— Дом заморожу. Лучше уж приеду, как и собиралась тридцать первого вечером.
Тепло попрощавшись и поблагодарив любимую бабулю за помощь в «симуляции» и гостеприимство, сел в машину, и мы выдвинулись в сторону рязанской автотрассы.
— Ну как? Получилось? — наконец решил удовлетворить своё любопытство Сева.
— Да, нормально, — хмыкнул и рассказал в двух словах о том, как прошла операция.
За разговорами дорога до Москвы пролетела быстро и уже в семь часов утра мы были возле моего дома.
— Чего сегодня делать будешь? — поинтересовался друг, вытаскивая коробку с видеомагнитофоном.
— Сейчас позавтракаю и поеду фильм снимать. В девять утра съёмочная группа должна быть на Арбате. Там квартиру для съёмок на сегодня арендовали. Конечно, можно было построить нужную декорацию в павильоне, благо не целый город необходимо возвести, но нашли уже готовую площадку, подходящую по параметрам, поэтому морочится и не стали.
— Ясно. Весь день там провозишься?
— Скорее всего нет. Как я тебе уже говорил, фильм будет короткометражный, поэтому сейчас всё что нужно в той локации быстро отснимем, и после этого поеду на студию монтировать этот материал. Заодно музыку запишу и один клип смонтирую. Затем перерыв до 00:00 и ночные съёмки в метро.
— А ночью что?
— Заключительная часть короткометражки. Её можно снять только ночью, так как днём центральную станцию не перекрыть, — пояснил я. — Как отснимем, вновь монтаж, а затем демонстрация полученного продукта начальству из МГК. А у тебя какие планы?
— Сейчас поеду в институт — зачёт сдам. А потом никаких. Думал, может к тебе подъехать? Посмотреть, что ты снимать будешь. Не возражаешь?
— Нет, конечно. Подъезжай. Сейчас адресок тебе черкну, — сказал я и записал два адреса. Показал на первый и пояснил: — Там я буду максимум до одиннадцати утра. Потом уеду на монтаж на киностудию имени Горького, — тыкнул ручкой во второй адрес. — Так что ориентируйся по времени.
Без пяти минут девять, я входил в подъезд нужного дома. Поздоровался со съёмочной группой и поинтересовался у их главного, есть ли какие-то препятствия, из-за которых мы не можем начать? Главным у них был режиссёр уже однажды помогавший мне снимать музыкальные видеоклипы в Третьяковской галерее. Мужчина был профессионалом своего дела и быстро обрисовал ситуацию с актёрским составом, светом, звуком, реквизитом и тому подобными вещами. Оказалось, что все готовы и всё готово. Ждали только меня.
— Окей, — удовлетворённо кивнул великий пионерский режиссёр и стал объяснять, что хочу видеть в кадре.
Собственно, ничего сложного, на мой взгляд, там не было.
Первая сцена подразумевала съёмку двух женщин, разговаривающих между собой на кухне коммунальной квартиры. Одна готовит, другая чистит картошку. Оператор встал за камеру, я ещё раз показал актрисам, как и где они должны стоять и скомандовал:
— Мотор!
Разумеется, с первого дубля мы не сняли, ведь в съёмке принимали участие не профессиональные актёры. Не сняли и со второго, ведь дочь товарища Хмелькова, всё время почему-то норовила улыбнуться, что и делала постоянно. И хотя её улыбка была очень приятная и делала дочь второго секретаря — Елену Хмелькову, ещё более симпатичной, даже чем она была, но всё дело в том, что сценка, которую они разыгрывали, совершенно не подразумевала веселье.
Второй эпизод был снят в подъезде. Для этого специально нанятая уборщица быстро помыла лестничный проём, мы перекрыли на десять минут дверь в подъезд, дабы местные жители своими шубами и дублёнками не портили летний пейзаж, и отсняли несколько дублей, как девочка в платьице весело бежит по лестнице сталинского дома вниз…
Сняли, я всех поблагодарил, напомнил актерам, что будут играть в третьем эпизоде, чтобы они выучили свои роли и текст к вечеру на зубок, а сам, чтоб время зря не терять, поехал на киностудию монтировать отснятый материал.
По приезду увидел стоящего у проходной Савелия.
— Не пускают?
