капитаны. — Нам что теперь, все контракты в японском генштабе согласовывать?
— Вы как хотите, — пожал плечами Муранов. — А я грех на душу не возьму. Не хочу, чтобы гибель Чкалова на моей совести была…
— То есть бросить его тебе совесть позволила? — не сдержавшись, без обиняков спросил Март. — А теперь, значит, заела…
— Что ты сказал, сопляк? — смерил его тяжелым взглядом командир «Ангары». — Кто тебя вообще сюда пустил, мальчик?
— Я такой же капитан рейдеров, как и все!
— Ха-ха-ха, — зашелся в противном смехе толстяк. — Вы только посмотрите на него. Думаешь, унаследовал миллионы, так что-то из себя представлять стал?
— Я свой корабль в бою взял!
— Если бы не Зима, я бы тебе уши ободрал!
— А ты попробуй! — разозлился Колычев и, как уже было однажды, придавил своего противника через «сферу».
Судя по всему, Мур тоже не забыл о том случае и озаботился защитой. Мощный артефакт, сопоставимый по стоимости с небольшим кораблем, спрятанный под одеждой, надежно защищал своего владельца от большинства одаренных…, но только не от гросса. Возникшая вокруг приватира невидимая глазу защитная сфера быстро истончилась, после чего с отчетливым треском распалась. А в воздухе запахло озоном.
— Ты что творишь?! — захрипел скрючившийся от невыносимой боли капитан «Ангары»
— Оставь его, Март, — поспешил вмешаться Зимин.
— Нельзя у нас так, — угрюмо буркнул Пантелеев, вставая рядом с Колычевым и не сводя настороженного взгляда с товарищей.
Остальные рейдеры насуплено молчали. Несмотря на то, что у большинства из них имелись вполне обоснованные претензии к Муранову, он был одним из них. И расправа над рейдером, как ни крути, являлась покушением на их независимость. Позволить подобное было никак нельзя…
— Вот что, парень, — веско заметил Демьянов, не сводя с Марта тяжелого взгляда. — Фокусы эти будешь в цирке показывать, ну или в сенате. А у нас свои правила!
— Хотите позволить ему уйти? — криво усмехнулся Колычев и, выйдя из «сферы», демонстративно отвернулся. — Валяйте! Можете даже пойти на его условия. Вот только кто вам даст гарантию, что японцы оставят Чкалова и его команду в живых?
— Не твоя печаль чужих детей качать! — отозвался Демьян, помогая своему коллеге подняться.
— Спасибо, братцы, — с трудом восстановив дыхание, буркнул Муранов, прячась за спины остальных.
В этот момент Зимин понял, что все висит на волоске. Наемники-приватиры — люди свободные и ничем, кроме контракта, не связанные. Реши они в тот момент уйти, кто бы их остановил? Следовало взять ситуацию под контроль. Вот только как?
— Что будем решать? — требовательно посмотрел он на своих бывших товарищей. — Будем драться или попытаемся договориться?
— Нам подумать надо, ваше превосходительство, — бесстрастно отозвался Демьянов.
— Такие дела с кондачка не решаются, — поддержали его остальные и заторопились к выходу. — Пойдем, братцы!
В опустевшем зале после недавних жарких споров повисла тревожная, хрупкая тишина. Остались четверо: Зимин, его начштаба Дагаев, сам Колычев и Николай Романов.
Первым молчание нарушил, виновато посмотрев на опекуна, Март:
— Кажется, я все испортил?
— А я считаю, ты все сделал правильно! — впервые подал голос цесаревич, подойдя и встав рядом со своим командиром. — Этот Муранов явный изменник!
— С вашего позволения, — поддержал Николая начальник штаба, — я склонен согласиться с мнением его императорского высочества. Без поддержки рейдеров Чан Кайши неминуемо потерпит очередное поражение и одному Богу известно, чем все это может закончиться.
— Боюсь, именно это сейчас и случится, Николай Павлович, — вздохнул адмирал. — Мур умеет быть убедительным, к тому же, у него немало сторонников. Отлет даже части приватиров будет иметь очень тяжелые последствия…
«А для Зимина это и вовсе станет крахом карьеры», — с запоздалым раскаянием подумал Март, но выражать сожаление было поздно.
— Давайте лучше вернемся к нашему плану, — предложил он. — Как мне кажется, в японских позициях есть слабое место.
— О чем вы? — заинтересовался Дагаев.
— Об озере, — загадочно улыбнулся Колычев.
Пока шло обсуждение, Март внимательно разглядывал карту и план местности, стараясь не упустить ни одной мелочи, пока они не отпечатались у него в мозгу. В какой-то момент он даже решил, что согласен с Демьяном и у поставленной задачи нет решения. Потом вылез Муранов со своим предложением, и стало не до того, но теперь, когда все успокоились, в его голову пришла простая мысль. Для того, чтобы устроить налет на японскую базу и освободить пленных, нужно предварительно забросить туда группу диверсантов.
Если они выведут из строя хотя бы часть ПВО, а при совсем уж дикой удаче еще и стоящий на аэродроме фрегат, у атакующих рейдеров появится шанс. Оставалось только решить, как их туда забросить…
— Что с озером? — непонимающе посмотрел на него Дагаев.
— Оно довольно глубокое, — ответил Колычев, еще больше запутав начштаба.
— Ты серьезно? — первым сообразил, в чем дело, Зимин.
— Вполне. В мире есть только один корабль, способный проделать эту операцию, и он у нас есть!
— Какой корабль, о чем вы?
— Я про мою «Ночную Птицу», Николай Павлович!
— Это утопия!
— Вовсе нет. Корабль изначально спроектирован и построен как двухсредный. Мы спокойно можем проникнуть на вражескую территорию по воздуху, а затем приводниться и продолжить путь под водой.
— А если вас обнаружат?
— Как? Даже если японцы смогли установить здесь радары, в чем я лично сомневаюсь, то уж сонаров-то на озере у них точно нет!
— Чего нет? — удивился Дагаев.
— Гидролокаторов, — пояснил чертыхнувшийся про себя Март, понятия не имевший, когда изобрели этот прибор в его мире.
— А ведь мысль не так уж плоха! — задумался Зимин. — Такого сюрприза японцы точно не ожидают…, тут есть, о чем подумать.
Колычев в ответ только промолчал. На самом деле, «Ночная Птица» была в данной ситуации не единственным козырем. Другим, причем не менее важным, был он сам и его способности. С момента инициации молодой человек непрерывно прокачивал свои таланты и достиг немалых высот. Общаясь с другими гроссами, он впитывал их знания как губка.
Научившись лечить, он так же легко мог отправить человека на тот свет. Познав тайну плетений, он стал
