без слов, и осекся.
Разговор продолжился только тогда, когда они, набрав себе еды, устроились за уединенным столиком в углу, подальше от ушей коллег.
- Так что за проблема? – на всякий случай оглянувшись, напомнила Юля.
- Лоренс не сможет достать нам логи фармацевтов, - грустно выдохнул Айзек, - Он попытался, но его коллеги его заметили. В общем, сейчас против него начали служебное расследование и пока оно не будет закончено, ему запрещено приближаться к охраняемым объектам высокой степени секретности.
Сердце на мгновение замерло.
- С ним все будет в порядке? – ошеломленно спросила Юля.
Айзек пожал плечами:
- Я бы хотел Вас обнадежить, но не могу. Не знаю. Но не думаю, что в условиях такого дефицита персонала, ССБ будет разбрасываться опытными сотрудниками, потому что они зашли туда, куда не должны были заходить. А вот нам нужен новый план, если мы все еще хотим узнать, кто же подарил нам несколько восхитительных недель забвения без доктора Брайта.
Если уж Айзек начал сыпать сарказмом направо и налево, значит дело действительно было дрянь.
Юля смерила свой поднос оценивающим взглядом, но так и не притронулась к еде.
- Давайте я попробую, - предложила она, - Пока не знаю как, но, по-моему, я достаточно лет в админсоставе для того, чтобы научиться убедительно импровизировать в любой непонятной ситуации.
Айзек тут же взвился:
- Но…!
…но Юля не дала ему продолжить:
- А кому еще? Вам? Айзек, без Вашего прикрытия нас раскроют за секунду. Фабио? Он из опергруппы, его здесь практически никогда нет.
И Айзек был вынужден сдаться. Юле хотелось бы верить, что это именно она его переубедила, но скорее всего большую роль сыграли два растрепанных техника, что устроились за соседним столиком.
Любые разговоры больше не были конфиденциальными.
- Ладно, Юлия, будь по-Вашему, - неопределенно выдохнул Айзек, и, наконец, приступил к еде.
Юля не стала от него отставать.
Когда она добралась до своего кабинета, под дверью уже нарезал круги донельзя чем-то возбужденный Федерико. В руках у него была какая-то распечатка.
- Босс, - только завидев ее, выпалил он, - С этим месопотамским объектом что-то странное, - он сунул ей в руки испещренную формулами бумажку, - Посмотрите на эти замкнутые времениподобные кривые. Они же вообще не имеют никакого смысла.
Юля приложила ключ-карту к замку и пригласила его входить. Простая вежливость – мыслями она была очень и очень далеко.
- Такое ощущение, что там внутри… Нет концепции времени как таковой. Да посмотри же ты! – Федерико еще раз сунул ей бумажку и на этот раз ее пришлось забрать.
Одного беглого взгляда хватило для того, чтобы убедиться, что он прав.
- Похоже на то, - Юля села за стол и нажала на кнопку, выводящую рабочий компьютер из сна, - И что с того?
- Как что! – воскликнул Федерико. Теперь он мельтешил уже перед ее столом, - Это получается, эта квантовая запутанность что… Влияет на течение времени? Время вообще не течет? Как это вообще выглядит?! – в его глазах было столько отчаяния и непонимания, что стоило хотя бы попробовать сосредоточиться на его словах.
- Сложно сказать, - уклончиво начала Юля, - Ты пробовал разложить взаимодействие по рядам?
Федерико помотал головой:
- Пока не успел. Только пришел, а тут это.
- Так попробуй.
Федерико энергично кивнул. Ему всегда достаточно было придать вектор движения, дальше он разберется сам.
Его слова доходили до Юли с запозданием, но, как только дошли, по спине побежал холодок.
“Нет концепции времени”.
Со слов Айзека, в затронутых ритуалом карманных реальностях тоже… Пропадали целые концепции.
- Федерико, нам нужны две карманные реальности, - Юля лихорадочно перебирала валяющиеся на столе листки, пока не нашла один пустой.
Федерико удивленно моргнул:
- Зачем?
- Надо, - она протянула ему листок со свойствами.
Такой ответ его не удовлетворил:
- Нет, шеф, я не собираюсь тыкаться как слепой котенок. Зачем?
Юля тяжело вздохнула:
- Есть у меня одна идея на грани бреда. Если подтвердится, расскажу, если нет – не стоит и тратить время.
Уклончивый ответ устроил Федерико больше, чем отсутствие хоть какого-нибудь ответа, и он все-таки забрал листок:
- Ладно, сделаем. Что-то еще?
Юля рвано кивнула:
- На всякий случай. Давай проверим, есть ли эта запутанность здесь.
- В смысле “здесь”? – Федерико вздернул бровь.
- Здесь. У нас. За пределами аномалии, - пояснила Юля, - Что-то у меня появились смутные опасения… Только, прошу тебя, не под протокол. За такое разбазаривание мощностей ускорителей меня по голове не погладят, особенно если мы ничего не найдем.
- Хотите попробовать на микроуровне? – Федерико мгновенно позабыл обо всех подозрениях. Физика элементарных частиц была его настоящей страстью, и он готов был на все, только бы покопаться с чем-нибудь на микроуровне.
- Именно, - кивнула Юля.
Или пан – или пропал. Или они поймают эту запутанность даже в этом комплексе – и, наконец-то, увидят крышку своего гроба над головой, - или можно будет спокойно выдохнуть и отбросить эту гипотезу в помойку.
На воспроизведение ритуалов и все согласования ушло около десяти дней. Меньше пессимистичного прогноза Айзека, но больше оптимистичного прогноза Юли.
Результаты упали ей на рабочую почту поздним вечером и она, не откладывая в долгий ящик, запустила документы на печать. Странное чтиво на ночь, но ее жизнь давно целиком состояла из странностей.
Заварив кофе, она захватила с собой снэки и толстую пачку распечаток, и засела в свое любимое кресло, подтянув ноги под себя.
Взгляд скользил по строкам…
На столике валялась едва тронутая пачка чипсов. Рядом с ней стояла полупустая чашка с остывшим кофе.
Часы пробили полночь, и только этот звук сумел вывести ее из транса.
Чертово воздействие, чертова квантовая запутанность, совпадающая с наблюдаемой в Месопотамии, смотрела на нее сквозь ровные строки формул и кривые соотношения графиков.
Как будто она заглянула в бездну и теперь бездна таращилась на нее в ответ, кровожадно ухмыляясь.
По спине ровным строем шагали ледяные мурашки.
Никаких сомнений больше быть не могло.
Стук в дверь, - тихий, но такой оглушительный, - заставил Юлю вздрогнуть.
Кого это принесло к ней в апартаменты? Да еще и посреди ночи.
Ни у кого из ее коллег, кроме Йоханна, не было дурацкой привычки вламываться туда, куда его не звали тогда, когда его не звали – но и он перестал так делать вскоре после того,
