- Веришь ты или нет, мне жаль, что все так вышло. Пожалуй, придется мне довольствоваться собственным телом. Твое теперь никуда не годится, - сквозь досаду Эмиля пробивалось его самодовольство.
«Сейчас он убьет его!» - ужаснулась про себя Настя и, судорожно оглядевшись, схватила первый попавшийся под руку предмет из тех, что лежали поблизости. Девушка даже не успела рассмотреть небольшой металлический прибор, отдаленно напоминающий гаечный ключ – о его назначении она не имела ни малейшего понятия, зато знала, как применить его сейчас. Шаги Насти заглушали звуки растущего портала. В три прыжка девушка сократила расстояние между собой и убийцей, что стоял к ней спиной, и, стараясь все еще держаться на безопасном расстоянии, с силой запустила «гаечный ключ» в затылок Моргана.
Удар вышел удивительно метким. Эмиль дернулся и рухнул без сознания, как подкошенный, придавив собою Максима. Юноша взвыл от боли в сломанной ноге. Настя ахнула, присев рядом с другом.
- Макс... сейчас мы что-нибудь...
- Портал, - простонал Максим, смаргивая навернувшиеся на глаза слезы, - его нужно закрыть... ох... черт... сейчас.
Через мгновение тело юноши безвольно распласталось на полу, а Морган вдруг начал пониматься на ноги. Настя в страхе отпрянула, однако Эмиль приподнял руки, словно демонстрировал отсутствие оружия.
- Тише, Настя, это я. Это Макс. Ох… - он болезненно поморщился и потер затылок, - хорошо ты его приложила.
Девушка виновато потупилась, успев для себя подтвердить, что в оболочке Эмиля действительно находится ее друг – взглядом путешественника она узнала его потенциал. Максим обернулся и поморщился, глядя на собственное изувеченное тело.
- Не знаю, как надолго он отключился, - качнул головой юноша, - но мы должны успеть закрыть портал. Думаю, несколько минут у нас есть.
Максим, приближаясь к разрыву, сочувственно посмотрел на Сабину. Молодая женщина силилась подняться и с отчаянием в глазах смотрела в портал.
- Папа? – вдруг произнесла она. Максим непонимающе сдвинул брови.
Шамир? Сабина бредит? Его ведь здесь нет...
Юноша осекся, повернувшись к порталу: внутри Вихря действительно находился отец Сабины. И, что удивительно, у него был потенциал сильного путешественника, коего раньше Максим за ним не замечал.
Неужели он решил осуществить переход?
- Макс, там кто-то... – начала Настя. Юноша кивнул и перебил подругу, обратившись к медиуму.
- Шамир, что вы здесь делаете? И откуда у вас такой потенциал? – нахмурился он. На лице мужчины появилась слабая улыбка, которая тут же померкла.
- Нет времени на расспросы, - отрезал он, - нужно закрыть портал, пока это еще возможно.
- Хорошо, - серьезно кивнула Настя, - выходите, и закроем его вместе.
- Нет, - качнул головой медиум, - я должен оставаться внутри.
Сабине удалось, наконец, подняться. Она нетвердо держалась на ногах и была болезненно бледной. Максим, качнув головой, подоспел к ней и осторожно помог добраться до портала, предчувствуя, что ей нужно сейчас быть там, ведь эта встреча с отцом для нее последняя.
В глазах молодой женщины стояли слезы. Настя, как могла, старалась подавить к себе пренебрежительную неприязнь к своему прототипу, хотя слова молодой женщины о «всего лишь ячейке» все еще звучали у нее в памяти.
- Папа... – качнула головой Сабина, - ты не можешь остаться в разрыве... ты же погибнешь.
- Я знаю, дочка, - поджал губы Шамир, - знаю, но, поверь, так нужно. Чтобы сохранить стабильность Потока, я должен подстраховать вас с этой стороны.
- Но...
- Сабина, не спорь, - строго сказал мужчина, избегая прямого зрительного контакта с дочерью. Вместо того он многозначительно посмотрел на Максима и Настю, - нет времени. Я сдерживаю Вихрь изнутри. Вы должны подействовать на него своим потенциалом и закрыть разрыв снаружи. Может немного потрясти, будьте готовы. Только не отпускайте.
- Должен быть другой выход, – мрачно сказал Максим, - чтобы избежать вашей смерти.
- Его нет, - коротко отозвался Шамир, - моя смерть в Потоке – это «узел». Я видел его собственными глазами.
