И не забываем, что государство отнюдь не стояло в сторонке. Посылали воинский припас, людей, забирали ясак и принимали новые земли под свою благословенную сень. Так мы и приросли землями от Черного до Берингова морей. Даже залезли дальше. Вспомните, что управлением Аляской занималась совершенно частная Российско-американская компания. Некоторые самые ушлые из поморов аж до Калифорнии забрались. Жаль, не сложилось.
Проф задумчиво пробормотал:
— Весьма любопытно. Я, признаюсь, в таком контексте не размышлял.
Судя по глазам Ярослава, его также задела моя история, и я продолжил:
— Похожий взрывной рост общества происходил и позже. Вспомним отмену крепостного права, земскую и военную реформу второй половины девятнадцатого века. Как тогда все эти события всколыхнули общественность, неравнодушное чиновничество и просто энергичных людей. Совместные проекты государства и самых активных слоев русского населения всегда приводили к прорывному развитию страны в целом. Так что исторический опыт у нас имеется, но только о нем частенько забывают. Так, товарищи, на этом вступительная часть нашей лекции закончена. Прошу сдать на билеты в кассу!
Я оглядел выпученные глаза слушателей и не смог не рассмеяться. Ярослав вымученно буркнул:
— Ты там осторожней с такими шуточками. Здесь все-таки не студенты собрались.
Маргарита в ответ едко заметил:
— Ярик, что, поддел он тебя? А мне понравилось, коротко и по существу. Надо бы почитать материал по этому поводу. Нам ведь в школе все больше про классовую борьбу рассказывали, о диалектическом материализме зубрили.
Мой связной в долгу не остался:
— Считай это твоим заданием на ближайшее время. Сергей, к кому лучше обратиться за грамотной консультацией?
— В МГУ, наверное. И найти человека активного, преподающего, умеющего подать материал.
Марго деловито согласилась:
— Приняла. С молодыми мне общаться легче.
Я глянул на её обширное декольте и усмехнулся. Проф что-то быстро строчил в блокноте, только Евгений сохранял индифферентный вид. Я тихонько кивнул в его сторону и спросил Ярослава:
— Жэка у нас всегда такой молчаливый?
— Да нет. Завтра он тебе еще надоест до чертиков.
— А что у нас завтра?
Евгений, наконец, подал голос:
— Мы будем с вами проходить подробное анкетирование.
— Это что еще за зверь такой?
Пояснить вызвался Проф:
— Это что-то вроде въедливого опросника. Где, когда, зачем? Мы со всех попаданцев, госпади, какое дурацкое слово, собираем сведения. О вашем мире, о вашем характере, впечатление о здешнем обществе. Все структурировано и подготовлено для машинного анализа. Потом с вами еще господа из органов побеседуют.
Я уныло почесал подбородок:
— А это обязательно?
— Вам и так дали отсрочку. Поймите, Сергей, это все делается в интересах науки.
— Угу, сказали подопытные мыши.
Маргарита подошла ко мне поближе:
— Серж, а как вы думаете, мы получаем подробности о новых технологиях? Никто же не свалился сюда с ноутбуком или хотя бы личным коммуникатором. И в технологиях большая часть из нас мало разбирается.
— Тогда толку?
— Не скажи, — Марго присела на соседний стул и переплела ноги. От нее пахнуло изысканным ароматом. — На самом деле человеческий мозг — штука хитрая, он помнит много чего лишнего. Вот мы и помогаем найти в дальних закоулках памяти необходимое.
— Хм, сомневаюсь я, что это можно сделать с помощью простого опросника.
— Часть сеанса проходит под гипнозом.
Я невольно дернулся:
— Да идите вы лесом!
Маргарита ласково положила на мое плечо ладонь.
«Вот лиса, но чертовски приятно!»
— Дорогой, это не больно.
Ярослав мягко отвел руку женщины и безапелляционно заявил:
— Это даже не обсуждается. Марго, сбавь обороты! Сергей у нас почти женат.
— Вот как? — женщина была явно раздосадована. — Только попадется хороший парень, так уже какой-нибудь профурсеткой занят!
