старших учеников и тоже отправились к реке на поиски Костуша. Они запланировали по обоим берегам дойти до места впадения Пчёлки в реку Рул и осмотреть также заводь, куда Пчёлка обычно выносит попавшие в неё стволы деревьев, но не только деревья, а ещё, как это уже не раз бывало, и тела людей.
Территория школы опустела. Немногие, оставшиеся ученики и обслуга обсуждали случившиеся. Обслуга, собираясь в кучки, вспоминали, когда видели Костуша последний раз: что сказал; куда шёл; как улыбался. Ещё их волновало: не уменьшат ли им выплаты, потому, как всем известно, — Костуш зарабатывал для школы много денег на переносе крупных детей.
Ученики же, а остались только учащиеся младших групп, больше говорили о Бубке. Они, почти все, его боялись и надеялись, что теперь-то уж точно Бубка казнят, или отправят на каторгу.
Сам же глава школы мэтр Гарвил, послал свой экипаж за матерью Бубка, а оставшихся преподавателей с бухгалтером собрал в кабинете. Они обсуждали, как им действовать в дальнейшем, в связи с возможной смертью Костуша.
При утрате сразу двух Древоходцев — Костуша и Бубка, из бюджета школы выпадал очень значимый кусок доходов.
— Бубка терять нельзя, — заявила бухгалтер, она же экономка. — Даже если он убил Костуша, нам необходимо его оставить при школе. Без Костуша доходы, конечно, упадут, но как-то мы жили раньше без него с одним Бубком и сейчас проживём.
— Если он убил Костуша, быстрее всего мы потеряем и Бубка, — заметил мэтр Гарвил. — Скрыть это нам не удастся: получается, мы скрываем преступника, скрываем убийцу.
Костуш стал уже заметной фигурой в княжестве, и его смертью обязательно заинтересуется княжеская семья.
Можно постараться провернуть так, что Бубка как Древоходца, приговорят к заключению, но будут выпускать из-под стражи для лечения детей. Только цена на его услуги станет очень маленькой: лишь совсем бедные люди доверят своего ребёнка убийце. Кроме того, ещё и отчисления княжеству за охрану и тогда вся прибыль уйдёт почти в нуль.
Мэтр Гарвил посмотрел на своих сотрудников, задержав взгляд на мастере Мелиусе.
— Мастер Мелиус, — обратился он к нему, — а как у нас сейчас обстоят дела с Ильхомом? Он же, как Древоходец, подавал неплохие надежды. С Теллиусом всё понятно — он никогда не унесёт даже трёхлетнего ребёнка, но Ильхом же уверенно прибавлял.
— Он и сейчас прибавляет, — ответил мастер Мелиус. — Всё идёт почти в полном соответствии с графиком развития обычных Древоходцев. По ним, Ильхома, через пару лет достигнет уровня Бубка. Просто Ильхома — он обычный, средний, а вот Костуш…
— Эх Костуш, Костуш, какую свинью нам подсунул! — перебил его мэтр Гарвил. — Ладно, Бубок — дурак, но Костуш — то, тоже балбес, по трубе этой полез!
Мэтр, выплёскивая свой гнев, ударил кулаком по столу. Переживал не только за школу, а ещё больше переживал за возможную потерю денег, вложенных в компанию по производству резины.
Мэтр Гарвил мечтал, что это, совместное с княжеской семьёй предприятие, явиться источником его обеспеченной старости, но теперь, после смерти Костуша, всё эти мечты рушились, и единственной надеждой на материальное благополучие оставалась школа.
После удара кулаком по столу мэтра Гарвила, все находившиеся в кабинете притихли, молчаливую паузу нарушил мастер-артефактор Тулбас:
— Зря послали экипаж за матерью Бубка: от неё сейчас только скандал и крик получим. Надо было за адвокатом посылать. Если тело найдут — это одно. А если нет?
— Ты хочешь сказать, убийство не убийство, пока нет тела? — заинтересовался мэтр Гарвил.
— Получается, если тело не найдут, мы сможем оставить Бубка у себя? — высказала своё предположение экономка.
В это время во дворе школы раздался какой-то шум. Мастер Мелиус поднялся со стула и обогнув кресло мэтра подошёл к окну.
— Всё! Нашлось тело! — объявил Мелиус. После паузы, когда все повскакивали со своих мест и бросились смотреть, добавил:
— Вон тело, в центре двора стоит.
— Спасибо вам, Святые Первородители! — произнёс мэтр Гарвил, и вместе с остальными присутствующими, поспешил на улицу.
Костуш стоял в центре двора, в окружении младших учеников. По принятому в школе порядку, все младшие должны быть очень коротко пострижены, почти наголо, отчего сейчас, возвышаясь чуть ли не на метр над полянкой из лысых голов, Костуш с детьми, представляли очень забавное зрелище.
От построек, где жила школьная обслуга, к ним ещё бежали люди с криками: «Костуш вернулся! Живой!».
Малышня наперебой ему кричала:
— Бубок тебя хотел убить! Бубок обрезал канат! Бубка посадили под замок! Все пошли искать тебя на речку!
Смысл их выкриков до Костуша дошёл не сразу, но постепенно уловил основное — его пытался убить Бубок.
Оказывается, у него сегодня нежданная двойная радость: смог выжить после попытки убийства, и злоумышленники не наёмники барона Береса, которые на этом бы не остановились, а убийца — дебил-Бубок.
Мэтр Гарвил, прошёл через расступившихся младших учеников, похлопал Костуша по плечу и пригласил пройти к нему в кабинет. Но прежде, чем уйти мэтр, раздал распоряжения — отправить посыльных по реке и сообщить о прекращении поисков.
К мастерам Яричу и Фабеху посыльный успел очень вовремя. Команде Фабеха всё же удалось отыскать в заводи свежего утопленника.
Тело, пройдя под приводными колёсами стоящих на берегу Пчёлки нескольких мастерских, сильно пострадало, и гонец от мэтра Гарвила освободил участников поиска от необходимости тащить чей-то изуродованный труп в госпиталь на опознание.
Известие о живом и невредимым Костуше, участники поисков, встретили радостными криками, а тело неизвестного утопленника с облегчением бросили на берегу, оставив городской страже для разбирательства.
Тем временем у Костуша проходило собеседование с мэтром Гарвилом в его кабинете.
Костуш внимательно контролировал каждое слово, стараясь не раскрыть свой секрет, о возможности прыгнуть с расстояния к месту силы.
— Канат, по которому взбирался на стену, неожиданно оборвался, полетел вниз. Сильно ударился о каменный склон, кажется, при этом сломал руку и рёбра. Дальше, оказался в воде, было очень сложно, но всё же смог добраться до точки силы, до Музыканта. От Музыканта прыгнул к нашей точке, — стараясь под печатью ученика не сказать ничего лишнего, сделал свой доклад Костуш.
— И где же ты выбрался из воды? — спросил Мэтр.
— Очень плохо мне было: нахлебался воды, сильная боль, трудно дышать. Почти ничего не соображал, только помню: добраться до Музыканта было очень трудно — думал сдохну.
Неизвестно, как долго бы смог Костуш выкручиваться, отвечая на вопросы мэтра Гарвила, но в этот момент в кабинет ворвалась полная, высокая женщина, в которой Костуш сразу узнал мать Бубка.
Обтянутым в пёстрое платье животом, снесла, попавшие по
