– Каким образом он оказался в Берлине?
– Был командирован туда на курсы повышения квалификации в порядке программы обмена опытом между нашими армиями.
Ну, теперь-то курсы точно накрылись медным тазом.
– А на тему бомбы в саквояже?
– Пока особо ничего неизвестно, ваше всевеличие, нас пока не допускают к материалам следственной комиссии, но означенный Савёлов во время Великой войны командовал ротой инженерно-сапёрного батальона, так что практические и теоретические навыки обращения со взрывчатыми веществами он иметь должен был.
Угу. Змея укусила себя за хвост. Краёв нет.
– Изучаются ли его возможные контакты с другими лицами, организациями, иностранными державами?
– Так точно, государь! Пока ничего подозрительного установить не удалось. Но мы продолжаем работу!
Ага. Это вот прямо бодрит. То есть у нас ни хрена нет в принципе. Подходит ли к этому случаю вечное римское «Ищи кому выгодно?». Фиг знает! Кому выгодно? Так тут тоже не столь однозначный список. Начиная от британцев, американцев или тех же определённых сил в самой Германии, заканчивая силами куда более экзотическими и куда более могущественными. Типа моих партнёров по опасному бизнесу. А может, это действительно был псих-одиночка, и что тогда? Концов же мы не найдём!
Легче мне от этого? Да фиг там.
С добрым утром.
СОВМЕСТНЫЙ ПРОТЕКТОРАТ КИТАЯ И РОССИИ МАНЬЧЖУРИЯ. МУКДЕН. 27 декабря 1921 года
Генералы Каппель и Улагай, не отрываясь от биноклей, смотрели на укрепрайон японцев. Да, нужно признать, что самураи укрепились тут знатно. Два с половиной месяца боёв не принесли никаких существенных результатов для обеих сторон. Несколько раз поступали ура-доклады о прорывах и даже об окончательном разгроме обороны японской группировки, но по итогу это всё оборачивалось лишь бравурными рапортами, имеющими мало общего с реальностью.
Два с половиной месяца боёв. Мукден так и не взят. И даже прорыв Гвардейской танковой армии в глубь японских позиций и выход на оперативный простор никак не изменили ситуацию вокруг самого укрепрайона. Было ясно, что японцы опираются на собственные силы и собственные запасы, готовы к круговой обороне и сдаваться не собираются.
– Летят.
Улагай кивнул.
– Да. Посмотрим на новую чудо-бомбу. Пока я полон скепсиса, откровенно говоря. Туда уже столько было сброшено полутонных бомб, что сомневаюсь, что новые бомбы что-то изменят.
Каппель хмыкнул.
– Ну, а вдруг круглоголовые учёные что-то новое изобрели? Да и бомбы же потяжелее будут.
Командующий частным военным союзом «Система» лишь скривился.
– Если они не выжгут там все, то посылать «марсиан» вперед я не вижу никакого смысла. Даже если «Ромашки» всё обстреляют после бомбового удара. Просто положим опытных людей почём зря.
Понять генерала Улагая было можно. Мукден давно превратился в полигон для испытаний новых вооружений и боеприпасов, но взломать оборону сверхкрепости так и не удавалось.
Два года после завершения миссии в Афганистане Улагай создавал принципиально новую структуру – сеть частных военных компаний, объединенных в ЧВС «Система». Девять ЧВК, по наименованию планет и Луны, девять ЧВК со своей специализацией, структурой, гибкой системой управления, предельно сокращенной цепочкой принятия решений и гораздо большей автономностью младших командиров. ЧВК оснащали на уровне полков лейб-гвардии, но распределяли эти ресурсы и вооружения совсем не так, гибко подстраиваясь под каждую конкретную войсковую операцию, будь то на уровне взвода-роты или же на уровне батальона-бригады. А поскольку лейб-гвардия за два с половиной месяца вскрыть систему обороны Мукдена так и не смогла, то гвардию бросили в прорыв, а штурмовать Мукден прислали «астрологов». Но без «чудо-оружия» взламывать оборону крепости в лоб не имело смысла. Слишком велики будут потери. А личный состав «Марса», как, впрочем, и прочих ЧВК, набирался отнюдь не только с улицы и стоил очень недёшево.
Эскадрилья тяжёлых бомбардировщиков Си-34ТБ прошла над головой генералов. Ну что такое четырнадцать самолётов? Сущая ерунда! Особенно, когда в брюхе каждого из них гигантская двухтонная бомба.
