себя в химеру с крайне высокой регенерацией, после чего умер, но тут же регенерировал и вернулся к жизни. Как-то так.
— Значит, и вправду покойник. Разницы с живым, правда, не ощущаю. Есть только постоянно хочется.
— Все химеры после превращения очень много едят. Еда помогает завершить превращение. Ты ко всему прочему много крови потерял, так что тебе есть хочется, чтобы восстановиться. Поэтому не думаю, что ты покойник, живой ты, дядя Саян.
— Спасибо, успокоил.
Переговорив с Оло, я задумался над тем, что делать дальше. Да, я был жив и вроде даже здоров, горло не кровоточило, но надолго ли? Думаю, двинуть кони я могу в любой момент, поэтому имеющееся в распоряжении время должен использовать по максимуму, обезопасив как смогу близких. Какая у нас главная опасность? Рой. Однозначно. Безумные механизмы древних, другие государства ничто в сравнении с этой угрозой. К местам деятельности древних мы просто не будем больше приближаться, а другие государства смогут до нас добраться очень нескоро.
Итак, рой. Голос, когда мы в последний раз с ним говорили, сказал, что решить проблему с арахнидами сможет лишь избранный, которым я не являюсь. А кто является? На ум в первую очередь приходят кандидатуры Марона и Оло. Первый — гений с неординарными способностями и органом твари на затылке. Второй — последний оставшийся на Триале олодский маг. Хотя в свете последних обстоятельств к списку можно добавить меня после химеризации, ведь сейчас это уже не совсем тот я, что говорил с Голосом.
Пока размышлял над этим, в гости пожаловал Мэнди Ванди Мо.
— Здравствуй, друг. Не помешаю? Я узнал, что ты пришёл в себя, и решил узнать, как твоё здоровье.
— Не помешаешь. Присаживайся. Чувствую себя хорошо, спасибо, что поинтересовался.
— Понятно. Чем занимаешься?
— Да вот думаю над тем, кто… Да твою же дивизию, завр тебя за ногу, Мэнди! — воскликнул я и подскочил с плетёного кресла.
— Что случилось? — испугался эльф.
— Это ведь ты!
— Хм. Ну да, вроде это я.
— Да я не о том. Голос во сне, во время последнего разговора, сказал мне, что справиться с роем может только избранный. У тебя вполне достаточно странностей, чтобы быть им! К тому же ты говорил, что вспомнил далеко не всё, что знал. Никаких новых мыслей нет на этот счёт?
— Избранный? Не думаю. Голос? Вот на его счёт, кажется, что-то всплыло в моей памяти. Наш народ называет его говорящим в ночи. Лишь единицы способны его слышать. И я, кажется, тоже с ним говорил когда-то. Не помню точно. Хотя… Избранный… Что-то такое было в нашем с ним разговоре. Возможно, ты прав и это действительно я…
— Раз так, значит, тебе известен рецепт победы?
— К сожалению, нет. Возможно, был известен когда-то, но сейчас… Я всё ещё восстанавливаюсь после… Не помню точно после чего. Может, когда-нибудь мне удастся вспомнить.
— Очень на это надеюсь. Мэнди, слушай, если ты действительно избранный… Я не знаю, сколько мне осталось, но уверен, что не слишком долго. За оставшееся время мне нужно вернуть долг и нанести рою максимальный урон, поэтому, как только вернётся Андрей, я собираюсь сесть на один из его кораблей и отправиться к побережью Мариона, высадиться и встретиться с Голосом. Я должен выполнить его просьбу. Затем постараюсь убить как можно больше жуков и, если получится, то вернусь назад. Голос предупреждал, что я должен буду действовать один или в составе совсем малого отряда. Если ты избранный, отправишься ли ты вместе со мной?
Немного помолчав и крепко задумавшись, Мэнди ответил:
— Если есть хотя бы крошечный шанс победить рой, то я отправлюсь с тобой. Я обязан это сделать.
После этого разговора я начал готовиться к отплытию. Мелисанда была против моей задумки и даже хотела посадить меня под стражу, чтобы я не сумел ничего организовать. Мне уже порядком надоела эта властная женщина, что узурпировала власть не только над всеми халионцами, но и надо мной. Нужно было прекратить это до моего отплытия, ведь опустить её на землю в состоянии был один лишь я. У меня было для этого достаточно влияния, знакомых и личной силы.
Для начала я переговорил со всеми оставшимися в живых землянами. Никому из них особо не нравились царские заскоки моей жены, и все приняли мою сторону. Затем я встретился с Гравиусом. Гном производил сталь, а потому обладал немалым авторитетом. Как ни крути, а металл — штука полезная. При этом уважал кузнец только троих людей: меня, Лену и Андрея Николаевича. Все трое — земляне, да притом тем или иным образом помогли ему с кузнечным делом. Мне без труда удалось склонить гнома на свою сторону.
Во время злополучной экспедиции мимо меня ускользнул факт того, что часть посаженных мною семян всё же дала всходы. Взошла третья и пятая группа растений. После этого меня на лодке экстренно повезли в столицу, а вот остальные участники экспедиции спокойно собрали вещи, выкопали растения и забрали их с собой. Чего добру пропадать? По пути они раздали четыре саженца жителям четырёх ближайших деревень. Как выяснилось, семена прорастали лишь после того, как на них воздействовали с помощью магии, будь то чистая манна или раствор истолчённого в порошок маннита.
После этого события хозяйственные старосты посёлков, естественно, воспылали ко мне тёплыми чувствами, поэтому, когда они прибыли на совет, то оказались на моей стороне. Про Марона, Оло и Шиару и говорить нечего. С Риксом всё было не до конца ясно, а он, управляя всей армией и полицией, был ключевой фигурой в нашем заговоре, но я надеялся, что Лена без проблем убедит его в нашей правоте.
Наступил вечер, совет собрался в ратуше, рассевшись за массивным деревянным столом. Во главе стола сидела Мелисанда, подчёркивая своё привилегированное положение. По правую руку находился я, на правах мужа, по левую Рикс. Помещение освещалось восковыми свечами, создавая особую атмосферу таинственности и уюта. После обсуждения основной части вопросов я взял слово.
— После сказанного я выношу на голосование предложение, с которым всех вас уже успел ознакомить. Предлагаю исключить Мелисанду из совета и лишить всех полномочий, а также реформировать существующий совет и форму власти. Кто за?
Мелисанда ошарашенно смотрела на меня, не понимая, что происходит. Встав со своего места, она произнесла:
— Да как ты смеешь? Я как-то упустила тот момент, когда мой муж превратился в предателя! Отклоняю
