этого очень многие из мужиков стесняются. Мужской шовинизм, не?
Тем временем, Светка начинает дрожать и подергиваться. Бля-я-я… Как же мне нравится смотреть на этот момент! Вот же где кайф! И какая-то гордость внутри тебя поднимается — я смог! Она кончила!
Опаньки! А вот этого нам не нужно! Похоже Светка собирается кричать! Она и так уже вовсю стонала, но не громко! Вот не нужно мне тут лишних разговоров — и стены здесь не особо толстые, и в окнах, по причине лета, только по одной раме. А значит — все будет слышно и на улице. А рядом — тротуар от магазина к конторе. И ходят тут частенько!
И я, оставив «в работе» только левую руку, наклонился, просунул правую руку Светке под шею, приобнял ее и накрыл ее губы своими губами. Стал целовать, сначала по чуть-чуть и нежно, потом все более активно.
Твою мать! Светка вцепилась обеими руками мне в голову, придавила к себе и стала буквально кусать мои губы! Писец! После всего мне нужно срочно кого-то искать, чтобы — подраться! А как иначе я объясню искусанные и распухшие губы?
Ой-ой-ой… Нет. Крики-то мне удалось предотвратить. Вот только Светка та-а-к дергалась — обалдеть! А потом я вообще испугался, когда она вроде как задыхаться начала. Вот это у меня стресс сегодня! Вот это я согласился на курс лечения! Но Светка отдышалась, и потом — заплакала.
— Свет! Ну что ты? Что ты? Ну… Тебе больно? Ну… перестань. Не пугай меня! Ну скажи что-нибудь.
Светка, еще подрагивая, открыла глаза и обняв меня, поцеловала!
— Ой, Юрка! А что у тебя с губами? Кровь… Это я тебя так, да? Ой… что я наделала?!
— Ладно, перестань. Все нормально, пройдет. Ты как себя чувствуешь?
Больная прислушалась к себе:
— Ох… ты знаешь, как мне сейчас хорошо! Ох, как хорошо мне!
Левую руку я спрятал за себя, стараясь и к себе ее не прижимать. Да, немного испачкался.
— Света! Давай я пойду — мне руки вымыть нужно.
— Хорошо-хорошо!
Я поднялся с коленей и пошел к умывальнику. Видно было как Светка, осмотрев себя, быстро поднялась и надела штаны, поправила туалет.
В это время в комнату буквально ворвалась Катька. Увидев подругу в целости и сохранности, она заглянула за занавеску. Увидев мою руку, а я еще не успел ее вымыть, только начал намыливать, вытаращила глаза и подскочила ко мне:
— Ты что… ты Светке…, — и уже шепотом, — ты ей целку сломал что ли?
— Вот ты глупая, Катерина Ивановна! У нее же месячные, если ты не знала. Испачкался немного, — так же шепотом ответил я.
— А я все слышу! — это уже Кузнецова.
— А с губами у тебя что? — Катька как будто не услышала слова Светки.
— Споткнулся и упал, — я тщательно мыл руки, и с неудовольствием ощущал, как в мошонке начинается ноющая и тянущая боль. «Ага… перестоял!». Девчонки что-то зашушукались возле стола.
Когда я так же тщательно вытер руки, и вышел из-за занавески, Светка сидела за столом, сложив руки как примерная ученица. Катрин стояла возле окна.
— Наступило гробовое молчание! Так, кажеться, пишут в романах? Ну что молчим, что думаем? — я устало присел к столу.
Светка смотрела в стол и была задумчива, но улыбка нет-нет, да расплывалась на ее мордашке.
— Кать! Поставь, пожалуйста, опять чайку! — я потрогал губы языком.
М-д-я… Дней несколько проходить будет. Пичалька!
Светка увидела и покраснела:
— Юр! Ты прости меня, а! Я не знаю, что на меня нашло!
— Свет! Ну не начинай снова! Ты — молодец и извиняться тебе не за что! Ты как себя чувствуешь? Не болит?
Светка, прикрыв глаза, прислушалась к себе:
— Мне… мне сейчас так хорошо! И в животе — как будто пусто так… как будто я сейчас взлечу, как шарик воздушный… и вроде как — щекотно… как будто бабочки внутри меня порхают и крылышками так… внутри живота задевают-задевают.
Светка снова покраснела, но улыбалась как говорится — «во весь рот!».
— Ты, Кузнецова, сейчас выглядишь, как даун — счастье по всему лицу размазано, — ну Катрин — она такая… Катрин.
— Катюшка! Вот ты мне сейчас скажи — ты что — завидуешь Светке? У человека нет боли. Она — твоя подруга, и вроде бы ты — тоже должна радоваться, вместе с ней. А ты — вот так? — сестра густо покраснела и отвернулась.
— Что-то я устал сильно, девчонки! Сейчас чая попьем, и пойду я…
Посмотрел на свежезаваренный Катькой чай — ага, хорошо! Очень крепкий и горячий! Так… мелькнула мысль. Ага-ага! Где же это? Я пошарился по шкафам и столам — ага, вот! Недопитая бутылка коньяка стояла в тумбовом столе.
— Ты что — пить собрался? — Катька была удивлена и возмущена!
— Нет, не пить — в чай добавить по чуть-чуть, для поднятия тонуса. Говорю же — устал! Вам добавить? — Катька промолчала, а Светка покосилась на нее, — а мне добавь, чуточку.
Плеснул себе и Светке в чашку, посмотрел на Катю, хмыкнул и ей тоже чуток плеснул.
Отпил, посмаковал — само то!
Девчонки начали пить чай не спеша, пробовали вкус. Да его и нельзя было быстро выпить — горячий!
— Ты мне объясни — это что сейчас было? Ты же вроде только боль снять хотел? — Катя, как всегда, дотошна и не очень тактична.
— Вот ведь, какая ты… Ну — боли же нет? Вот Света подтвердит! А остальное… ну — как сказать… Я и сам не ожидал такого эффекта. Ты же врач будущий, и сама девчонка — должна же понимать, что это было? Или нет? — видя, что сестра продолжает на меня требовательно смотреть, — ну, оргазм у Светки был!
— Оргазм? — Катька была ошарашена, а Светка — та как-то с интересом прислушивалась к чему-то внутри себя.
— Ну… кончила она… или как еще говорят — спустила… — что-то говорить мне об этом — не хочется. Я уже и сам понимаю, что этот оргазм — он был лишний в лечении, ага… Если Светка сейчас на него зациклиться — писец! Мне вообще как-то не нравится все происходящее, куда-то не туда наши отношения с девчонками пошли. Вообще — не туда. Я такого не планировал и точно — не хотел!