— Ага, — кивнул тот, и мы прошли внутрь, благо Горячев — помощник Хмелькова, приехавший со мной, всё быстро решил.
Прежде чем заняться только что отснятыми кадрами короткометражки, решил смонтировать не большой видеоклип по одному советскому фильму. Об этом я договаривался с Хмельковым ещё три дня назад. Тот, узнав сценарий и какой продукт предполагается получить на выходе, в общем-то, не возражал, обещав предоставить копии оригинала и посодействовать в показе этого клипа по телевизору.Но, разумеется, предупредил, что будет это только в том случае, если видеоклип окажется хорошим и пройдёт одобрение Главлита. Я не возражал, ибо ничего «такого» монтировать и поднимать не собирался.
Поинтересовался у Горячева, привёз ли он копии фильма, из которого предстояло сделать необычный видеоклип?
— Да. Там три копии. Как ты и просил, — сказал тот и показал на небольшую коробку, открыв которую мы увидели три лежащие там катушки.
Достав кассету с записью музыки, что записал на студии в тот же день, когда писал «Остров в океане», включил её на магнитофоне, и, установив на монтажный стол катушку со всем известным и любимым фильмом, стал искать нужные фрагменты, проматывая ненужные части, и вырезать плёнку с ними.
Через полчаса все необходимые кадры были найдены и склеены в один двухминутный видеоряд. Далее, вместе с монтажёром на монтажном столе сделали нужную нарезку, совместив видео и музыку. Кое-что при воспроизведении пришлось замедлить, кое-что ускорить, а кое-какие фразы дописать самому, стараясь скопировать голоса актёров киношедевра.
Одним словом, через два часа музыкальный видеоклип был полностью готов.
Сделали две копии и отправили Горячева с ними в МГК для демонстрации Хмелькову и другому начальству. Сами же приступили к монтажу отснятых сцен короткометражки.
Где-то через час дверь "монтажёрской" распахнулась и на пороге возник сам товарищ Хмельков вместе со свитой, в которой был и директор киностудии.
Мы с монтажёром Лёвой непроизвольно поднялись.
— Вот. Он тут, — произнёс директор киностудии. — Как я и говорил — работают.
— Вижу, — кивнул Хмельков и, даже не поздоровавшись, глядя на меня, не довольно предъявил: — Ты куда делся?! Почему до тебя не дозвониться?
— Надо было съездить в деревню, — пояснил я, не став посвящать благодетеля во все нюансы моего загула.
— Саша, сейчас такой ответственный момент, а ты уезжаешь, — недовольно произнёс он и, кивнув на соседнее помещение, спросил: — Там кто-то есть?
— Нет, — замотал головой монтажёр и, поняв, произнёс: — Говорите тут сколько нужно. Я пока выйду — перекурю.
— Мы тоже выйдем, — произнёс директор киностудии и, посмотрев на свиту из десяти человек, добавил: — Давайте, товарищи, пройдём в комнату, специально предназначенную для курения.
Не прошло и минуты как мы остались в комнате вдвоём.
— Так почему ты уехал и никого не предупредил? — вновь спросил второй секретарь МГК.
— Ну, так мы же обо всём договорились: встречаемся в 9:00 на адресе. В назначенное время я тут был и не опоздал.
— Да, но вдруг возникли бы какие-то проблемы. Ты об этом не подумал?
— Да какие проблемы? Сценарий аполитичный. С актёрами договорились. С техниками и операторами тоже. Милиция все что нужно оцепила. С нами был Ваш помощник, — кивнул я в низ лестничных проёмов. — Так что, какие могли возникнуть проблемы?
— А между тем они возникли!
— Что случилось? Вам не понравилась видеонарезка к фильму, что мы сделали?
— Нет. Нарезка хороша. Всё очень в тему и гармонично. Мне и другим товарищам очень понравилось. Уверен, для показа по телевиденью этого, как ты говоришь — клипа, препятствий не будет.
— Хорошо.
— Тут совсем другое. Я вот по какому поводу подъехал… э-э, — начал, было он, но на секунду задумавшись спросил, по всей видимости, о другом: — Кстати, как прошли съёмки с дочкой? Успешно?
— Да. Всё хорошо. Елена, вполне себе не плохая актриса, а если учесть, что она играла впервые в жизни и не является профессионалом в данной специальности, так и вообще она сыграла великолепно, — польстил Саша.
