и пистолетами. Знакомые силуэты. Помню четырёх этих мужиков: с фермы Бриджеса. Мы участвовали против них в перестрелке, когда те приехали на пожар, во время первого, неудачного «забега».
— Это мы! — воскликнул я, показавшись из салона. — «Соседи» ваши. Увидели пожар аж из Лексингтона, — постарался улыбнуться как можно естественнее, — всё хорошо?
Из соседнего окна выглянула Веснушка, помахав рукой. Вид у неё, правда, был весьма сосредоточенный и угрюмый. Уже поняла, что просто так люди здесь бы не встали.
— А то вы, блядь, не видите! — воскликнул рябой и какой-то щербатый мужчина, лет сорока пяти, сплёвывая через щель в зубах.
— Фрэнк, успокойся, они же свои, — урезонил его второй, помоложе и словно бы поадекватнее на вид.
— Напали на нас, — объяснил третий, убирая ружьё, — как вы, собственно, и предсказывали. Прямо вчера ночью и напали…
— Сегодня ночью, — поправил его женский голос, а из-за деревьев, куда я только что смотрел и никого не видел, вышел изящный тонкий силуэт. Тот самый, который убил меня! Хилари Макдэниэл, дочь ныне убитого Льюиса.
— Может и сегодня, мэм, — отреагировал её собеседник, — я в этом не разбираюсь. Могу сказать: в крайнюю ночь. Во, так точно будет и правильно, и понятно.
— Хватит уже этих «мэм», — нахмурилась Хилари. — Постоянно об этом говорю.
— А как к вам обращаться, — подключился Фрэнк, — после шести лет службы по контракту в рядах наших вооружённых сил? Раз уж потратили столько лет на армию, так пользуйтесь этим правом, старший уорент-офицер пятого разряда.
Что же, — подавил я желание протереть глаза, — многое становится на свои места.
— Ого! — воскликнул Кевин, а потом присвистнул. — Это со-скольки пошла?
— С семнадцати, — столь же хмуро пояснила Макдэниэл, — минимально допустимый возраст службы. Но речь, как я думаю, не об этом. Вы приехали помочь?
Брату как раз семнадцать не так давно исполнилось. Ха-ха, внезапно вспомнилось, как он пытался клеиться к этой вот… «машине смерти», во время нашего последнего «торгового» посещения. Кстати, ещё один вопрос: это что должно произойти в жизни, чтобы семнадцатилетняя девчонка решилась вступить в армию, да ещё и остаться на такой срок по контракту?
— Верно, — кивнул я и махнул Кевину рукой, чтобы ушёл и не отсвечивал. — Но для начала хотелось бы узнать подробности.
— Тогда помогите сдвинуть баррикаду, — кивнула она на ограждение, — а там проезжайте дальше. Ферма Бриджесов у нас сейчас нечто вроде штаба, — слабо улыбнулась. — Наш же дом, — положила руку себе на грудь, — полностью сгорел…
М-да, хреново. Был уверен, что они сумеют предотвратить пожар.
— … у Лэйнов тоже не всё в порядке, — дополнила девушка.
Пока мы помогали людям, на нас вывалили уже знакомую историю. Впрочем, каждый из моих старался, по мере сил, отыграть непонимание и интерес. А ещё изобразить праведное негодование, опасение, потрясение и всё остальное. Дункан и Мэнди, впрочем, были абсолютно искренни.
Хотя… не совсем верно. Например мне было по-настоящему интересно узнать историю со стороны пострадавших. Нас, как уже стало понятно, в них не признали. Меры безопасности сработали как надо! Впрочем, странно было бы ожидать иного: ночь, плотные куртки, маски, перчатки, крики Коди…
Тем не менее, надолго мы здесь не задержались, двинувшись дальше. Хилари, что характерно, отправилась с нами. Видать поняла, что наша группа сейчас — единственный шанс для выживших.
— Кто стал лидером? — спросил у неё, когда «узнал», что все главы оказались убиты.
— Формально ещё не выбирали, — спокойно, хоть и мрачно, пояснила девушка. — Не до этого было. Скорее всего им станет мой дядя, Сэмюэль. Он единственный мужчина из «хозяев» ферм, обошедшийся без травм. Старший сын Бэзила, Джошуа — сломал ногу, когда неудачно упал. Младший Бриджес, Альберт — ночевал у девушки, в доме Патрика. Нападавшие выбили ему зубы. Причём очень неприятным образом, оставив какие-то отдельные осколки. Сейчас он страшно мучается и не способен ни говорить, ни есть. Их… — морщится, — выдирают, прямо в данный момент. Я не знаю, к чему это приведёт. Наркоза у нас нет, — с надеждой смотрит на нас, — вы поможете?
— Выдирать зубы?.. — начал было Кевин, но словил тяжёлый и хороший подзатыльник.
— У нас есть антибиотики и обезболивающие, которые думали использовать на обмен, — ответил ей. Ага, «думали»! Сам взял, чтобы лечить МОИХ людей. — Уверен, они не станут лишними.
— Спасибо, — улыбнулась Хилари. — Лишь благодаря вашим лекарствам, я сама в должной мере смогла побороть никак не проходящую заразу: кашляла почти три месяца, хоть и не слишком сильно. Антибиотики, которые отец выменял, наконец-то исправили ситуацию и полноценно поставили меня на ноги. Надеюсь, что и с Альбертом будет точно также.
Она вздохнула и холодно уставилась в горизонт. Правда через десяток секунд качнула головой и продолжила ранее поднятую тему:
— Так вот, оба сына Бэзила не в состоянии что-либо делать. У Патрика вообще никого не было. Родственники погибли от зомби ещё когда всё завязалось, — передёрнулась, — остаётся лишь мой дядя.
Лично я посчитал бы, что сейчас время для «пролетариата», то есть тех, кто формально был обычным бесправным работягой, но… видать среди них лидеров не нашлось. Это, кстати, логично. Почему? Объясню: вот живёт себе обычный мужик, ни рыба ни мясо, офисный планктон. Потом происходит… нечто. Тот же зомби-апокалипсис. Разве от этого поменяется его ХАРАКТЕР? Нет, он уже сформировался. Этот мужчина будет продолжать быть ведомым. Исключения — ничтожно редки.
Вот ежели человек, например, при жизни являлся лидером, сумев пролезть по головам на хлебную должность, либо пробиться куда-то ещё, тогда да. Он и в новой ситуации умудрится выбиться. Вот у нас, например, взять ту же Вирджинию. Не хочется ей, видите ли, сидеть «внизу». Быть как все. Хочется повыше! Вот и лезет, что есть силы. В каждой, сука, бочке затычка. Или, для примера, взять мою мать. Будь она как Флеминг, то уж точно сумела бы стать кем-то из глав, пользуясь моим статусом. Но нет, Дана — домохозяйка и привыкла ей быть. Женщине не хочется лезть во всё это болото.
Точно также и тут. Скорее всего те рабочие, которые помогали фермерам, являлись обычными обывателями, без грамма так называемого «лидерства». А вот хозяева земли, вынужденные не только выращивать товар, но ещё и
