Меганвэйл пробормотал:
– Они наконец-то уяснили, что отбыл из этих земель один человек… а вернулся уже другой. Этот другой – победитель Мунтвига и полководец, завоевавший ряд королевств.
– Не завоевавший, – возразил я. – Всего лишь прошел через их земли. Спросив согласие!
– Которое ничего не меняло, – напомнил он. – Неважно, все уже понимают, с вами разговаривать нужно иначе. И, самое главное, вы тоже будете разговаривать иначе.
– Это верно, – ответил я со вздохом. – Буду говорить так, как от меня ждут и требуют. Политики зависят от мнения народа и полностью подчиняются их власти. Можно будет сказать, меня вынудили объединить эти две части земли, а также принять корону!.. Я, конечно, скромно и упорно отказывался, но был вынужден уступить ясно выраженной воле народа.
Он посмотрел на меня со странным выражением.
– Никогда не мог понять, ваше высочество, когда именно вы шутите.
– Думаете, – спросил я, – сам понимаю?.. Жизнь такая, шутит над нами и с нами. В самом деле не знаешь: рыдать или смеяться?.. Потому и.
– Думаю, – произнес он негромко, – вы сумели переломить не только их воинскую силу, но и некоторые убеждения, что, конечно же, намного труднее. Что теперь?
– Начинаем строить город, – велел я. – А сами ждем уцелевших из Варт Генца. Для коронации… или коронования? Никак не пойму между ними разницы, а она есть, чувствую… так вот, для этого действа, как его ни назови, нужно хоть с десяток человек из Варт Генца…
– А если не прибудут?
– Да и хрен с ними, – ответил я. – Герцог, мы правы, у нас власть!.. Что нужно еще?.. Конечно же, строить новый прекрасный мир. Эти десяток человек будут присутствовать на коронации, если прибудут, а если нет, то вас и ряда военачальников из Варт Генца вполне достаточно для легализации всего, что проведем недрогнувшей рукой в железной перчатке…
– Где будет коронация?
Я посмотрел на него свысока.
– Здесь.
Он вскинул брови и всмотрелся внимательнее.
– Ваше высочество?
– Прямо здесь, – повторил я. – На берегах Брегетты. Я велел нашим инженерам размерить центральную часть города, будем строить по плану… Потом объясню, что это за штука. Там же отдельно расчертят землю под собор, отметят колышками, где будет клир, где аналой… В общем, коронация будет, что надо!.. Запомнится красочной символикой, герцог!.. В готовом соборе и дурак коронуется. А в существующем только в наших мечтах и задумках…
Он пробормотал озадаченно:
– Это будет похоже как бы на Царство Небесное на земле, которого еще нет…
– …но которое будет, – воскликнул я. – Герцог, вы все прекрасно понимаете! Спасибо за поддержку.
Он поклонился, все еще ошарашенный.
– Думаю, такую коронацию все запомнят. И наверняка она войдет во все летописи. И даже баллады будут.
В лесах уже начали рубить лес, в каменоломнях пленные из армий Мунтвига ломают камень, а здесь инженеры пока что размечают на земле места для главных зданий города.
Я сказал, что сам отберу самые интересные проекты на конкурсе, а пока что буду заниматься подготовкой к коронации, хотя на самом деле меньше всего на свете думал о ней.
Конечно, у некоронованного вождя власти может быть и больше, но только коронованный считается легитимным, законным, а противодействие ему объявляется преступным, а это другой уровень, когда за спиной короля не только копья, но и авторитет Церкви и всего общества.
За моей спиной кто-то кашлянул весьма деликатно. Я обернулся, епископ Керубий, не слезая с покрытого длинной попоной мула, поклонился в сдержанном приветствии.
– Ваше преосвященство, – сказал я.
– Сын мой, это здесь будет собор?
– Да, – сказал я. – Правда, красивый?
Он коротко усмехнулся.
– Во всяком случае… обширный. У вас размах, ваше высочество.
– Люблю красивые здания, – сказал я. – Постараюсь, чтобы построили просто прекрасное.
– Спасибо, – проговорил он. – Собор, как я вижу, окажется в самом центре города. Это очень важно, чтобы люди, где бы ни находились, видели дорогу к храму. И не сбивались.
– С пути очень легко сбиться, – сказал я, – если это не дорога к Богу. К Богу, а не к храму.
Он усмехнулся.
– Простой народ верит, Бог живет в храме.
– Язычники, – ответил я осуждающе. – Все еще язычники… А Церковь, вместо того чтобы рассеивать их заблуждения, всячески поддерживает, ибо выгодно.
Он посмотрел на меня очень внимательно.
