Магнус мне отказывается верить и с криком «да ладно!» сшибает меня дружеским похлопыванием со скамьи. После извинений и тоста по этому поводу, я умудряюсь еще немного расспросить о проклятии, отправив здоровяка соревноваться в удали с Покровским.
— Вообще это все настолько же древнее, как и пророчества, о которых мой отец говорил. Давно никому в голову не приходило решать вопрос с сейдконой столь, хм, кардинально, — Свейн замечает мою кислую рожу и добавляет: — У тебя не было выбора. Если бы ты ее не остановил, я даже не представляю что могло случиться. У старухи было слишком много силы, да такой… Не знаю, как я выжил, сами боги уберегли, не иначе. Знал бы, на что она способна, ни за что бы не сунулся.
Ну, добро пожаловать в клуб «знал бы». В итоге, путем закатывания глаз и бормотания, приходим к выводу, что пока меня будет сдерживать подаренный двергами кинжал. А Свейн попробует добыть побольше информации и будет держать меня в курсе.
Ну хоть что-то узнал о происходящем. Кроме того, зачем это все. Я оглядываю полупустой зал, уже откровенно веселящихся друзей, слушающих тосты Магнуса в переводе Инги, которая и сама порядком запинается.
Поднимаюсь, сгребая в охапку будущего грозного сейдмада, слегка пошатываясь, подхожу и торжественно объявляю, что знаю единственный верный способ спасти мир.
Глава 28
Очухиваюсь я в полной уверенности, что нам снова пришлось драться с демонами. К своему огромному счастью, просыпаюсь я в своей постели, одетый и один. Ну, почти один.
Почему-то болят костяшки и со мной рядом лежит топор Магнуса. Голова трещит, в глотке пустыня, а в памяти провал. И это точно не проклятье. Точнее проклятье медовухи.
Стеная и морщась от тошноты, бреду в гостиную, зачем-то прихватив оружие. Поднять я его не могу, поэтому просто волоку за собой, оставляя в полу глубокий след.
Демоны, а кто же еще, разгромили тут все. И написали неприличное слово на досках, которыми заколочено разбитое мной окно. Кто их только русскому научил? Наверняка Володя, валяющийся на диване в обнимку с канистрой.
Вспоминаю, что прорицатель пришел в себя благодаря целительнице, что прилетела с нашими. Она отбила тягу к жеванию корешков на какое-то время, велев по прибытию отправляться на реабилитацию в госпиталь при храме Хека. Там бедняге придется провести с неделю, выводя из организма запрещенные вещества.
Безжалостно отбираю у павшего друга емкость, молясь богам, чтобы там была вода. В кои-то веки боги слышат меня и выпиваю пару литров, пока живительная влага не перестает влезать, выливаясь наружу.
Усаживаюсь прямо на пол и пытаюсь вспомнить, что было этой ночью. Нда, союзные отношения мы точно укрепили. Но, боюсь, вселили ужас в местных окончательно.
Я, как спаситель миров, объявил свою контрибуцию — баньку. Мою идею поддержали единогласно и так оживленно, что это должно было вызывать подозрения. Но мы слишком устали от приключений. Поэтому устроили новые.
Зачем-то, не могу вспомнить причину, но Магнус решил нарубить дров и сильно исправил текущий ландшафт. Потому что ему принялся помогать Богдан. Эти двое вырубили несколько реликтов, прежде чем их остановил седой лесничий. Был ли он седым до этой встречи, неизвестно.
В общем, дров хватило на растопку, да так, что после пятой ходки наружу и обливанием ледяной водой, мы баню таки спалили, поддавая жару. Кажется, это Саша ворчал, что не умеют северяне в приличную температуру.
Перебудив половину деревни и отправив на тушение пожара, мы грустили недолго и пошли отмечать удачное спасение подданных. Съев все огурцы из бездонной бочки, мы нашли банку солений того дедка, что стерег родителей.
Закуска оказалась настолько хороша, что тут же было принято решение снарядить экспедицию за добавкой. К тому времени из наших рядов выбыли Свейн, Саша с Ингой и Володя.
Так что пугать до полусмерти фермера мы отправились впятером, благоразумно назначив водителем грузовика попавшегося под руку военного, храбро пытавшегося нас остановить. Вроде как я намеревался звонить его начальству, но связи не было, мне повезло. Пришлось верить на слово, в основном матерное.
