Поплескал себе водичкой в лицо, глянул в зеркальце и решительно достал опасную бритву. Авось не зарежусь…
К удивлению, эксперимент прошел достаточно благополучно и сразу посвежев и повеселев, я раскурил одну их трофейных сигар. Достал трофейную же карту и погрузился в изучение обстановки.
Итак… мы уже в Оранжевой республике — это означает, что в тылу. Насколько я помню, боевые действия на территорию буров еще не перенеслись. Да, не надо удивляться, безбашенные потомки голландских переселенцев, армия которых едва ли насчитывала полсотни тысяч, а в реальности вдвое меньше, первыми объявили войну самой могучей империи этого времени. Не только объявили, но и первыми вторглись в Капскую колонию и Наталь. Причем, сразу загнали гордых бриттов за облака. Но это только по первому времени, дальше события развивались вполне прогнозировано. Англы нагнали туеву хучу войск, сделали правильные выводы из первых поражений и нахлобучили бурам по первое число, в итоге захватив все их территории. Конечно все прошло очень не гладко, буры, перейдя к партизанской войне портили жизнь империи аж до 1902 года, в итоге вынудив подписать вполне почетный для себя мир. Де-юре, Оранжевая Республика и Трансвааль становились колониями Британии, а де-факто, англы даже выплатили нехилую контрибуцию побежденным бурам за причиненный ущерб.
Так вот, я оказался здесь как раз в тот момент, когда наметился кардинальный перелом в войне. Генерал Питер Кронье еще мужественно сидит в окружении под Кимберли, но через пару-тройку дней капитулирует. Вот с этого самого момента, война для буров покатится под откос.
Сразу же напрашивается вопрос, а какая твоя, Михаил Александрович, роль в данных событиях и как ты собрался выживать? Попробуем пофантазировать…
Итак, вспоминаем похождения бравых попаданцев и вооружившись своими гениальными знаниями, в области химии, физики, тактики, стратегии, производстве и оружейном деле, приступаем к работе. В результате, очень скоро наглов летят бомбить армады дирижаблей и бомбардировщиков слепленных их подручных материалов. Танки с командирской башенкой и бронетранспортеры на паровом ходу бодро давят драпающих шотландских стрелков, а добродушные буры вооруженные гранатометами, ручными пулеметами и гранатами из консервных банок, после продолжительной артподготовки самодельными реактивными системами залпового огня, победно гонят супостат вплоть до Лондона.
— Ух-ты, мля… — я затянулся восхитительной сигарой и подивился своей бурной фантазии.
Ладно, помечтали и хватит. Теперь немного реальности. У меня нет вышеупомянутых гениальных знаний, от слова совсем. Гранату из консервной банки я конечно сделаю, мину тоже, но не более того. Я умею лишь воевать, причем воевать лично, но не в коем случае, не командовать крупным соединением. К тому же, мои военные навыки и умения обладают весьма узкой специфичностью. Так что, мечта о командирской башенке на танке, так и останется мечтой, тем более что танков этих еще нет — не придумали.
Дальше… У Трансвааля и Оранжевой республики, нет производственной базы. Совсем! Абсолютно все, вплоть до иголок, они закупают у соседей, а точнее — у тех же бриттов и дойчей. Выхода к морю у них тоже нет, а железные дороги по которым они снабжаются, перекрыть так же легко как раздавить муравья. Но и это не все — буры не умеют и не хотят воевать. Парадокс? Нет, не парадокс. Да — они стреляют как боги, да — они умеют маскироваться и устраивать засады, да — они мужественны и стойки и вооружены не хуже британцев, но воевать все-таки не умеют и даже не хотят учиться. Это против их сущности. Почему? Скажу кратко. Бур сам себе командир и подчинятся кому либо априори не способен. В коллективе воевать тоже не хочет, в связи со своей яркой индивидуальность. Короче: хочу воюю, хочу не воюю, могу и вообще в плен сдаться. Кстати, буры сами себе выбирают командиров, а пленных с извинениями сразу отпускают домой. По крайней мере в начале войны так было. Джентльмены етить. Короче, буры едва начав войну, сразу же ее проиграли. Но оговорюсь, сведения я почерпнул из свидетельств европейских очевидцев того времени, так что на истину не претендую, а живых буров, пока и в глаза не видел.
Я конечно довольно хорошо знаю о ходе войны: даже имена командиров и даты сражений помню, но как применить эти знания пока не знаю. Да и не послушают они меня, своих отцов командиров запросто игнорируют, куда уж мне? И опять же, как ни крути, британцы все равно сделают бурам карачун по совокупности многих причин.
Ладно, план конечно у меня есть, но весьма призрачный. Все будет зависеть от того, как я легализую собственную персону.
