Павел Мамонтов - Общий враг

В полубессознательном состоянии я, как есть, в одежде, завалился на кровать. Последним усилием, перед тем как отключиться, я попробовал обдумать произошедшее. Ничего понять не смог. Только нащупал листы под одеждой и уснул.

На следующие утро меня толкнули в плечо и голос Коли сказал:

– Командир, к тебе контрразведчик.

– Какого хрена ему надо?

– Говорит, что по важному делу.

– Ну пусть заходит.

В комнату вошёл очень молодой парень, курносый, весь из себя важный до невозможности, в синем, с иголочки, мундире. На груди с левой стороны погон: две звезды на зелёном фоне, между ними синяя полоска – лейтенант. Так, уже легче.

Молоденький контрразведчик всё пыжился, пытаясь выглядеть строго и пугающе, но с его юным лицом и в новенькой форме это выглядело комичным. Контрразведчик это понимал и от бессилия пыжился ещё сильнее.

– Капитан Ахромеев?

– Он самый, – сказал я, вставая с постели.

– Мне нужно задать вам пару вопросов.

– Я слушаю. Может, присядете? Коль, закрой дверь и подожди снаружи.

Я указал ему на небольшой столик, сел, контрразведчик занял место напротив.

– Так что случилось?

– Поступила информация, что вы вчера заходили в главный архив Южной Колонии. Это так?

Я скривился от боли. Она запульсировала внутри, как воспалённая рана. Вспомнилось всё, что вчера произошло. А лейтенант смотрел на меня с откровенным пренебрежением, если не с отвращением. Наверное, считал, что я похмельем маюсь. Много бы я отдал, чтобы всё вчерашнее оказалось просто глюком. Собравшись с силами, я попытался настроиться на разговор.

– Да, я был в архиве.

– Что вы там делали?

– Это моё дело.

– То есть?

– То и есть. Моё личное дело. Добычу там искал, место богатое.

– Нашли что-нибудь?

«Сохрани что нашёл», – вспомнились слова Сэнсэя.

– Что нашёл, то вас не касается.

– Боюсь, касается. Согласно постановлению Администрации, подписанному лично военным префектом Рогачёвым, любые секретные документы, касающиеся Зелёного Города, должны быть изъяты.

– У меня нет ничего секретного.

– Ну что ж, это мы проверим.

– Не выйдет.

– Что?!

– Ты оглох, лейтенант?! – рявкнул я, вставая. – У тебя хоть какое-то постановление на обыск есть? Или на задержание?

– Но в случае особых обстоятельств, – промямлил лейтенант, тоже поднявшись, а потом собрался. – Вы что, будете нам препятствовать?

– Буду! Только протяни лапы к моим вещам, и я тебя вышвырну вон! И все разведчики узнают, что контрразведка хотела прикарманить мою законную добычу. Ну что ты сделаешь?

– Я ещё вернусь, – пригрозил он.

– Валяй!

– Что такое? – спросил обеспокоенный Викинг, когда лейтенант ушёл.

– Ничего особенного. Пока. Коля, найди мне, пожалуйста, Гаврика. Только быстро.

Маг быстро появился, сообразил, что дело важное.

– Держи, – сказал я Гаврику, протягивая бумаги, когда мы вдвоём всретились на улице. – Ты должен их сохранить, я не могу тебе пока всего объяснить, но хочу предупредить: ситуация серьёзная. Приказывать тебе я не могу. Если хочешь, можешь отказаться.

– Нет, не откажусь, – улыбнулся маг, забирая мятые листы, – не беспокойся. Всё сделаю в лучшем виде.

– Спрячь куда-нибудь так, чтобы я не знал. За тобой может быть слежка.

– Ничего, командир, разберусь.

После ухода Гаврика я спустился вниз, где продолжалось празднование. Вернее разворачивалось с новой силой. К праздничному столу, накрытому трофейными продуктами, подходили, возобновив силы после ночной гулянки, всё новые и новые разведчики.

