без чинов.
— Спасибо, господин СонЧоном, — благодарю я.
— Скажи, ЮнМи, что ты думаешь о разведке? — переходя на «ты» спрашивает он меня.
— Если честно, то я ничего о ней не думаю, — признаюсь я. — Она и я существуем отдельно друг от друга.
— Понятно, — кивает капитан. — То есть ты, никогда не мечтала быть разведчицей? Так?
— Да. Я никогда не мечтала скитаться по постелям, — тоже, с кивком, подтверждаю я имеющийся факт.
— Постелям? — удивляется, не врубившись с ходу капитан. — Каким постелям?
— По мужским, добывая у их владельцев их секреты.
И смотрю на него взглядом — «ну давай, скажи мне, что это совсем не то, чем занимаются «настоящие разведчицы»?
Гм-гм, — капитан, явно удивлённый услышанным, озадаченно смотрит на меня.
— Странное у вас сложилось мнение, о деятельности разведслужб, сангсии, — спустя пару секунд признаёт он, что несколько растерян поворотом в разговоре. — Наверное, оно возникло у вас под влиянием кинофильмов и художественных произведений. Это ведь наверняка так?
Капитан с вопросом смотрит на меня.
— Наверное, так, — соглашаюсь я, не став разочаровывать человека.
— Если отвлечься от кинофантазий, на самом деле, разведывательная служба занимается очень широким кругом вопросов — говорит капитан. — И поэтому, в её организационной структуре, есть множество самых разнообразных подразделений, направленных на решение вполне определённых, узкоспециализированных задач…
Капитан делает паузу, видно, желая, чтобы сказанное им лучше у меня отложилась в мозгах.
— Но, конечно, самое важное, это аналитическая обработка информации, её осмысление и построение прогнозов развития имеющихся тенденций и процессов, — признаёт капитан и добавляет. — Поэтому, в разведслужбе всегда есть спрос на аналитиков. Людей, способных творчески мыслить, обладающих неординарным подходом к решению задач. Мы некоторое время наблюдали за тобой, ЮнМи. И пришли к выводу, что ты обладаешь необходимым набором психофизических и умственных характеристик, которые позволят выполнять эту работу с высоким уровнем показателей…
— Сангсии ЮнМи, я, как представитель Национального агентства разведки, предлагаю вам работу штатного аналитика в одном из подразделений агентства. Что вы на это скажете? — делает мне предложение СонЧон.
— Скажу — нет, господин капитан, — сразу, ни мгновения ни потратив на размышления, отвечаю я.
— Вы можете объяснить — чем вызван ваш отказ? — интересуется СонЧон.
— Это не моя стезя, не мой мир, — отвечаю я. — Я намерена прожить другую жизнь, не связанную ни с армией, ни с разведкой.
— То есть, у вас нет желания оказать помощь собственной стране? — прищурившись на меня, холодным голосом интересуется капитан.
— Я оказываю помощь своей стране, тем, что плачу ей налоги, хоть их размер не всегда поддаётся разумному объяснению, — отвечаю я. — Кроме того, я поднимаю на своём щите герб своей страны, прославляя её на мировом музыкальном ристалище. И пока, судя по результатам, делаю это неплохо. Поэтому, господин капитан, я считаю, что я достаточно делаю для своей страны, чтобы делать что-то ещё сверх этого.
— Спасибо за откровенность, — кивает мне мой собеседник. — Но, хочу спросить вас, сангсии, вы не думали о том, что век звезды эстрады бывает очень краток? А работа в такой солидной и уважаемой организации как «NIS», это дело на всю жизнь и пенсия, размер которой позволит провести старость достойно.
Задав вопрос, капитан с интересом смотрит на меня, ожидая ответа.
— Мне не нужно зарабатывать на пенсию, господин капитан, — объясняю я. — Уверенна, что через десять лет, размер отчислений, которые я буду получать за исполнение своих произведений, будет в несколько раз больше любой той суммы, что сможет мне предложить «NIS» при выходе на пенсию.
Капитан молча кивает, показывая, что он не спорит.
— Если через десять лет вам не нужно будет зарабатывать деньги, что же вы тогда будете делать? — спрашивает он меня.
Странный вопрос — что я буду делать, когда мне нужно будет зарабатывать деньги? Наверное, имея деньги, уж найду себе занятие…
— Я думаю, найти себе занятие, это не станет для меня проблемой, — отвечаю я капитану.
— Возможно, у вас появится к этому времени желание сделать что-то ещё для своей страны, — говорит он.
— Вполне возможно, что так и будет, господин капитан, — кивая, дипломатично соглашаюсь с ним я.
— Мне кажется, что это случится раньше, — улыбаясь, отвечает мне он. — Сангсии, мы проследили за вашими действиями и вашими заявлениями, сделанными вами за период времени от окончания вами школы «Кирин» и до сегодняшнего дня. Должен вам сказать, что аналитики, осуществлявшие этот анализ, так и руководство «NIS», дали вашим поступкам высокую оценку, оценив их как высокопатриотические и направленные на благо нации…
Да? Ну надо же… Хоть кто-то из представителей оценил…
— Однако, ввиду вашего молодого опыта и, поэтому, подчас недостаточным обладанием знаний в вопросах, которые вы пытаетесь решить, ваши заявления и поступки выглядят в глазах окружающих недостаточно … взросло, я бы так сказал, — сетует капитан. — Отдают подростковым максимализмом…
Ну, может быть… Я не «Копенгаген»…
— Что, соответственно, среди взрослого населения страны, не приветствуется и не находит необходимого отклика и понимания, — продолжает рассказывать мне о моих проблемах капитан СонЧон. — Но, тем не менее, поступки подкупают своей искренностью и человеколюбием, что вызывает положительный отклик даже у взрослого населения.
Да? Приятно слышать.
— Сангсии, я понимаю, что у вас мало свободного времени, — говорит капитан. — Вполне допускаю, что его у вас практически нет. Но вы позиционируете себя как человека, занимающего активную жизненную позицию, что вкупе с вашей популярностью, придаёт высокую цену вашим словам. А поскольку ваша растущая популярность уже перешагнула границу Кореи и стала международной, то цена ваших слов становится ещё большей. Как для вас лично, так и для правительства страны. Цена ошибки тоже, аналогично возрастает…