Итак, я знаю английский и немецкий языки, конечно на разговорном уровне, но все же. Выгляжу нормально — то есть, из толпы европейских добровольцев вроде не должен выделятся. Документов у меня нет, но это легко списать на какой-нибудь приличествующий случай. В плюсе, героическая оборона любезной Лизаветы Георгиевны и горстка уничтоженных уланов, так что, должны поверить, к тому же, с добровольцами сейчас совершеннейшая неразбериха, а до фотографий в паспортах еще не додумались.
Какие мои следующие действия? Первоначально добраться до своих, точнее, до полковника Максакова, который вроде бы руководит русскими волонтерами. Или до любого офицера прикомандированного российским Генштабом к бурским войскам, в качестве военного наблюдателя. А затем… а затем, видно будет. Загадывать не хочу, к тому же, не исключаю того, что меня унесет обратно. А что? Вполне допускаю. Верните меня пожалуйста!!! Ну что вам стоит?
Стоп! Мои-то планы известны, но в фургоне дрыхнет без задних ног прелестная Лизочка. А что у нее на уме, мне как-то совсем не известно — не удосужился вчера узнать.
Кофейник уже весело булькал на костре, так что для побудки появился весомый повод. Исключительно по доброй воле и собственной доброте соорудил горку бутербродов из подручных продуктов, начистил апельсинов и потащил все это великолепие в фургон.
Поводил кружкой перед очаровательным личиком и скомандовал:
— Подъем Лизхен, нас ждут великие дела.
— М-м-м… кофе… — промурлыкала девушка и сладко потянулась. — Мишель, вы просто прелесть…
— Да, я такой… — Погордился я собой. — Вставайте Лизхен, завтракайте и будем собираться.
— Куда? — подозрительно переспросила девушка.
— А куда вы вообще собирались?
— Везла раненых в госпиталь… — Лиза нахмурилась. — Но теперь…
— Что теперь?
— Теперь я не хочу в госпиталь… — угрюмо буркнула девушка и отвернулась.
— Почему это спрашивается? Вы же врач?
— А меня там никто не ждет… — протянула плаксиво Лиза.
— Что за тайны мадридского двора? А ну рассказывайте…
После настойчивых уговоров, милейший врач Елизавета Григорьевна Чичагова, поведала мне страшную историю. Оказывается, первоначально ее приписали к русско-голландскому санитарному отряду[18] и поручили попечительству некого Карла Густавовича фон Ранненкампфа[19]. Где она успешно и обреталась, даже ассистируя при операциях и пользуясь всеобщей любовью и уважением. А потом… ну, а потом, произошла амурная история. Лизавета влюбилась или верней вообразила себе, что влюбилась, в одного молоденького русского студента медика, который об этом даже и не догадывался. Антоша, так его звали, отправился вместе с бурами воевать Капскую колонию, а Лизавета, попыталась отпроситься у начальства, для того, чтобы проследовать вместе с ним. Декабристка етить… Но, как вы догадываетесь, ей никто не разрешил. Даже пригрозили отправить с первым пароходом в Россию — это, если она не отстанет. Упорства и сумасбродства Лизавете было не занимать и она недолго думая, самовольно сбежала, прихватив вещички, форму и санитарную сумку. А теперь…
— Карл Густавович меня домой отправи-и-ит…
— И правильно отправит, — утешил я девушку. — Чтобы в дальнейшем неповадно было.
— А я не хочу-у-у…
— А кто хочет? Что же вы Лизхен все бегаете?
— И ничего я не бегаю.
— Из Франции самовольно сбежала?
— Нет… да…
— Из госпиталя сбежала?
Лиза промолчала, очень ненатурально всхлипнула, а потом вкрадчиво поинтересовалась:
— А можно я с вами побуду Михаил Александрович?
— В смысле, Елизавета Георгиевна?
— Вот вы куда собираетесь?
— К людям.
— Вот и я с вами.
Я сделал вид, что поглощен тяжкими раздумьями, а потом неохотно согласился:
— Ладно Лизхен, так уж и быть. Но, требую беспрекословного послушания, а иначе…
— Так точно ваше благородие! — Лиза довольно улыбнулась и взяла под козырек.
— К пустой голове руку не прикладывают, а сейчас завтракайте и собирайтесь. И пожалуйста, смените это ваш балахон на гражданскую одежду… — я развернулся и пошел собирать скот, твердо решив завезти девчонку в тот самый госпиталь, куда она так не хочет. И уговорить главврача, сильно ее не ругать. Девушка она хорошая, местами вообще замечательная, даже нравится мне, но с собой ее таскать, я не хочу и не буду. Обузы мне на шею, еще не хватало. А вообще посмотрим, у самого особого желания воевать нет, навоевался уже, да и вроде как, не моя это война.
