Между тем, Энгар окинул критическим взглядом плоды своей деятельности, привычным жестом встряхнул кистями рук и, повернувшись, направился к Олегу с Ермаковым.
Вид у него был утомленный. Но не похоронный.
– Ну, что? – опередил Олега Ермаков. Впрочем, Олег был ему за это только благодарен: собственный язык отчего-то никак не желал поворачиваться во рту, потому с речью возникли некоторые проблемы.
Энгар поглядел на Ермакова, потом на Олега.
– Ну, я кокон жизнеобеспечения поставил, – сказал он затем. – Так что пока все нормально. Но ее надо обязательно в стационар: как скажется такая тотальная трансформация ВСЕГО клеточного материала, – я гадать не возьмусь. Но в одном могу успокоить: коррекция произошла без сбоев. То есть – патологии нет. Жить безусловно будет.
– Но как он это сделал?! – снова подал голос Ермаков.
– Понятия не имею, – Энгар пожал плечами. – Но вы же, шеф, сами только что поминали про возможности всемогущих талисманов… Мне куда более интересным представляется не как, а что он сотворил…
– Ты о чем?
– Да у него же не было информации о генотипе! К какому эталону он должен был приводить структуру ДНК? Знаете, как он вывернулся? Взял за основу геном плода! Так что комбинация однозначно здоровая и работоспособная – тут проблем быть не должно…
Олег мало что понял. Но Ермаков присвистнул:
– Это что же получается? И у ребенка, и у нее набор генов будет один и тот же?
Энгар замялся.
– Не совсем…
– Ты о чем? – решился и Олег вставить свое слово.
Энгар снова бросил на него взгляд.
– Ну, ему ведь надо было куда-то девать дополнительную составляющую… А выкинуть ее он не мог, поскольку ты приказал изменить только ауру…
– И что? – спросил Ермаков.
– Ну, так он схитрил. Та зеленая корзина исчезла у матери. А вот у ребенка она, наоборот – появилась…
– Однако… – сказал Ермаков с очень задумчивым видом.
– Вот-вот! – подтвердил Энгар.
– И что теперь будет? – спросил Олег.
– Ну, откуда я знаю? Я не Емай-ясновидящий… Но зачатки этой структуры у плода есть – четко различимы. Когда родится – она у него, скорее всего, прорастет естественным порядком…
– У нее… – сказал Ермаков с какой-то странной интонацией.
– Почему – у нее? – удивился Энгар. – Пока что пол определить невозможно – рано слишком…
– А, по-моему, все ясно как дважды два, – Ермаков усмехнулся. – И совершенно очевидно… Ты сам только что это объяснил…
Он зачем-то полез к себе в наколенный карман. Покопался там и вытащил на свет Диадему. Протянул Олегу:
– Держи!
– На что она мне? – удивился Олег.
– На сохранение. Как семейное имущество… – и, видя, что Олег ничего не понял, объяснил: – У Диадемы все операторы были женщины. И вряд ли коррекция рассчитана на представителей противоположного пола. А если так, и у плода она прижилась – то вывод очевиден. Дочери отдашь, когда вырастет!
Наступившая ночь превратилась для Олега в сущий кошмар.
Пришлось устранять последствия несостоявшегося конца света. Практически до утра.
Олег набегался до посинения. Точнее – напрыгался. В смысле – нателепортировался. Разрушения были огромные. На всей территории Города и под землей тоже. В нескольких местах оказались вскрыты газовые фугасы, и пришлось срочно устранять последствия утечки. Ремонтировать повреждения метро, наземных и подземных коммуникаций. Извлекать из-под завалов выживших и лечить раненых. И везде без Олега было не обойтись, и везде он нужен был срочно. А производить сложные действия на расстоянии он пока не умел…
Хорошо, что общее руководство взял на себя Ермаков. Он создал в ратуше штаб, куда мобилизовал всех мало-мальски пригодных для управления, включая Кан Шора и Короля-Жреца (этот был полезен вдвойне – из-за объединенных знаний Яна и Глауморга). Имеющихся у охраны раций и переговорных амулетов, к счастью, хватило для координации действий, и Олег прыгал по Городу не наобум.
И еще то было хорошо, что под рукой оказался Энгар. Олег повсюду таскал его за собой как врача и лечением занимался только по его советам. Иначе бы точно не справился. А так к утру он настолько насобачился каставать травматические исцеления, что делал это уже не задумываясь. И телепортироваться, кстати, тоже. Такой вот экспресс-метод…
Но к рассвету кавардак, наконец, прекратился.
