– Все, бросили языком молоть, – оборвал «лирику» Гаруз, – работаем.
Обследование оврага они закончили как раз к темноте. Поднявшись наверх и отъехав обратно к опушке, на которой все это время в «секрете» проторчал стажер, все облегченно размотали башлыки и отдышались.
– Да уж, до сих пор голова кружится и глаза слезятся, – выдохнул Кост. Стажер сочувственно пялился на них, переводя взгляд с одного на другого. А потом осторожно спросил:
– Что так сильно воняло?
Сибан хмыкнул.
– Ты, молодой, еще бы наверху блевать начал. Прямо через башлык.
Стажер задумался и тихо произнес:
– Странно…
– Да чего тебе стран…
– Тихо! – рявкнул Гаруз и, развернувшись к молодому, переспросил: – Чего тебе странно-то?
Тот смутился.
– Ну… я так… просто…
– Не мямли, а отвечай на вопрос, – Гаруз упер в стажера свирепый взгляд.
– Так точно, командир! – тут же вытянулся в струнку стажер. И бойко продолжил: – Я просто подумал, что овраг, вроде как, довольно близко… и ветерок… а здесь ничего не чувствуется. Да и… они ж сколько уже лежат. Пованивать должны – это точно, но не так, чтобы слезу вышибало…
– Так… – Гаруз окинул взглядом свое тут же подобравшееся воинство. У него в группе дураков не было, так что слова молодого все оценили мгновенно. Странности, подмеченные стажером, действительно имели место быть, а долгий опыт службы в одном из наиболее элитных подразделений господина Шуршана давно уже позволил им всем вывести одну непреложную в их работе истину – любые странности опасны. Любые! Поэтому, если у тебя нет веской причины находиться поблизости от какой-нибудь странности, самым разумным поступком будет взять ноги в руки и быстренько-быстренько оказаться от нее подальше.
– …по коням и уходим. Быстро.
– А? – стажер ошеломленно воззрился на Гаруза. Но тот только вызверился на нерасторопного подчиненного:
– Команды не слышал? Бегом!
Из леса на дорогу они выбрались через полчаса и сразу же пустили коней галопом. Но когда странный овраг и группу разделили речка и два холма, Гаруз махнул рукой и натянул поводья, переводя своего жеребца на рысь. Видимой опасности не было, так что гнать коней до запала было не нужно. Отъехали быстро на приличное расстояние – и будет пока, теперь надо дать коням роздых. А ну как где далее на пути еще какие опасности повстречаются – а кони уставшие.
Нет, разбойников Гаруз не опасался. Насия, конечно, не Агбер, и таковые здесь встречаются куда чаще, чем дома, но сильной шайки тут быть не может. Сильная – это когда дезертиры либо вообще дворяне с дружиной шалят. Вот эти – да, эти – люди опытные, и вооружение у них, как правило, вполне приличное. С такими схлестнуться – себе дороже будет. Но откуда в сегодняшней Насии таковым появиться? Войны давно уже нет, так что дезертиры отпадают. Тех, что с прошлой войны остались, уже давно либо егеря к ногтю прижали, либо… либо осели где, ежели поумнее. А то и вообще обратно на службу нанялись.
А за дворянством нынешний король Насии Ормераль I зорко приглядывает и баловства не допустит. Он с, дай ему Владетель здоровья и долгих лет жизни, принцем-консортом и их онотьером очень даже близко стакнулся. Прям голубки неразлучные. Так что господин Шуршан ему секретную службу по примеру Агберской помог наладить. Поэтому нет у дворянства местного ни единого шанса побаловаться, чтобы это осталось бы не известным королю. А король таких дел оченно сильно не одобряет. Вплоть до усекновения головы…
Так что максимум, что им тут может повстречаться – это шайка из бывших крестьян либо бродяг каких бестолковых. Десятка в три-пять. А для их группы это мясо – на один зуб. Да и не будут они нападать на хорошо вооруженный отряд. Несмотря на то, что бойцы Гаруза в легкой кожаной броне, а не в бахтерцах или латах, да еще и специально сделанной так, чтобы она совсем броней не казалась – повадки-то не скроешь. А крестьянский глаз – цепкий, на гриб в лесу, да на скотину наметанный. Так что углядят, что непростые всадники едут, к тому же оружием увешанные по самое не могу. Нет, не полезут… Ну а ежели найдутся совсем глупые, что рискнут – да и царство им небесное.
