали оттуда и не были принудительно эвакуированы… и те из ваших соратников, кто ещё был жив в тот момент. Сейчас Испарения ядовитых болот там уже давно упали и для нежити уже не представляют опасность. Однако, жители того места, став нежитью и живя под постоянным воздействием Испарения, изменились, превратились в безмозглых монстров. Тоже, по своему, впали в безумие. Испарения влияли на строения и даже на породы, отчего вскоре случился оползень. Огромная масса земли завалила и похоронила под собой ставшие хлипкими из-за яда строения. Так что сейчас там, вы, вероятно, не найдёте ничего знакомого. Вместо этого, там сплошь строительные леса, что установили войска Лордов через несколько дней, после происшествия, когда Яд немного спал к земле. Они так и стоят там. А монстры, что можно там встретить, это те жители, что даже в безумии, сумели выбраться из под земли, но так и не покинули тех мест. Может им там теперь очень комфортно, а может, какая-то старая память где-то глубоко внутри не отпускает их из этого места. В общем… как-так. Не знаю, что из этого в деталях правда, а что слухи и преувеличения, но, основная суть такова.
— Ты помнишь такого соратника-пироманта среди знакомых? — спросила Лунара, посмотрев на меня.
— Я… — глубоко вздохнув и выпустив весь воздух из груди, чувствуя себя так, что, наверное, будь я ещё живым, а не просто имитируя жизнь в этом мёртвом теле, я бы и вовсе пустил слезы, но сейчас, пусть я и мог чувствовать эмоции, но чувствовал я их не так, как живой. Более прохладно. — Да. Единственный, кто среди нас был пиромантом. От него я, отчасти, знаю о пиромантии довольно много, хотя никогда ей и не учился. Олдет. Не однозначный парень, пришедший к нам служить, когда я уже стал капитаном отряда. Он был изгнан из Топких Болот за изучение им запретной Пиромантии. Пиромантии Яда. Иронично то, что он считал безболезненную смерть от яда куда менее жестокой и более милосердной, чем от огня, а потому, не желая доставлять муки даже тем, кого собирался убить, он шёл по этой стезе, добиваясь огромных успехов. Он был тем, кто меньше всего хотел убивать, и тем более убивать невинных. Однажды, во время нашей работы, из-за оплошности, его атака задела гражданского. Тот был отравлен. Олдет сделал все, чтобы спасти его… он три дня места себе не находил и сам себя истязал за то, что причинил вред невинному. А тут… ему пришлось приговорить к смерти жителей Погора. Лишь тех, кто остался, но это, я уверен, были десятки, если не сотни и тысячи людей…
— Он действительно был таким человеком? — удивлённо спросил у меня наш с Лунарой собеседник, на что получил мой кивок. — Что же… тогда могу сказать только, что стал уважать его и всех Вас ещё больше. Не всякий смог бы поступить так. Переступить через себя. Особенно человек с таким добрым сердцем…
Все мы молчали и ничего не говорили. Каждый думал о своём. Не знаю, о чем остальные, а я размышлял об Олдете. Сколько его помню, из всех моих коллег, он был добродушным. Не наивным, нет. Он прекрасно понимал, что порой нужно принести смерть тем или иным лицам, существам. Но он единственный, кто искренне скорбел даже по последним мразям, убитым на его глазах.
В конце концов, отбросив мысли в сторону, я поднялся на ноги и посмотрел на воина.
— Спасибо тебе за все, что ты рассказал и за твои дары. Позволь мне ещё раз поинтересоваться твоим именем. Мне бы не хотелось, чтобы тот, кто оказал мне такую помощь, остался для меня безымянным.
— Проблема не в том, что я не хочу называться тебе. А в том, что я… как и ты… безымянный. Я не помню своего имени, а потому никому не представляюсь. Полагаю, что с тобой тоже самое, не так ли? — посмотрел на меня воин и через несколько секунд кивнул. — Так я и думал. Коли нам все равно суждено, в конце концов забыть все, забыть себя, впасть в безумие и стать полными, так какой смысл давать себе имя вновь? Чтобы вновь его забыть? Нет, спасибо.
— Что же, я тебя понял. В таком случае, мы уходим. И ещё раз благодарю тебя за все.
— Всегда пожалуйста.
Ничего не говоря больше, я направился к виднеющейся недалеко от нас круговой лестнице, ведущей вниз. В Погоре тоже умирали люди, и их тела так же несли в Храм Огня, чтобы отпеть и провести все церемонии, прежде чем захоронить. Так что и тут есть довольно короткий проход внутрь. Вообще, к Храму Огня ведут почти все дороги вокруг, ведь