Саша Загорный заиграл на гитаре, а Вася Вьюгин, лейтенант из 7-го батальона, начал петь, остальные притихли:

И тут все разведчики разом грянули:

Последние слова все присутствующие пели дружным хором, точнее, рёвом, переходящим в нечленораздельный рык не хуже, чем у неандертальцев.

Вдруг гитара резко замолчала, будто оборвало. Я обернулся: к нам в гости зашли четверо. Двоих из них я знал: майор контрразведки Иван Фирсов и тот лейтенант, который пару часов назад допытывался, что я вынес из архива. С ними были двое бойцов внушительной комплекции. Разведчики молча наблюдали за вошедшими.

– Согласно постановлению… – начал лейтенант, Фирсов махнул рукой, и тот осёкся.

– Здравия желаю, Разведка! – гаркнул майор. – В гости примете?

– Можно! – крикнул кто-то.

Фирсов прошёл вперёд, остановился возле меня, бойцы потеснились на лавках, давая ему место. Лейтенант и остальные остались стоять. Разведчики за столом дружно взялись за еду, делая вид, что не интересуются происходящим вокруг меня и Фирсова. Майор тоже интереса ко мне не проявлял, бросил в рот пучок квашеной капусты, задумчиво прожевал, потом внимательно на меня посмотрел и сказал так по-дружески:

– Витёк, кончай дурить.

– О чём вы, товарищ майор?

– О чём это он? – закричал пьяный голос на другом конце стола.

– В самом деле, о чём вы, товарищ майор? – спросил сидящий напротив майор Никитин, командир второго батальона, жилистый мужик, которому давно перевалило за тридцатник. В рейды он уже перестал ходить – возраст и травмы, но парни в батальоне его очень уважали.

Между тем бойцы моей группы никак не реагировали на происходящее, но напряглись. Я подал им знак: «Ни в коем случае никаких активных действий».

– Виктор знает о чём, – ответил Фирсов.

– А что за постановление? – не унимался Никитин.

– А вот этого, товарищ майор, я вам не могу сказать.

– А у контрразведчиков всегда так. Если надо послать нас куда, то они просто приказывают, – громко объявил Загорный, – если надо чем-то помочь, так мы братья по оружию. А когда ценное находишь, так это они сразу в пользу Администрации забирают.

Реплику поддержали одобрительными возгласами. На другом конце стола тот же пьяный голос повторил:

– Нет, я не понимаю, чего эти трое здесь стоят?

А Фирсов на шум, казалось, вообще не обращал внимания, он смотрел на меня. Я же смотрел в сторону. Контрразведчик, наконец, отвернулся, бросил в рот кусочек холодного мяса, запил вином из чьего-то бокала, потом опять уставился на меня.

– Витёк, ты что? Думаешь, я с тобой сейчас драться буду?

Я промолчал, но впервые почувствовал неуверенность. Контрразведчик вышел из-за стола и молча покинул зал. Я вспомнил предупреждение Голубева: «Ты у Рогачёва на крючке».

Но выкинул из головы все дурные мысли просто потому, что сейчас ничего не мог изменить.

Войско Энт Гара, широким табором, шло по ровному полю. На себе тащили всё. Ящики с припасами, провиант, оружие – никаких домашних животных. Шли, не таясь и не высылая вперед разведку. Некого больше бояться Энт Гару и его воинам. Отступник Джеб’Чи разбит и, не выдержав позора, убил себя, его воины раскаялись и присоединились к Энт Гару, восстановив ментальную связь с ним и с Большим Народом.

С чужаками был заключён мир. Им передали всех раненых воинов Джеб’Чи, взятых в плен во время войны, для работы на шахтах. Обязались помогать боеприпасами для оружия и не нападать на племена Народа, если те не будут нападать на их караваны. Ещё Энт Гар и остальные вожди обещали помогать чужакам чем возможно: продавать полезные растения, вместе ловить нечисть или нужных чужакам животных.