Проехали еще около двух часов, правда, как остудили коней от галопа, уже шагом, а не рысью. Гаруз скомандовал остановиться на привал у небольшого ручья: до темноты было еще довольно далеко, но надо было осмотреть и рассортировать находки. Там-то в овраге все, что показалось интересным, просто навалом собрали и увязали в тряпье, которое выглядело более-менее чистым и наиболее целым. Ну как целым – просто большие куски подобрали. Или то, что в норах нашлось. Но в норах нашлось мало: судя по слухам, эту банду порубили в конце осени, а в это время уже холодно и погода дрянь, так что все, что у них было, разбойнички на себя намотали.
Только в самой большой норме отыскали пару плащей и казну. Совсем тощую – судя по ней, а также по кошелям, которые отыскались на нижних половинах искромсанных тел, дела у душегубов шли очень неважно. На всех про всех – десяток серебряных, и под сотню меди. Впрочем, может какой кошель-другой не нашли, там же все кусками тел завалено было, да и глаза резало. Но никто о такой потере не жалел, потому что вряд ли в них было больше десятка-другого меди…
Главное – удалось собрать обломки оружия, которым разбойники пытались защищаться, куски одежды и некоторое количество останков тел. В основном с костями, ибо на них следы от ударов оказались наиболее ярко выражены. Вот с ними-то как раз предстояло больше всего возни. Сначала их надо было хоть чуть ополоснуть, чтобы не так уж сильно воняло, а затем купить в ближайшей деревне бочонок меда – и утопить в меду. Ну, чтобы за то время, пока они доберутся в Агбер-порт, эти куски окончательно не разложились. То есть, возможно, они и так вполне себе доживут, судя по тому, в каком состоянии они были найдены спустя столько времени после того как… кхм… они образовались. Но кто его знает – а ну как это свойство места, а не самого куска? Так что лучше поберечь.
– Эм, командир, можно спросить? – неуверенно произнес стажер, когда они уже побултыхали останки в ручье. Совсем запаха это не отбило, но вонять стало ощутимо меньше. А может, просто притерпелись.
– Ну, спрашивай, молодой, – добродушно отозвался Гаруз, внимательно осматривая обломки оружия. Чтобы не таскать лишнюю тяжесть, надо было отобрать только те, следы на которых заметно отличались друг от друга. Большую же часть обломков с похожими следами ударов можно выбросить.
– А зачем мы все это собрали?
– Хех, – хмыкнул Гаруз и бросил на стажера насмешливый взгляд. – Вот ты скажи, молодой, зачем мы вообще тут шаримся.
– Ну-у… – стажер запнулся, а потом осторожно произнес: – Чтобы разузнать все.
– Что все? – заинтересованно спросил Гаруз. Этого парня он сам отобрал в свою команду, несмотря на то, что, в отличие от остальных выпускников Гравэ, он не выглядел молодым волчонком, способным рвать глотки и выгрызать истину. На их фоне он смотрелся этаким пентюхом. Но в «сопроводиловке», с работы над которыми Гаруз всегда начинал отбор кадров, было отмечено, что парень умеет смотреть на ситуацию под неожиданным углом и подмечать то, что ускользнуло от других. И к настоящему моменту Гаруз мог с уверенностью заявить, что преподаватель Гравэ был совершенно прав, охарактеризовав парня подобным образом. Взять хотя бы сегодняшний случай: никто ж не заметил, что при обычных условиях столь сильная вонь, которая стояла в овраге, точно должна была добивать до опушки. Так что своим выбором Гаруз был вполне доволен. А что касается хватки – ничего, заматереет.
– Ну, какие тут есть опасности, – еще более осторожно ответил стажер.
– Где? В Насии?
– Нет, в Запретной пуще и вокруг нее.
Гаруз хмыкнул.
– То есть мы вот так явимся в Агбер-порт к господину Шуршану и заявим ему – так мол и так, опасности в Запретной пуще такие-то и такие, а других нет и быть не может. Так что ли?
– Ну-у… – снова протянул стажер, – да нет, наверное.
– Тогда повторяю вопрос – чем мы тут занимаемся?
Стажер задумался. И думал довольно долго. А потом уныло произнес:
– Не знаю.
Гаруз удовлетворенно кивнул. И ошибки свои парень признавать готов. Это хорошо.
– А занимаемся мы здесь, молодой, тем, что добываем ин-фор-ма-ци-ю, – это слово Гарузу очень нравилось. Откуда оно взялось – он не знал, но услышал его впервые от онотьера. И долго тогда пытался повторить, ломая язык. Но так и не смог. Все время путался. А освоил он его уже намного позже. Когда это слово уже вовсю начал использовать господин Шуршан… Стажер окинул командира недоуменным взглядом.
– А я разве не это сказал?