Настя хотела подтвердить слова медиума, озвучив собственную мысль: «Он прав, беспокоить «узел», особенно рядом с таким разрывом, очень опасно», однако осеклась и заставила себя промолчать. Подобная речь была бы равносильна для нее словам: «да, ваша жизнь ничего не стоит, Вихрь важнее», а данная реплика, которой так часто оперируют медиумы, все еще казалась девушке дикостью.
- Поменяйся местами со мной, - со всем жаром, на который только хватало сил, воскликнула Сабина, едва не закашлявшись вновь, - тебе хотя бы есть смысл жить дальше, а мне...
Мужчина сочувственно посмотрел на нее. Максим резко вдохнул и задержал дыхание. Настя невольно отметила для себя, насколько тяжело ее друг воспринял слова раненого медиума.
- Твоих сил ни за что не хватит, чтобы сдержать Поток, - холодный тон на удивление не сочетался с полным чувств выражением глаз Шамира.
- Но... – попыталась возразить молодая женщина.
- Сабина, хватит. Я справлюсь. Ты – нет. И, да, за это мне придется отдать жизнь. Но Вихрь важнее. Ты это знаешь. Так что отойди от разрыва.
Максим неуютно повел плечами. Для прощания с дочерью Шамир вел себя на удивление холодно и сосредотачивался только на деле.
Похоже, для жителей Красного мира смерть и последние слова перед ней не имеют такого большого значения, как у нас...
- Не стойте! Сужайте портал! – Шамир заставил путешественников встрепенуться и выйти из секундного оцепенения.
Для наглядности направив руки на разрыв, Максим и Настя сконцентрировались на призыве потенциала. Шамир стоял неподвижно, однако сияние вокруг него начало переливаться ярче, а поле медиума позволяло потенциалу уходить медленнее. Лишь по напряженному лицу мужчины можно было понять, что он ведет активную работу, и, несмотря на холод внутри Потока, по его лбу стекали крупные капли пота.
Максиму и Насте тоже пришлось приложить огромные усилия, чтобы совладать с разросшимся порталом. Однако через несколько секунд, которые, казалось, растянулись на несколько вечностей, Вихрь действительно начал поддаваться воле своих Мастеров.
Лежащее в нескольких метрах от них тело юноши вдруг зашевелилось, из груди Эмиля, пришедшего в себя в оболочке своего прототипа, вырвался болезненный стон. Открыв глаза, Морган в ярости уставился на своих противников, которым уже удалось сузить портал почти вдвое.
- Нет! – закричал Эмиль, прикрывая глаза.
Максим успел перевести на Настю испуганный взгляд и моментально ослабил воздействие на портал. Согнувшись от боли в груди, юноша сумел отразить атаку своего оригинала и не пустить его в тело.
- Наглый гаденыш! – прорычал Морган, вновь концентрируясь на призыве.
Настя ахнула, почувствовав, что без помощи Максима ей едва ли удастся совладать с Потоком. Девушка застонала от напряжения – казалось, она задействовала даже те резервы потенциала, которых у нее не было.
- Не отпускай! - перекрикивая звуки портала, скомандовал ей Шамир. Сказать было легче, чем сделать. Казалось, Вихрь всей своей мощью навалился на плечи девушки, под его напором она тяжело осела на колени, кусая губы от напряжения, однако воздействия не ослабила.
Сабина обернулась и взглянула на стену, куда прибило стол, ныне превратившийся в импровизированный кол. Стараясь дышать медленнее, молодая женщина взяла упавшего на колени Максима за руку и повлекла за собой.
- Держись, Максим… - тихо произнесла она, - давай за мной… скорее…
Сердце Сабины с силой колотилось в груди, и, казалось, каждый удар отдавался болью, щедро разливавшейся по телу. Но молодая женщина перестала замечать ее, словно в какой-то момент ее стало слишком много. Медиум знала, что сегодня умрет не только ее отец – ее существование сегодня также оборвется.
«Но Вихрь важнее. Важнее нас всех. И чтобы спасти Поток, я должна избавиться от Эмиля… должна исправить свою ошибку, неважно, какой ценой. Прости, Максим! Прости меня…»
Юноша, стискивая зубы, упорно сопротивлялся натиску Моргана. Эмиль пытался подняться, понимая, что прототип не сдается. Тем временем Настя и Шамир делали большие успехи в закрытии портала.
Сабина запрещала себе смотреть на отца. От одной мысли, что в этот самый момент его убивают, ей хотелось броситься на Настю и вырвать ей сердце голыми руками. В глубине души молодой женщины ворочалась мысль о том, что Эмиль был прав – она ненавидела свой оригинал. Ненавидела настолько, насколько это вообще возможно, за одно его существование.
