выиграть, малыш. Просто не можешь.
— Понял. — вздыхаю я и встаю с пола: — ладно, я пойду пожалуй.
— Ступай. Соре-чан привет от меня передай.
— Угу. А ты на свадьбу приглашай, как решитесь. Ну или давай в караоке сгоняем как в тот раз.
— Иди уже, мне тут еще убираться, подготавливать зал к тренировкам. — машет Нобу-сенпай: — не морочь мне голову.
В «Логове Злодейки» уютно, как всегда. Здесь прохладно, где-то под потолком работают вентиляторы, тихонечко гудят стойки с серверами, перемигивая зелеными огоньками за бронированным стеклом, целая стеклянная стена с зелеными огоньками. Новые большие псы лежат у голографического камина-обогревателя. Где-то вдали, в звукоизолированной комнате Хината рубится в видеоигры с пакетами чипсов и сладостей, обложившись газировкой и попкорном. А мы — думаем. Сидим и думаем. Как там — за большим столом сидели — царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной, а также мечница, знаменитость и дочка прокурора. И прочие.
— Снова Шелтер закрыли, — говорит мрачная и злая Косум: — ни дня работать не дают. Закрыли полностью, даже оборудование не дали вывезти, накрыли брезентовым тентом, дескать паразитов морить будут. Я девчонок в гостиницу пристроила, но так долго продолжаться не может. Оно должно нам деньги приносить или хотя бы не в убыток работать. А сейчас я каждые сутки за аренду гостиницы целиком плачу. Хотела я взятку всунуть проверяющему, да меня вовремя предупредили, что они на такое и рассчитывают, сразу же на месте возьмут, попытка подкупа должностного лица, все дела.
— У меня доступа больше к базе данных нет, но слухи и до меня доходили. — говорит Натсуми: — лучше сейчас со взятками не высовываться, закроют как пить дать. Еще один рычаг на Кенту будет. Но это ладно. Вы видели, как Зрячий вывернулся? Просто чудеса эквилибристики, дескать сам великий пророк нашел среди своих последователей преступников и сам выдал их полиции, сам направил полицейский спецназ. И ни у кого вопросов не возникает, например — какой он к хреням великий пророк, если у себя под носом такое проглядел. Но общественное мнение на удивление тупая хрень.
— Никогда не видела, чтобы ты так ругалась. — говорит Юрико, поправляя очки: — хотя надо признать, сделали нас красиво. Зрячий перевернул ситуацию с ног на голову и теперь выглядит в глазах общественности даже лучше, чем прежде. Раньше он просто глава какого-то странного культа был, а сейчас — герой. Не стал скрывать пятен на солнце и заметать пыль под коврик, а взял и вынес сор из избы, привлек полицию и даже в расследовании помогает. Знаете, что он Шизуке сказал? Нет? Ши-тян, скажи всем, пожалуйста. — она поднимает голову к потолку и некоторое время оглядывает пространство в поисках. Закатывает глаза и поворачивается к Бьянке.
— Бьянка-сама, пожалуйста. — говорит Юрико: — она же только вас слушает. Это у нее посттравматическое.
— Ши-тян. — коротко бросает Бьянка и откуда-то из полутьмы у стола собирается Шизука, ее лицо скрыто за полумаской, сейчас она вылитая куноичи из Ига.
— Скажи им, что они хотят знать. — командует Бьянка и Шизука — кивает.
— Зрячий сказал мне, цитирую «говори всю правду и посрами дьявола. Если считаешь, что это совершил я — так и скажи» — тихим голосом шелестит она: — это было неожиданно.
— И что ты сказала полиции? — задает следующий вопрос Юрико. Шизука переводит взгляд на Бьянку, та кивает, и она послушно отвечает: — Я не уверена. Ведь все было в темноте. Я… не видела лица.
— Так что даже мы не уверены в том, Зрячий ли сам это делал, или как он и утверждает — его заместитель самовольничал. — подводит итог Юрико: — а мы в результате в таком дерьме, что дальше некуда. Я в свое время искренне считала, что «дочь величайшего мошенника в Японии» — это самое дно в глазах общественности. Но, поди-ка, вы мне доказали, что есть куда падать ниже. Я теперь не только дочь мошенника, но еще и подстилка мажора-сыночка мафиозного босса, помощница брачной аферистки и самое главное — клеветница на святого человека. Чудесно. Это просто история моей жизни, думала, что вот оно счастье, а оказалось снова опыт. Когда ж это закончится наконец…
— Прекрати панику. — говорит Натсуми: — возьми себя в руки. Уж от тебя не ожидала.
— Это не паника. Это у меня обоснованные предположения. Для того, чтобы победить в этой борьбе — надо иметь ресурсы. Деньги. А у нас счета в Бьянка Петролеум счета арестованы из-за арбитража по лицензии и от поставщиков иски выставлены. У самой Бьянки как у физического лица — тоже счета арестовали, по искам от рекламщиков.
— Какова природа иска? — интересуюсь я.
— Подпункт «д» пункта 36. Форс-мажор в случае скандала или совершения поступка, порочащего честь и имя представителя бренда, что может бросить тень на рекламируемую продукцию. Плюс неустойка от одностороннего расторжения договора. Плюс штрафы. И пени. Проценты неустойки какие-то бешеные просто. — качает головой Юрико: — тяжба на годы затянется как минимум, и все это время у нас не будет ресурсов. У Бьянки, конечно, есть активы, и наличные и в криптовалюте, но не на такую масштабную войну. Знаете сколько стоят адвокаты, которые в состоянии представлять интересы в Высшем Арбитражном Суде Японии? Десятки миллионов йен в месяц. И это не предел.
— Не в деньгах дело. — пожимает плечами Бьянка: — деньги достать можно. Деньги это пыль. Нужны деньги, так давайте банк ограбим. Нам объявили войну и собираются стереть с лица земли. Это я так не оставлю. Штаммы у меня не все готовы, далеко от готовности, но библейскую чуму я уже могу устроить. А вакцину в водопроводную воду добавим, кто бедный и воду пьет из крана — тот жить останется, а кто богатый и сволочь, тот и загнется. Но все мирно, без мучений, сперва мозг умирает, а уже потом асфиксия и смерть.
— Мой Кексик изобрел штамм коммунизма. Вот тебя-то дедушке Ренину в семнадцатом не хватало. — говорю я: — идея интересная, ты молодец. Давай пока альтернативу библейской чуме поищем, ладно?
— Не надо банк грабить. — вставляет Натсуми: — сейчас камеры везде. Найдут.
— Мы знаем где он живет. — говорит Сора: — направляемся туда и даем ему последний бой. А потом, в конце — ты вызовешь его на дуэль и отрубишь ему голову.
— Ну да, ну да. Слепого в драке одолеть — невелика заслуга. Да нас потом живьем съедят, даже до камеры, где мы свое пожизненное будем отбывать не
