После пошла примерка поясов. Я правда, не совсем поняла, зачем они нам нужны, пока нам не подвели к последней куче, где были свалены мечи. Мечами это можно было назвать с большой натяжкой. Но когда-то, очень давно, это были они. Так что теперь у меня на поясе висела железяка, которая весила килограмма три и при ходьбе постоянно била по ногам.
Оглядев прибывших со мной, я поняла, что в отличие от меня остальные радуются как дети новым игрушкам. Показывают друг другу, хвастаются.
Нас выстроили и объявили, что за доспехи мы отвечаем головой, так как это королевское имущество. И должны мы его холить и лелеять. И ходить в нем постоянно, снимая только на ночь. Сегодняшний остаток дня, отдан нам на то, чтобы привести все порядок. Завтра утром проверят. Все свободны.
Я шла, по территории крепости, пошатываясь, так как непривычный вес, в дополнительных десять кило, придавливал к земле. О том, как приводить в порядок доспехи, я не имела ни малейшего понятия. Поэтому решила по подглядывать, что делают другие. Все оказалось банально просто. Они песком счищали ржавчину. Пожалуй, это я смогу. Но вот что делать с вонью? Неплохо бы все постирать.
Потащилась искать гийрана. Иначе мое передвижение было назвать нельзя. Нашла я его за казармами. Там был своего рода полигон. Одни воины в полном облачении наматывали круги, другие махали мечами. Перспектива будущих тренировок меня обрадовала так, что хоть повесься. Наш гийран активно кого-то материл, объясняя, что он не так держит меч, поэтому и отбить атаку не может.
Я выросла не в пансионе благородных девиц, но у меня все же уши в трубочку скрутились и сразу же возникла мысль, а ну его я и без мыла разберусь. Развернулась и решительно потопала обратно. Но не достаточно быстро. Меня остановила тяжелая рука на плече, да так что с места уже было не сдвинуться.
— Ты ж вроде из новеньких, что-то хотел?
Медленно поворачиваю голову.
— Гийран Илх, не подскажите, где можно мыло взять?
Вопрос услышал не только тот, которому он был адресован, но и другие, так как раздался дружный хохот.
— А скраю тебе не надо, чтобы спинку потерла?
— Не, она ему не нужна, да сладенький, он сам как скрая спинку может потереть. Да милый? Я от такого удовольствия не откажусь.
— Да и я тоже.
— Ой, смотрите, малыш застеснялся, моя ночь первая.
Илх потащил меня в сторону. Шипя мне на ухо сердито.
— Парень ты думаешь, о чем спрашиваешь?
— Я просто хотел постирать вещи. Я не понимаю, что в этом такого.
— Как тебя звать?
— Виктор, можно просто Вик.
— Странное имя, ты не местный?
— Я из далека.
Он на меня несколько минут пристально смотрел, а потом все же выдал.
— Я не знаю, что у тебя произошло. Почему отказался в тюрьме и решил поступить на службу. Но от нее можно откупиться. Напиши родным, пусть пришлют деньги. А пока деньги не придут, сможешь пожить в башне, а не в казарме.
— У меня нет никого. Так что денег прислать некому.
Опять продолжительный взгляд.
— У нас с дисциплиной строго, тебя никто не тронет. Все их угрозы просто разговоры. Хочешь постираться, вода в колодце, мыла нет. Слева от казармы стоят бочки, в них можно помыться.
— Спасибо.
Ничего не ответив, гийран ушел назад на полигон.
Где колодец я уже знала, поэтому пошла взглянуть, что у них за бочки для мытья. Хотелось бы надеется, на подобие летнего душа. Желательно закрытого. А то уже все тело начинало чесаться от грязи и пота.
Размечталась. На земле стояло штук пять бочек, с грязной мутной водой. Вот интересно, неужели они действительно в ней моются? И как часто меняется вода? Но даже если наносить себе чистой воды, помыться не смогу. Возможно, тут есть речка? Сегодня хорошая, теплая, солнечная погода. Впереди еще пол дня. Можно спокойно и помыться, и постираться, еще и высохнуть все успеет. Приняв решение, пошла к воротам.
Оказывается, речка была и совсем не далеко. И мои опасения, что не выпустят, не оправдались. Мы считались военнослужащими, а не заключенными. Предупредили, вернуться до захода солнца, иначе после заката, ворота закрываются и откроются только с рассветом.
Да не вопрос. Явиться до заката? Без проблем.
За стеной оказался, ров с водой. Насколько глубокий, не скажу, уж сильно мутная вода, но шириной был метров пять. За рвом, метров на триста, выжженный участок земли. Ни деревца, ни кустика, ни травинки. Преодолев его, как раз увидела блеск воды за первым рядом деревьев. И уже не замечая веса доспехов, побежала к реке.