— Мы обедать! — Ярослав взял меня под руку и повел по дорожке, мягко выговаривая. — Ты это, прекращай везде своим семенем разбрасывать! Маргошке только дай повод!
— Да я что, да ни в жизнь!
— Хохмач ты, Сережа! Как будто я не видел твои загребущие глаза.
— Глаза врут!
— Ха! Да не ерепенься ты! Я сам через это прошел не так давно.
— Когда успел?
Зайцев лишь покачал головой, а во мне опять зашевелились смутные сомнения. Не тороплюсь ли я с женитьбой?
Глава 3 Разговор за обедом
В голове гудело, я еле выбрался на улицу и сейчас судорожно, как рыба на берегу, заглатывал свежий воздух. В Подмосковье пусть и было жарко, но не так душно, как у нас.
— Держи, — как всегда выручил верный падаван Ярослав, вовремя протянувший бутылку прохладной минералки. — Ну как состояние души и тела?
— Правильней будет определение нестояния, — недовольно буркнул в ответ я. — Садист этот ваш Евгений. Вы его случайно не из Гестапо выписали?
— Такая у него работа, — пожал плечами мой связной. — Ощущаешь, что как будто твои мозги изнасиловали?
Я ошарашенно перевел взгляд на блондина и кивнул:
— Какое точное определение! Тебе тоже пришлось?
— Поначалу нас, вообще, пытали ежеквартально. Сейчас перестали. Если в твоих мозгах нашли зацепку на нечто интересное, то пригласят еще раз.
— Да ну на фиг! Неужели имеется хоть какая-то польза от копания в старческих извилинах?
— Есть, конечно, так что не расслабляй булки! Но смело заявляю, что проверку на вшивость ты прошел. Смело можешь входить в стройные ряды коммунистов-прогрессоров.
Я с подозрением уставился на Ярослава, повернувшего на узкую дорожку к одному из корпусов:
— Ты что имеешь в виду?
— Завтра с утра свежий и побритый дуешь в главный офис на фотографирование, а на выезде получишь в зубы красную корочку нашей организации.
— Это что еще за новости?
— Тебя разве не предупредили? — Зайцев в недоумении остановился. — Ах да, у тебя же вечно все не как у людей. Впереди паровоза к светлому будущему шпаришь без остановки. Хрен догонишь без ускорителя!
— Нормально у меня все! Учеба, наука и невеста. Это Женя ваш как был задротом в той жизни, таким и остался.
— Вот ты какой, северный олень? — Ярослав недовольно глянул на меня искоса и потянул к свободному павильону. — Я думал, ты добрее. А Жэка, ну что поделать, некоторые люди неспособны поменяться, даже получив новые тела. Но тут он хотя бы на своем месте и всем необходимым обеспечен. Иначе в социалистической действительности потерялся бы окончательно. В чем-то она проще и гуманней, но в целом жестче по спросу с каждой шкуры по отдельности. В Союзе с тебя ведь потребует отчет не о том, что ты жрал на обед, а что дал для страны! Никакого излишнего гуманизма. Умри, но сделай!
— Ты с темы-то не сворачивай. Что еще за корочки?
— Обычные такие — красные, — Зайцев протянул мне внушающее уважение удостоверение. Я внимательно присмотрелся. Корочки как корочки. Серьезные. «Особый комитет стратегического планирования» при Совете Министров СССР. Это получается нечто вроде крыши для деятельности активистов из числа попаданцев? Серьезно! КГБ ведь тоже при Совете Министров.
— И что нам они дают?
— Да все. Высший приоритет! Везде попустят, дадут допуск до уровня «совершенно секретно», билет по брони первым твой. Но использовать следует лишь в крайнем случае при острейшей необходимости. Контора о нас в курсе, от любого наезда отмажет. Но повторюсь — лишь для пользы дела!
Ярослав, рассказывая об этом, смотрел крайне серьезно. Никаких хохмочек или чертовщинок в его глазах незаметно.
— А если вообще писец? Какие действия?