– Поехали.
– Смотрим.
Действительно, от идущих четверками бомберов полетели вниз тяжёлые бомбы. Две. Потом четыре. Ещё четыре. Следом ещё четвёрка.
Бомбы падали на позиции противника. Из четвёрки боезапасов взрывались обычным зарядом первые две. Вторые вспыхивали ослепительным пламенем, и воздух вокруг расходился явственным ударным шаром, внутри которого горело буквально всё. Новые четыре бомбы. Ещё.
Обычные бомбы обрушивали всё на позициях, заваливали проходы, уничтожали позиции и укрепления. Потом на этот хаос падали термобарические заряды, сначала наполняя все щели тяжелым взрывоопасным газом, а потом этот пропан просто подрывался, сокрушая всё, что не смогла сокрушить обычная бомба, выжигая всё, что только возможно, и оставляя после себя лишь чёрные обугленные тела бывших защитников укрепрайона.
Эскадрилья, сделав свою работу, уходила, прикрываемая двумя эскадрильями истребителей. Что ж, теперь дело за артой. 42-й отдельный полк реактивной артиллерии. Шестиствольные 152-миллиметровые миномёты, собранные в четыре дивизиона по четыре самоходные установки в каждой.
Залп. Девяносто ракет с пропаном и шесть с взрывчатым веществом.
Разрывы на позициях японцев.
Ад и пекло.
«Ромашки» сделали свою работу, но расчёты спешат перезарядить их обычными 152-миллиметровыми ракетами со взрывчаткой. А пока в дело вступают 152-миллиметровые самоходки, оснащенные корабельными пушками, и дивизион буксируемых 203-миллиметровых орудий.
Начинается артподготовка полка гаубиц. Химические и слезоточивые снаряды рвутся среди вражеских позиций. И как апофеоз – залп из «Ромашек».
– Что скажете, уважаемый Сергей Георгиевич? Не пора ли «марсиан» запускать в дело?
Улагай хмыкнул.
– Ну, право, не знаю, что и сказать на сие.
Каппель в шутку взмолился:
– Помилуйте, любезный Сергей Георгиевич! Там пол-Мукдена снесло!
Ухмылка.
– Помилосердствуйте, Владимир Оскарович! Мои бойцы предназначены для боёв на улицах городов, а там просто груды мусора!
СОВМЕСТНЫЙ ПРОТЕКТОРАТ КИТАЯ И РОССИИ МАНЬЧЖУРИЯ. МУКДЕН. 27 декабря 1921 года
Вопреки первому впечатлению такая тотальная бомбардировка вовсе не сломила оборону Мукдена, и после нескольких разрушенных кварталов «марсиане» упёрлись в хорошо продуманную систему городской фортификации, в которой японцы стреляли из-за каждого угла, из каждого окна, подвала, чердака, и это при том, что коммуникации между большей частью глиняными домами были отнюдь не глиняными.
Тяжелые ТРБЗ-20М в плотной городской застройке помогали лишь в тех ситуациях, когда нужно было накрыть прямой наводкой гнездо самураев, которое другими средствами никак не взять. Основную же часть работы выполняли малые отряды штурмовиков, разбитых на двойки-тройки, имеющие специализацию, прикрывающих и усиливающих друг друга. Главным же средством усиления была ТРБЗ-22 – созданная на базе тяжелого 23-тонного танка ТРБЗ-20М боевая машина пехоты, которая могла транспортировать пятёрку штурмовиков в своём чреве, противостоя не только стрелковому оружию, но и легким пушкам, а также могла вести эффективный огонь из спаренной 20-миллиметровой пушки АПБТ-3 системы Беккера – Токарева, причём угол подъема стволов позволял этой пушке стрелять практически вертикально в небо.
Конечно, хватало работы и вездеходам АРБ-9 и АРБ-11БМ. Установленные в кузовах миномёты, автоматические гранатомёты и шестиствольные пулемёты делали «Руссо-Балты» очень грозными, но в то же время весьма манёвренными машинами, весьма подходящими для скоротечного городского боя.
Вышибные заряды пробивали стены и перекрытия. Огневые точки давились слаженным огнём двадцатимиллиметровых автоматических пушек и крупнокалиберных пулемётов. Летели гранаты. РГ-2 уничтожали засевших осколочными гранатами, а боеприпас ГОО-2 выжигал огнём окна и бойницы.