Она оказалась довольно широкая, полноводная с быстрым течение. Пройдя вдоль берега, чуть дальше от крепости, разделась и нырнула с головой в воду. Красота. Но долго купаться не позволила себе. Первым делом постирала белья и сразу мокрое на себя одела. На мне высохнет. Потом, насколько возможно без мыла, постирала все свои вещи, развесив на ближайших деревьях. Теперь пришли время накидки. Бросила ее в воду. Начала тереть песком, пытаясь избавить от запаха предыдущего владельца. В воду я ее занесла, а вот вытянуть оказалось проблематично. Кожа, напитавшись водой, тяжелая стала. Так что о том, чтобы повесить на просушку на дереве не было и речи, хорошо хоть от воды оттащила.
Устала, легла. Голова уперлась во что-то твердое. Что у нас там? Мой меч. Ну и что мне прикажешь с тобой делать? Ржавый металлом лежал себе на травушке и не думал отвечать. Делать нечего. Набрала песочка в руки и давай его тереть приговаривая: «Моем, моем трубочиста чиста, чиста, чиста, чиста. Будет, будет трубочист, чист, чист, чист, чист».
Часа два потратила, чтобы отчистить от ржавчины. Окунулась, после тяжких трудов. Немого полегчавшую накидку повесила на ветки сушиться, все же так будет быстрее, чем на земле. И решила перекемарить, до заката время еще было много.
Проснулась я от холода. Проспала. Солнце уже село. Вещи все высохли. Одела со скоростью солдат в армии. А вот накидка еще была сырая. Но делать нечего, в руках ее нести тяжелее и неудобнее чем на себе. Одеваю. На все про все мне хватило минуты две. Цепляю меч на пояс и бегом к крепости.
Мост поднят, ворота закрыты. Не подойти не постучать. Давай я орать и просить впустить меня. В ответ мне в очень нелицеприятной форме посоветовали заткнуться и ждать утра.
Так сидя напротив закрытых ворот и заснула. Проснулась от того, что меня трясут за плечо. Открыла глаза. Рядом стояли гийран Илх и лаэш Лэтрен. Грозные такие стояли. Злые. Потихоньку встала.
— Доброе утро.
Со злых, лица стали недовольные. А лаэш вообще скривился, вроде как кусок лимона проглотил.
— Ты пытался сбежать?
— Нет, я на речку ходил и не успел вернуться до заката.
— Зачем?
— Что зачем?
— На речку, зачем ходил?
Как я и думала, сила есть, а ума, похоже, нет. Элементарных вещей не понимает.
— Покупаться, постирать.
Теперь уже и гийран скривился недовольно.
— Я же тебе сказал, где можно помыться.
— Да в тех бочках, месяц воду не меняли. Помывшись в них, еще грязнее будешь. Да и покупаться хотелось.
— Накупался?
— Да.
— А опоздал то чего? Не видно, что солнце садиться?
— Я уснул и проспал.
За меня вновь взялся лаэш.
— Ты всю ночь тут просидел?
— Ну да, я попросил меня впустить, а мне сказали утра ждать.
Дарх взглянул на стражей у ворот, те слушали наш разговор и сейчас усилено махали головами, подтверждая мои слова.
— Ты понимаешь, что с тобой здесь ночью могло случиться?
— Нет, а что?
Гийран только тяжело вздохнул и закатил глаза к небу. А вот лаэш, скрестив руки на груди, уже печально взирал на меня сверху.
— Начиная с того, что на тебя могли напасть звери. Ну и заканчивая атакой арахов. Эта ночь могла быть последней в твоей жизни.
Я удивленно на него уставилась. А я же действительно, абсолютно не думала о нападении животных. Уже несколько ночей провела в этом мире в лесу. И ни разу не всплыла мысль об опасности. Вот что значит городской человек, двадцать первого века. Века, где в лесах кроме белок и ежей вряд ли еще кого встретишь.
Дарх взглянул на гийрана.
— Вот что с ним делать? Нам скоро младенцев будут присылать. С кем мне прикажешь, чуть что, отражать атаку арахов?
На все вопросы Илх ответил только пожатием плачей. И снова грустный взгляд на меня.
— Ты понимаешь, что я должен тебя наказать?
— За что, я же не убегал?
— За опоздание. Возможно, хотел сбежать, но испугался и вернулся. Да и вообще вдруг ты связан с арахами. Встречался с ними, рассказывал все, что видел внутри крепости. Да и ночью просил открыть ворота, чтобы помочь им нас атаковать.
Вот теперь я уже испугалась. За такие обвинения можно было и с жизнью попрощаться.
— Я не связывался с этими вашими арахами. Я даже не знаю кто это. И не сбегал.
— Почему мы должны верить тебе? Два дня назад ты был в тюрьме. Ладно, Илх, десять ударов розгами. Так как ты за него отвечаешь, сам и накажи.