Дедок был нам так рад, что потерял сознание. Но целитель его быстро привел в чувства, а Магнус сунул в рот грибов, приведя старичка в абсолютно благодушное состояние. Пока мы загружали в кузов бочонки, будущий ярл договорился на целое производство с поставками «ко двору», а я на импорт.
А вот после возвращения обратно и стрельбы из лука по движущимся деревьям, я ничего не помню. Вроде мы больше ничего не сожгли…
Я опять клянусь вести здоровый образ жизни, а из своей комнаты выползает растрепанный и помятый Саша. Тут же забываю про все, так как за ним выходит Инга, закутанная в одеяло.
— Можно глоток? — умоляет меня рыжий.
Я удивленно на него смотрю, пока не соображаю, что крепко вцепился в канистру, другой рукой сжимая топор. Да и лицо у меня явно не доброжелательное. Со вздохом отдаю добычу.
— Исчадие хаоса ты, — приходит в себя Володя и проклинает меня, увидев канистру в моих руках. — Вероломный, жестокий и…
Прорицатель замолкает так резко, что я моментально прихожу в себя и напрягаюсь. Но его взгляд направлен уже не на меня. А на Магнуса, выходящего из спальни Илены. Все молча наблюдают как северянин, набрав стакан воды, уходит обратно.
Еще одно сердце и невысказанные надежды разбиваются. Володя бледнеет и поднявшись, уходит к себе, хлопнув дверью. Мне хочется его как-то утешить, но больше хочется сдохнуть, поэтому так и сижу на полу, подавляя тошноту.
Не самая страшная потеря в жизни, пусть и не менее от этого болезненная. Парень придет в себя, как и Богдан. Чего в такой ситуации лишилась Илена, мне понятно. Володя, пообещавший нам всем такую участь, ясное дело почти разума лишился. А может и не почти, доля безумия осталась в его глазах.
Остаются Олег и Саша. Каритский непривычно мрачный, несмотря на кампанию блондинки. Я отгоняю дурацкие мысли о том, чего могла его лишить северянка. Тьфу ты, потом разберемся.
Тут главное не лишится, а не прихватить лишнего домой, как я. Целитель ворчит, но после моего напоминания о том, как он подбадривал Богдана на вырубку заповедного леса, все же помогает нам, избавляя от мучений.
Только я героически отказываюсь, резонно возразив тем, что в случае чего некому будет лечить других. Хватит уже экспериментов, головную боль и пару царапин я переживу.
Так я и страдаю, пока мы собираемся домой. Магнус категорически отказывается от возвращения топора, сообщая мне, что это подарок. При этом поглаживая ребра. Нет, даже спрашивать не буду.
Еще одним сувениром одаряет Свейн, подарив мне ту самую монетку, по его словам «на удачу». На мелком кругляше дырка посередине и неизвестные символы по краям. Дареному коню в зубы не смотрят, поэтому только благодарю и очень вежливо напоминаю, что знаю, как расправляться с сейдом. На всякий случай.
Расстаемся мы с легкой грустью. Меня не тянет оставаться в этих землях, но северяне все же неплохие ребята. Отдыхать, судя по провожающим нашу машину взглядам невыспавшихся жителей деревни, умеют так просто отлично.
Особенно неохотно расстается с севером Илена и мы все загружаемся в вертолет, оставив их наедине с Магнусом. Володя окончательно уходит в себя, демонстративно уставившись в пол.
Там размещают остатки наших вещей, обнаруженных на месте аварии. А еще два огромных боевых топора и мой меч, так и оставшийся реальным и черным, как я не пытался его очистить и отозвать.
Я только радуюсь, что не придется таможню проходить с такими трофеями. Напоследок бросаю вокруг поиск и удовлетворенно хмыкаю. Кроме лосей, мелкого зверья и кабанов, никого. Даже горы откликаются, прощаясь.
Когда вертушка со стрекотанием резво взмывает в небо, поглаживаю кинжал на поясе, смотря на туман, раздуваемый лопастями. Через несколько минут мы вырываемся из облачного плена и только верхушки острых скал возвышаются над землей, скрытой серой пеленой.