– Ох, брат паладин.
– Что?
– Не воюйте.
– А какой я тогда паладин? – возразил я. – Паладин всегда должен стоять за истину. И неважно, на чьей она стороне.
Он вздохнул, покачал головой. Лицо слегка опечалилось.
– Воюйте против нечисти, нежити, тварей ада… Мир нужно улучшать постепенно.
– Мир нужно улучшать везде, – возразил я, – где удается. Я же не замахиваюсь на что-то сверх! Но сказать, что Бог вездесущ и что для общения с ним необязательно заходить в…
Он приложил палец к губам.
– Тихо! Не смейте произносить такое вслух. Я же говорю, человека нужно тянуть в Царство Небесное медленно. Очень медленно! Он и так время от времени рвет веревку и с наслаждением плюхается в грязь… Пусть Господь будет всегда с вами, ваше высочество.
– Аминь, – ответил я.
Коронация, или коронование, началась с того, что двое епископов подняли меня с постели, ухватив под мышки. Я поморщился, но смолчал, символика этой процедуры в том, что король не умирает никогда, а как бы переходит из тела в тело нового преемника короля, это как если бы лежащая фигура с надгробия короля вот так встала и перешла в другое бренное тело.
Под своды символического кафедрального собора, который будет построен на этом месте, мы вошли под пение псалмов Первого молитвенного часа, а когда переступили порог, которого пока нет, но есть для него черта на земле, запели псалом Veni creator Spiritus.
Под величавое пение молитвы вошел на то место, где будут хоры, после молитвы пошли псалмы Третьего молитвенного часа.
Показалась процессия монахов во главе с настоятелем, он несет ковчежек, прикованный цепью к шее настоятеля, а четыре монаха в альбах несут роскошный балдахин над головой настоятеля, хотя, конечно, это не ради настоятеля, а ради той святыни, что держит в руках.
Я отстраненно подумал, что в наше доброе время, когда жизнь мало что стоит, приковывай ковчежек к шее настоятеля или нет, неважно, голову легко срубить и ковчежек спереть.
У символических врат собора они остановились и долго торжественно клялись, что вернут ковчег взад сразу же после окончания обряда коронования.
Я молча ждал, когда все закончат и пройдут к алтарю. Все почтительно кланяются им, даже герцоги и принцы, идут все-таки не люди, а олицетворение величия Господа.
Насколько помню, при коронации король дает клятву, обычно торжественную, напыщенную и весьма расплывчатую, как все речи политиков, то есть обещает хранить и защищать Церковь, а потом клянется поддерживать мир и справедливость, надзирать за правосудием, карать преступников, поддерживать рыцарские ордена.
Еписоп Керубий, сейчас он архиепископ, как самый старший среди епископов, оглядел всех строго и спросил, возвысив голос:
– Перед вами принц Ричард!.. Спрашиваю в последний раз, одобряете ли вы его коронование?
Я подумал хмуро, что это остатки прежнего обычая традиции выборности короля, надо будет незаметно убрать. Хватит, навыбирали.
Среди собравшихся раздался гул, я всматривался в лица, все получилось, я провел операцию блестяще. Все верят, что объединение таким вот образом даст новому-старому королевству мощь, силу и безопасность, а также процветание.
Самое смешное, что я, обманывая всех и вся, в самом деле стремлюсь к этой цели и добьюсь, что королевство будет могучим, безопасным для его жителей, со справедливой властью и процветающим на зависть соседям.
Похоже, епископы Варт Генца и Скарляндии то ли ладят отлично, то ли понимают, что спорь не спорь, а коронацию проведу с ними или без них, потому сейчас епископ Изидерий несет Святую утварь со священным елеем, епископ Купедий держит на расшитой золотом подушечке королевское кольцо, епископ Боницериус бережно держит в растопыренных руках королевскую мантию, а епископ Выверий несет королевскую перевязь.
За ними, согласно протоколу, что не нарушался сотни лет, идут настоятели монастырей, хранители регалий королевской власти. На церемонии, если ничего не перепутал, в обязательном порядке участвуют высшие лорды королевства, обычно это принцы и герцоги, так что герцог Меганвэйл поднес королевскую корону и передал ее старшему из епископов, это оказался Керубий, а сам опоясал меня мечом.
Престарелый герцог Шторх, что для этого прибыл из Варт Генца, поднес королевское геральдическое знамя, герцог Урсус поднес второе геральдическое знамя, я пока не понял, зачем мне два, граф Арнубернуз поднес шпоры, граф Альбрехт принес и держит в ожидании церемониальный меч древних королей, а граф Фродвин поднес боевой штандарт.
