воительницам. Смотрю в другую сторону. Котелки при поддержке Лю повалили еще одного Хранителя веры. Нова уже предпринимает попытки целиться из лука в сторону баррикад, где сражается группа светлых волшебников. Их заряды потеряли интенсивность – похоже, говнюки на пределе. Но, судя по тому, что мы так быстро тесним их, Хранительница Горы решила оставить большую часть войск в самом городе. Ну хорошо, пора дожимать!
– Шут! – первые мысли тонули в кураже боя. – Шут!
– О! Я тут!
Да чтоб его...
Длинноногий забрался на спину еще одному великану, ковыряясь в его маске осколком. Крестоносец, резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, сбросил Шута, тот, прокатившись по земле, кинул в случайном направлении "кинжал" и подбежал ко мне.
– Пора наступать на город.
Выдохнув пар, я уже смотрел на первые баррикады.
– Хе-хе-хе! Ха-ха-ха! – снял Шут небольшой рог с пояса. – Долой уныние! – набрал он в рот воздуха. Прерывистый звук, ну никак не похожий на сигнал, зазвучал над полем боя. Я бы даже сказал, что это…
“Вызов кавалерии!” – извлекла из моей памяти Нова нужные слова.
И смех. Искрометный смех на несколько секунд заглушил все прочие звуки, лавины Арлекинов, несясь с гор хаотичным потоком, внесли в сражение новую неразбериху, фланги накрыли черно-белые куклы. Скоморох, истыкивая труп Стандаловца и зыркая по сторонам, искал следующую цель. Найдя Котелка, он уже приготовился метнуть томагавк, но затормозил.
– А... нет балахона... – и все же топорик полетел в правильную цель.
Прекрасно, пока безумцы следуют указаниям. Ловушка захлопнулась.
– На баррикады! – скомандовал я, взвыв во всю глотку.
Быстро сориентировавшись по свету, что источал штандарт Пажа, куклы Молли и Эмили выстроились стрелой, выйдя на начало каменной дороги, что вела через весь город.
– Ра-а-а! – пробил я плечом укрепление, хватая осточертевшего мага и сдавливая ему голову. Мое тело покрывали небольшие порезы, синяки, накидка поистрепалась. А берсерку внутри все это только в радость!
– Назад, отступаем в город! – прозвучала команда от одного из пасторов.
Мы преследовали убегающих, бой переходил с открытой местности на тесные улицы древних руин. В открытых окнах начали появляться новые стрелки, в одно из них сразу полетела огненная бутылка, но главная проблема нас поджидала в двух обстроенных деревом башнях.
– Берегись! – заслонил меня собой Рыцарь, кряхтя под множеством попаданий. Лю, что старалась держаться рядом, прижалась ко мне, вскрикнув.
– Да ладно?! – удивился я.
Ведь из окошек башен застрочили самые настоящие, мать его, пулеметы!
Спрятавшись за ближайшую стену, мне пришлось оценить ситуацию заново. Град свинца не давал высунутся, и мелькающие вспышки пропитанных светом пуль изрешечивали всех подряд, загоняя наши основные войска с центральной дороги глубже в закоулки, тем самым разбивая на отдельные группы. Под напором дополнительных стрелков Стандала, бивших из каждой щели, мы не могли двигаться дальше, увязнув в бою между улиц. Выродки как будто знали, что нам нужен центр для разгона кареты.
– Почему у нас нет таких игрушек?
Я ближе всех стоял к краю стены, ощущая, как мимо морды проносятся пули.
Лю помогла подкошеному Котелку лечь на землю.
– Это древние орудия, им больше лет, чем многим куклам. Ах! – Рыцарь чуть прижал Любовницу к земле, ведь рядом раздался взрыв. – Должно быть, у Последователей есть механики, что смогли поддерживать все эти штуки в рабочем состоянии.
– От них надо избавиться...
Мне под ноги упал труп Стандаловца. Подняв глаза, я увидел, как на крыше небольшого домика стоит Солдатик. Спрыгнув вниз, он также прижался к стене, ружье боевой где-то потерял, зато теперь в его четырех руках красовалось четыре клинка.
– Ты как раз вовремя, – посмотрел я на вояку. – Будет какой совет?
– Хм-м, – призадумался Солдатик. – Судя по такту выстрелов, это "Колыбель" второй модели, их делали в самом начале магической войны.
На другой стороне улицы шел бой, и Арлекин толкнул врага прямо на дорогу. Кукла в балахоне, быстро покрывшись дырками, упала замертво. Фанатики без раздумий убивали все, что попадалось в поле их зрения. Да, неистовая вера очень опасная штука…
– Историческая справка – это хорошо, но...
– Боезапас, – прервал меня Солдатик. – «Колыбели», израсходовав ленту, долго перезаряжаются, а эти тупицы стреляют одновременно.
– Значит, надо дождаться момента перезарядки, – быстро смекнул я.
– У... у меня есть две взрывалки, – подал голос раненый Котелок, приподнимая связки динамита.
Да, зарядами проще подорвать сами башни, чем целиться в окна, из которых торчат лишь дула.
– Но как подгадать момент? – взяла Лю инструменты смерти.
– Пусть у них будет самая большая цель, – кивнул Рыцарь, и его забрало поднялось. – Я выдержу.
– Уверен? – хмуро смотрю на великана.
– Как сказал Шут: «А могут ли куклы пойти за волком против бога?».
– Ха, он бы заявил что-то более пошлое, – размял я руку.
– Смысл вы уловили, сэр волк. – Дернув рукой, Рыцарь звучно опустил забрало. – И, как говорит мною уважаемый воин, – я почувствовал улыбку на его несуществующем лице, – «Погнали»!
– Держаться за Рыцарем, затем подойдем вплотную. Думаю, после команды к нам присоединятся еще несколько сорви-голов. – Мой берсерк вспыхнул.
Одну из связок динамита Лю кинула Солдатику, и тот, спрятав два клинка, поймал ее, вынув из подсумка зажигалку.
– Веди, здоровяк!
– А-а-а-а! – с боевым кличем Рыцарь выбежал на середину дороги, наклонив палаш, чтобы защитить шлем, и, только мы встали позади него… – Ха-а-а-а-а! – …как шквал мелькающих сгустков начал бить о металл, отскакивая рикошетом или падая на каменную кладку.
Рыцарь кряхтел, дергался от попаданий, но стоял как статуя, терпя магическую боль. В облаках искр его кусочки разлетались по округе. Одна из пуль, проскочив мимо палаша, попала прямо в забрало!
– Великан? – крикнул я.
– Стою! Не сдвинусь! – лишь притопнул он.
На балконе очередного домишки появился волшебник света, заряжая руки для мортирного выстрела. Черт!
Нова, просочившись дымкой, успела выпустить эфирную стрелу ему в грудь, и сгусток света из вскинутых рук взорвал крышу, подкосив сам дом.
– Еще немного, держись! – подбадривала Рыцаря Любовница.
– А-а-а-а-а! – снова топнул здоровяк, зная, что за ним его товарищи по оружию, его друзья – и нерушимая клятва верности. – Я... – слегка
