Прошло целых полчетверти пока рана, вытолкнув из себя остатки одежды и мусор разрушенного потолка, не покрылась свежим бордовым рубцом. Человека прошило судорогой, выгнуло, поставив на затылок и пятки, и резко отпустило, заставив грохнуться спиной о землю. «Хык!», — из тела вышибло дух, а через несколько мгновений послышался шумный жадный вдох. Дракон, наблюдавший за раненым неотрывно, облегченно закрыл свои огромные бездонные глаза. При дневном освещении они приобретали перламутровый цвет, оставляя лишь темную щелку вертикального зрачка. Ночью щели растягивались.
Рус проспал до полудня. Все это время дракон просидел на углу поломанной крыши, задними лапами цепляясь за продольную стену, передними за поперечную, с кошачьей грацией прогибаясь телом. Лениво лежащие шея и хвост, по периметру стен образующие кольцо, сходство с домашним хищником только усиливали. Никто не смел к нему подойти. Благоговение перед драконами, кстати, никем никогда не виденными, впитывалось в империи с молоком матери. Да и не до того было людям в крепости Сумеречников, все ходили как пришибленные. Жрецы Тартара и жрицы Ланьи с трудом помнили последние годы. Зачем, почему? Вопросы давили тяжестью мельничных жерновов.
Какое-то растение в необхватной деревянной кадке с вырезанными по кругу непонятными рунами засохло. Какое право оно имело занимать место алтаря в храме? И как вообще появилось это странное соседство, когда теневики и ланитки друг друга на дух не переносили. Одежда у всех жриц, кроме одной худышки, почему-то оказалась малой. Проблема. Особенно для женщин. Теневики со своей стороны куда-то растеряли большинство оружия, которое так любили. Многих из них мучало странное чувство, что они когда-то были волками, а при виде ланитки почему-то хотелось вытянуться в полный рост и замереть, словно в армии, ожидая приказа. Странно все это. Тут еще и дракон, случайно придавивший женщину-Сумеречницу. И какой-то спящий иноземец. Не до них, с собой бы разобраться! А дракон на самом деле красив, почти в точности как на картинках.
— Так почему центральный мир постигло запустенье? — Басовитым колоколом прогудело в голове Руса. Он тоже ответил мыслеречью:
— Люди оттуда ушли. Им стало скучно. Передрались к тому же. Каждая семья отбыла в собственную вселенную. Им тогда еще не надоело их создавать.
Дракон пока не собирался оборачиваться в человека. Они сидели рядом, на вершине горы возвышающейся над крепостью ордена Сумрака. Булыжник и галька. Дракон принес сюда Руса на собственной шее.
— А наше племя придумал какой-то шутник, который ненавидел сочинителя сказок об эльфах. С тех пор мы враждуем. Это в генах, это сильнее нас.
— Да-а… а я все время удивлялся смеси немотивированной ненависти и уважения, которыми пропитаны строки о вас. У эльфов, конечно.
— Глупо, но я тебе благодарен за смерть тех высокомерных ублюдков. Мы со своей стороны их нисколько не уважаем.
— Разумеется! Они вам на один зубок, а вы для них почти неуязвимы.
— Ключевое слово — почти. Ладно, закончим о мразях. Мне одного твоего запаха, насквозь эльфийского, достаточно. Я — понятно почему вспомнил, но ты-то зачем о них говоришь?
— Не знаю, — смутился Рус. — Вину, наверное, испытываю. Женщину жалею, которую позавчера собственноручно зарезал. Свихнулась бы, но жила. Никакой от неё опасности.
— Брось. Ты точно сквозь пространство доберешься? — Первый сменил тему.
— Не волнуйся, император! Звони, если что. — С этими словами Рус провалился в Слово, запитанное Силой Геи.
На той стороне Океана его нетерпеливо ждала Гелиния с Гнатиком на руках. Он уже устал сбрасывать «звонки», от которых голова грозилась лопнуть. Теперь заживут!
— Пока… — пробормотал дракон, решивший еще немного понежиться на солнышке. Теплые камни так приятно грели. Империя подождет.
Ему, Золотому дракону с не выговариваемым человеческим горлом именем удалось вырваться из Кальварионского пятна в первые три дня после переноса. Оба брата и обе сестры — все живые члены родного гнезда, сошли с ума от долгих колебаний Силы, вошедшей в резонанс с драконьими мозгами. Не иначе, как чудом, свое спасение дракон не называл. Верил бы в богов — помолился бы. А так, они его не замечали, а он их презирал и иногда подглядывал. Просто из интереса.