То есть – где-то еще разбирали завалы. Где-то искали пропавших и до сих пор не найденных. Где-то – голосили над погибшими. Но основной поток бедствий иссяк. Олег приволок валящегося от усталости с ног Энгара к ратуше и отдал его Равию – чтоб отнес спать.
Сам же себя он чувствовал довольно странно… С одной стороны – как огурчик. А с другой – как трансформатор под напряжением: все обмотки гудят… Как ему уже успели объяснить – тот же Энгар с Ермаковым – это был чисто психологический эффект. Ибо тело талисмановладельца уставать не может. Но подсознание к такому еще не привыкло. И посылает в мозг соответствующие сигналы, с которыми талисман тоже борется. Отчего и возникает столь неожиданный результат. Со временем организм приспособится, и неудобство исчезнет. А пока придется мириться и ходить не то как пьяный, не то как контуженный. Правда, Олег сразу заподозрил, что чем мощнее талисман, тем сильнее этот раздрай. Ибо и Ермаков, и Локтев говорили об эффекте как о чем-то незначительном, Олег же с трудом заставлял себя оставаться адекватным обстановке – настолько его колбасило…
Но все же не до такой степени, чтобы он забыл пройти к Принцессе. Проверить, как она. С площади девушку перенесли в одно из помещений ратуши – не держать же под открытым небом? – и там она и лежала, точнее левитировала, благодаря Олегову талисману. Под бдительной охраной рэтов Кан Шора, решившего, видимо, оставаться верным до конца несостоявшейся Повелительнице. Впрочем, Олега охрана пропустила беспрепятственно.
С Принцессой все было хорошо. Ну, насколько может быть хорошо человеку, пребывающему в реанимационном коконе в бессознательном состоянии. Олег достаточно сегодня насмотрелся на всяческие ауры, чтобы это понять. Здоровью Та-Эли ничего не угрожало. И хотя в норму она должна была прийти еще не скоро, но проблемы это не составляло. Хуже было другое…
Вспомнит ли она его, когда придет в себя? Олег не первый год имел дело со всеми этими магическими наворотами, чтобы не обольщаться их всемогуществом (да буквально только что убедился в этом на себе). Правда, и Ермаков, и Энгар, и Локтев в один голос говорили, что надежда на благоприятный исход более чем велика. Что личная память пишется не в хромосомы. Что нужно просто дождаться восстановления ауры… Они обстоятельно Олегу все это объясняли. И так же обстоятельно объяснили, почему ни в коем случае не следует еще раз пускать в дело его талисман… Они только одного не сделали. Не сказали кратко, что все нормально…
Олег стоял, мучаясь сомнениями.
Та-Эли выглядела просто спящей. Грязная, растрепанная, замурзанная после всех их приключений, она больше всего походила на девчонку, наигравшуюся до упада и так и рухнувшую в постель, забыв умыться и раздеться. А никто не удосужился привести ее в порядок. Впрочем, до того ли было… В конце концов, Олег вздохнул, провел рукой над телом принцессы с головы до ног – убирая всю грязь и восстанавливая порванную одежду – повернулся и вышел. А что он еще мог сделать?
Ему хотелось забиться в какой-нибудь закуток. И хотя бы час посидеть, закрыв глаза и никого не видя и не слыша. Чувствовать себя проводом ЛЭП, по которому непрерывно идет киловольтное напряжение, было невыносимо. Вот только куда можно было спрятаться, если он все время всем нужен? Разве что в тот подземный планетарий… Чтоб добраться не могли…
Но предпринять по этому поводу Олег ничего не успел.
За дверью на него буквально налетел какой-то мужик из королевских гвардейцев, до того сдерживаемый охранявшими покой принцессы рэтами.
– Мастер Олег! – выпалил он. – Мастер Локтев велел вас срочно найти! Он в вестибюле! Там маг!
– Пошли, – сказал Олег, беря посланца за локоть и шагая в вестибюль.
Выяснять, что случилось, не имело никакого смысла: проще было телепортироваться и увидеть все самому. Мужика пришлось придержать, чтоб не упал – это Олег тоже уже успел усвоить за прошедшую ночь: при переносе человек полностью терял почву под ногами от мгновенной дезориентации. Надежно утвердив обалдевшего охранника в вертикальном положении, Олег обнаружил перед собой толпу, сгрудившуюся вокруг чего-то в углу под лестницей.
– Что за шум, а драки нет?
Перед Олегом расступились. На полу лежал какой-то человек в перемазанной грязью и пылью одежде, но с отчетливо проступающим через грязь зеленым цветом кожи, а рядом с ним на коленях стоял старик Локтев.