Обернувшись человеком, дракон взял себе имя — первый слог его фамильного прозвища, произносимый человеком как «Муль». И пошло становление империи, своей скоростью поразившее Руса, и ни разу до последнего момента дракон не подставлялся под чужие взоры. Вопрос с наследником решался просто: Дранко (взойдя на императорский престол, дракон изменил имя, взяв местное слово «Дракон» — так ему показалось веселее) зачинал сам себя. Отец с сыном никогда не встречались — это был строжайший запрет. Император жил в двух ипостасях, пока не решал, что старому телу пора на покой. Тогда он расслаблялся и переставал досадовать на короткие сроки человеческой жизни, заставлявшие два десятка лет жить в напряжении. Нелегко в течении такого срока держать сознание раздвоенным.
Ссора Богов удивила императора. Особенно поразил его незнакомый бог, который вдруг пропал. Не сменил сущность, не ушел в иную реальность, а банально потерялся. Любопытничал целый год. Регулярно скакал сознанием по божественным реальностям, но следов не разыскал. Плюнул и успокоился. Вдруг, полмесяца назад, дракон уловил прямое божественное влияние на мир. Расследование привело к неожиданному результату: оказывается, есть наглая богиня, которая сошлась с Тартаром и обвела наивного старика вокруг пальца. Под боком у него, у императора, устроила свой аватар в виде дерева и заставила теневиков нарушать имперские законы. Но верх цинизма был в том, что она стала прямо способствовать пространственному переносу людей, то есть спокойно вмешиваться в дела мира. Причем, другие боги это проглотили, будто не видели нарушения принципа невмешательства. Дранко же отдал приказ собирать войско. Давно ему докладывали об активации ордена Сумерек, да все крылья неохота было трепать.
А вчера вообще началось эльфы знают что. В сердце ордена Сумерек, в обители аватара богини Ланья случилось три всплеска божественной активности. И один из них Дранко определил точно: объявился тот незнакомый бог. Ломая пространство, сознание дракона понеслось к месту схватки. Он успел к финалу: аватар Ланьи в человеческом обличье пробивает грудь другому ава… если бы дракон летел, то разбился бы. Богиня дралась с человеком! С древним человеком, из прежних, первородных. Император с досады заскрипел зубами, едва не сточив их под корень. Ланья умела пользоваться жертвенной кровью и сейчас она высосет бессознательного человека до суха, заберет его душу Творца… и второй раз, как говорят люди, сел в лужу. Практически умерший человек забирает аватар богини с собой, в сотворенный им мир! Быстрый поиск по реальностям не дал результатов, новая вселенная не была обнаружена, но тело! Тело вот-вот умрет окончательно и тогда никакая остановка времени человеку не поможет. И дракон, сам от себя такого не ожидая, всей своей сущностью прошел сквозь пространство — дело весьма болезненное и опасное.
Дракон был молод. Но его племя обладало уникальной особенностью — активной генетической памятью. Он помнил всех своих предков, начиная с Перводраконов. Память поколений воспринималась неотличимой от собственного жизненного опыта, но тем ни менее ни один дракон не путался. Если, конечно, не сходил с ума — это было нередкое, но, к счастью, единственное заболевание, присущее их народу.
Проникнув в сознание Руса, погонявшись за ловко бегающими мыслями, Дранко поразился. Человек оказался современным, но дела творил немногим менее древних. Сидела в его душе частичка Создателя, которую сам Рус называл Волей. Неимоверно большая и как бы собранная из миллионов кусочков. После, когда Рус рассказал дракону собственную версию происхождения своей Воли, Дранко согласился. И не стал открывать человеку глаза на то, что его Сила не только в его крови. Стоит ему сделать следующий шаг и в списке вселенных появится еще одна: не внутренняя, а внешняя, имеющая адрес в общей сети координат.
Возможно, там найдется место для одинокого дракона и совсем сказочно будет если ему отыщется пара. Для Руса — это пара пустяков. Только, пускай сам доходит, без подсказок. А то принесет какую-нибудь первую попавшуюся скандалистку и мучайся с ней пять тысячелетий. Не надо. Лучше подождать. Человечек хоть и глупый, но изворотливый. Рано или поздно — обо всем догадается. Жизнь у него, благодаря мерзким эльфам, долгая. Хоть какая-то от высокомерных ублюдков польза!
Стикер — заостренная палочка или кисточка с вложенной структурой, не позволяющей сложным эликсирам распадаться. Стикер обмакивают в алхимическую смесь и «рисуют» Знаки на оружии или руны на амулетах.
